Мелкие рецензии 1839 года

Мелкие рецензии 1839 года
Виссарион Григорьевич Белинский

«…Российская грамматика в вопросах и ответах, Михайла Меморского, четырнадцатое издание – что сказать об этом?.. Смеяться или плакать от такого дикого явления?.. Книга дивная, редкая, явление допотопное, ископаемое!.. Что пред нею мушки, фижмы, что самые бороды, словом, что пред нею все анахронизмы в мире!..»

Виссарион Григорьевич Белинский

Мелкие рецензии 1839 года

10. Архивариус, водевиль в одном действии П. С. Федорова. Представлен в первый раз на императорском Александринском театре 19 июля 1837 года, в пользу актера г. Дюра. С.-Петербург, 1838. В типографии А. Воейкова и комп. 106 (16).[1 - «Моск. наблюдатель» 1839, ч. I, № 1 (ценз. разр. 1/I), отд. V, стр. 26–27. Без подписи.]

Пауков, одно из действующих лиц водевиля, так поет в конце его:

Мы теперь наверно с вами
При директоре таком,
И с архивными делами
Пресчастливо заживем.

Дунюшка, другое лицо их водевиля, прибавляет от себя так:

Но еще б счастливей жили,
Если б в публике самой
Снисходительней все были
К архиварьюсу с семьей!

Очень хорошо – что и говорить! Впрочем, на петербургской сцене, при игре г. Дюра, этот водевиль прекрасен, равно как на московской – это мы сами видели – превосходен.

11. Ложа 1-го яруса на последний дебют Тальони. Анекдот-водевиль в двух картинах (,) сочинение П. Каратыгина. Санкт-Петербург, печатано в типографии А. Плюшара, 1838. 64 (16).[2 - «Моск. наблюдатель» 1839, ч. I, № 1 (ценз. разр. 1/I), отд. V, стр. 27. Без подписи.]

Впрочем, этот водевильчик недурен и в чтении, как забавная шутка.

12. Дядя Симон, торговец по ярмонкам, или Ум хорошо, а два лучше того. Перевод с четвертого издания книги соч. Жюссье, увенчанной публичною наградою в Париже, назначенною за лучшую книгу для чтения городских и сельских жителей. Санкт-Петербург, 1838. В типографии императорской Российской академии, 319 (12).[3 - «Моск. наблюдатель» 1839, ч. I, № 1 (ценз. разр. 1/I), отд. V, стр. 27–28. Без подписи.]

Из заглавия этой книги можно видеть ее цель и назначение, и о достоинстве ее мы можем сказать только то, что это книга французская, в полном смысле этого слова. Дядя Симон ходит, по торговым делам, из города в город, из деревни в деревню, ко всем привязывается, всех бранит, всех учит, всем дает наставления; некоторые его слушают и слушаются; большая часть смотрит на него, как на сумасшедшего, но он от этого нисколько не унывает и продолжает сыпать сентенциями. Одним словом – нравственное произведение, и г. Б. Федоров переводом его оказал великую услугу русской литературе. Но для народа эта книга не годится: чтобы сделать ее доступною и полезною для него, надобно б переделать ее на русские простонародные нравы, напечатать как можно проще и пустить по гривеннику за экземпляр.