Палач 2

– На тебя смотрят люди, и это обязывает к тому, чтобы не оплошать. Ты не имеешь права лохануться, так как от тебя зависит благополучие клана, раскиданного по планете. Ну окей. Добьешься ты признания, выбьешься в важные люди. Станешь ты императором, власть неограниченную получишь, с «Высшими» за один стол присядешь чаи гонять. А потом что, Ферхат? Дальше что тебя ожидает, догадываешься? Одиноким ты станешь. Не с кем будет радость побед делить. Кате не нужна такая жизнь. Это не её жизнь совсем. Пока ты время теряешь, она, птичка, крылья расправляет. Упорхнет от тебя, в какую бы клетку её не запирал, вырвется на волю, не поймаешь и не удержишь никакими богатствами, а тем более угрозами.

– Поймаю. Катя останется со мной. Только так.

– Ты на ней помешан. Это видно. Можешь не отпираться, я сразу оценил, что она для тебя не просто женщина. – Дилияр, получив мой кивок, продолжал. – Мне видно это, но не ей. Дай Кате знать, что пойдешь на всё ради неё. Объясни, почему вынужден пропадать в разъездах. Правду скажи. Что стараешься ради её будущего и будущего детей. Но для того, чтобы получилось, нужно подождать.

– Катя никогда меня не поймет. Она и слышать об «Иллюзии» не хочет. Если скажу правду, она снова пустится в бега. Как было однажды. Три года от меня пряталась, отыскать не мог. Но отыскал. И снова отыщу. – выдал я, но уже не так уверенно. – Только вот не хотелось бы, чтоб это снова произошло…

– А если не отыщется? Не рассматриваешь такую перспективу, что Катя может не захотеть к тебе возвращаться? Представь себе, такое тоже может быть. Вероятность пятьдесят на пятьдесят. Что делать будешь тогда? Марджаной утешаться? Или Кобринскими шлюхами?

– Так не случится. Никогда. О том я позабочусь основательно. С Катей я сам как-нибудь разберусь. Без твоих наставлений, как поступать, а как нет. Следи лучше за собой, Дилияр. И за своей женой. А не за моей.

– С тобой невозможно говорить. Слышишь только себя. Ты слишком уверен в себе, а это значит, что не уверен вовсе. Ты признаешь, что можешь потерять всё, но тебя почему-то и это не останавливает.

Дилияр нервно распахнул дверь и собирался выйти. Напоследок он сказал.

– Я помогу тебе. Кобрина, конечно, сука, и с неё стоит спросить… Но и ты неправильно расставил приоритеты. Я бы на твоём месте отпустил Катю или умолял подождать. А ты поступай, как знаешь.

Дилияр покинул кабинет, хлопнув дверью с такой силы, что окна задребезжали.

Я присел на край стола, рассматривая документ и погружаясь в размышления о вечном. О том, чем мне придётся жертвовать ради того, чтобы все были счастливы.

***Катерина

Половину ночи я провела в телефоне. Искала подходящую вакансию. Разумеется, по специальности меня не возьмут, моя корочка о высшем не котируется без опыта. Да и столько лет прошло, я ни разу не работала ни по специальности, ни вообще.

Чтобы не сидеть у подруги на шее. Тем более, я слышала их разговор с матерью, что финансовые запасы истощаются.

Я должна была выйти из зоны собственного комфорта. Будет трудно принять себя другую и согласиться на ту работу, которую считала худшей, недостойной меня, но пришлось жертвовать всем. Хоть и нервничала, но все же решилась пойти на все, чтобы изменить хоть что-то. Чтобы повысить свою самооценку в первую очередь. Чтобы сделать шаг к независимости.

– Ты куда намылилась в такую рань?

– Пойду устраиваться на работу.

Таня аж присела.

– Ты? На работу??? Да ты ж ни разу в жизни не работала! Тебя ж никто не возьмет. У нас город маленький, безработица процветает, вакансий свободных нет.

– Я нашла одну.

– Куда хоть устроиться думаешь?

– В армянскую пекарню. В ту, что на рынке, у входа сразу. Им посудомойка сейчас требуется. Вот посудомойкой и устроюсь.

– Отчаянная ты. И зачем было вышку получать? И за шейха замуж выходить? Чтобы в итоге идти в посудомойки?

– На всё воля… – я уже и не знаю, чья воля.

Может Фархад смягчился бы, если приму его веру. Но с другой стороны, этим я подпишу свое согласие на то, чего не принимаю и не приму. Никуда не денусь, если он приведет вторую жену. А потом появится третья, четвертая… Ну нет. Останусь при своем мнении. И добьюсь всего своими путями, пусть те будут в разы труднее.

Проезжая мимо остановки, я огорчилась, не увидев там бывшую свекровь. Подумав, что еще слишком рано, и свекровь возможно позже заступает на "работу", я поехала дальше. На рынок. Устраиваться на свою первую работу. Пусть и стыдную. Но зато я сделаю грандиозный рывок на пути к независимости.

И погода для января была слишком хорошая и по-весеннему теплая сегодня. День обещал быть солнечным и удачным.

Глава 14. Катерина

Кафе с названием "Ирсана" долго искать не пришлось – оно располагалось в самом начале центрального рынка и представляло собой небольшую забегаловку на несколько столиков.

Я оглядела пустой зал и подошла к прилавку. За прилавком стояла миловидная улыбчивая армянка ненамного старше меня и выкладывала с противня ещё горячие булочки.

Поздоровавшись с ней, я попросила дать мне возможность поговорить с хозяйкой кафе по поводу приёма на работу.

Она провела меня через кухню, достаточно маленькую если сравнивать с кухней в моем доме в Дубае, но при этом вместительную.

Следом за кухней располагался коридор с тремя дверями.

На последней из дверей висела табличка:"Роза Робертовна Кукава, директор кафе "Ирсана"".

Армянка попросила подождать здесь, а сама зашла без стука.

Через минуту она вышла и оповестила, что меня примут через пару минут.

Постучавшись в кабинет ровно через две минуты, я перевела дух и, только услышала «да-да», поспешила войти.

Роза Робертовна, представительная женщина в платке, покрывающем голову, сидела за столом и глядела в ноутбук. Ее благородный профиль, правильные, но грубоватые черты лица, и красивые, но печальные глаза привлекли моё внимание и заставили забыть о том, зачем сюда пришла.

– Вы ко мне по какому вопросу? – Роза Робертовна, не поднимая глаз, спросила первая, так как я слишком долго молчала.

– Здравствуйте. – нерешительно произнесла я, чувствуя себя в крайней степени неловко. – Я по поводу объявления…

– Проходите. Садитесь. Заполните, пожалуйста, анкету.

Когда я на ватных ногах приблизилась к столу, она подала мне листок с вопросами и подняла глаза.

Пока я заполняла анкету, стараясь это делать быстрее, Роза Робертовна внимательно изучала меня.

Оставив несколько вопросов на потом, я вернула ей листок.

Роза Робертовна откинулась в кресле и, надвинув очки на переносицу, взялась читать написанное вслух.

Я же не могла оторваться от разглядывания Розы Робертовны. Меня поразил её облик в целом. Приятная, располагающая к себе немолодая женщина восточной внешности. Красиво сидит, красиво держит перед собой анкету и даже красиво хмурится. Лицо хоть и грубое, мужиковатое, но зато ухоженное, морщинок не заметно, и это при минимуме макияжа. Видно, что не молодая, лет на пятнадцать старше меня, но при этом выглядит, как мне показалось, лучше меня.

Особенно понравились мне её руки. Очень красивые, пальцы тонкие, длинные, на каждом по кольцу. Не считая безымянного.