Если ты вернёшься…

Если ты вернёшься…
Виктория Королёва

Долгожданное продолжение книги "Если ты со мной".Крис отпустил её, вычеркнул из жизни, как она и просила. Забылся, увяз в проблемах, женщинах, внутренних метаниях. Рядом с ним уже другая. И она другая, заменяет весь мир....Только вот мысли и душа, не смотря на время, всё же тянутся к ней, к женщине, убившей одним только взглядом. Содержит нецензурную брань.Содержит нецензурную брань.

***

Солнце, голубой небосвод, лёгкий и тёплый ветерок.

Упоительный день…

Иногда, кажется, что судьба просто смеётся тебе прямо в лицо. Так как самый ужасный день был поистине прекрасен. Светило ласковое и яркое солнце, на небе ни было и тучки, и только в наших лицах и душах застыла печать. Я не мог поверить в то, что… Отец… самый мужественный, самый сильный морально человек, просто так ушёл. В такие моменты ты начинаешь роптать на судьбу, кричать о том, что не понимаешь, за что должен вынести всё это. Может быть это неправильно, но я не мог думать иначе. Эта утрата сильно меня подкосила, сильнее чем, что бы то ни было «до».

Я молчал, просто молчал и, не отрывая глаз, смотрел на бледное и застывшее в своём развитие лицо. Кажется, что он просто уснул, закрыл глаза и скажи я хоть слово, то веки разомкнуться и я узрею его насмешливый взгляд. Но этого никогда не будет. Сердце отца остановилось ровно пять дней тому назад. И сейчас последние минуты, когда я вижу его лицо. Нас разделяют несколько шагов, это как нескончаемая пропасть и она никогда не затянется.

И мне по-настоящему больно, говорят, что мужчины не должны плакать, не могу утверждать, что это верно. Слёзы застыли в моей душе и омывали рвущееся от боли сердце. После ухода Киры я думал, что ничего хуже уже не будет, но спустя год не стало отца… И жгучая боль разрывала всё живое, что после ухода жены осталось в моей душе. Теперь в ней не осталось ничего, ничего живого и ничего человеческого. За пять дней я превратился в камень.

Безжизненный и пустой осколок метеорита, который разорвал пласт земной коры и превратил в щепки всё живое на планете. Вот так чувствует себя человек, который потерял всё самое ценное в своей глупой и никчемной жизни!

Кассандра, стоящая рядом со мной тихо утирала лживые слёзы, я не верил в её любовь и в скорбь тоже. Она просто выжимала из себя печаль и я, возможно, мог бы злиться, обижаться или просто негодовать. Но почему-то вспомнил Киру, понимая всё то, что сейчас происходит я вдруг четко осознал, что в печали и в радости мне всегда было с ней лучше. И если бы она сейчас была рядом, то мне стало на чуточку легче, но я потерял даже это.

За последний год я стал другим. Первые несколько месяцев не выходил из запоя, утопал в продажной любви, в конце концов, дождался того, что отец насильно затолкал меня в больницу. Пить я не переставал даже на работе. Не знаю, как я выдержал, точнее не знаю, как выдержал мой организм но, в конце концов, я справился. Наверное, нужно отдать должное Кассандре, она словно по волшебству материализовалась из небытия и вытаскивала меня словно школьника из пастели шлюхи или очередного кутежа. Отбирала ключи от машины, поливала меня холодной водой, даже порывалась ходить со мной на работу. Перебесился и в конечном итоге через четыре месяца стал отходить от всего того, что устраивал. Кассандра всегда была рядом, поначалу меня отягощало её присутствие, но вскоре я свыкся с этой мыслью. Она разбавляла моё одиночество, да я понимаю, что каждый человек в душе одинок, но с ней моё одиночество было не таким глухим как раньше.

Кажется, я умер год назад и сейчас смотря на тело своего отца, человека который не только дал мне жизнь, человека который помог мне обрести себя, обрести смысл, я понимал, что умер только сейчас.

– Крис… – Тихо позвала меня Фиби.

Я без слов обнял сестру и, обняв меня, сестра тихо заплакала. Я не мог смотреть на мать, не мог смотреть на младшую сестру, просто это было выше моих сил.

Разве можно считать смерть нелепым стечением обстоятельств? Возможно, нет и кто-то скажет, что это кощунство, но я так считал. У отца просто оторвался тромб. Я не стал говорить матери, что умирал он в муках, не смог. Не смог, смотря в её глаза убивать надежду на лёгкую смерть, не мог ранить её ещё больше. Эта новость стала дня нас ударом, да и для кого это было бы просто?

В тот момент, когда отца стали закапывать мама не выдержала и упала в обморок, никогда не забуду это чувство страха, так как упала она, так же как и отец. Я видел страх в его глазах, страх смерти, он ужасен, никто из нас не хочет покидать этот грешный мир, но каждый знает, что его покинет.

Наш когда-то наполненный смехом дом погрузился в траур. Фиби ходила, как тень, рядом с ней всегда был Марк, словно хотел защитить её от всех бед, но не мог. Возможно, он её любит, но своеобразно. Да и как я могу судить о чьей-то любви, если свою удержать не мог. Какое я вообще имею право кого-то судить?

– Может быть, ты отдохнешь? – Тихо прошептал Марк.

Это был шепот, но так как за столом все молчали, казалось, что он закричал на весь дом. Сестра подняла на него невидящий взор и внезапно зло прошептала:

– Уйди от меня, ненавижу тебя! – Вскочила и бросилась на мужа с кулаками.

Фиби кричала, вытирала слёзы, я пытался её успокоить. Прижать к себе, до боли сжал её в объятиях, но она не унималась, кричала так, что дрожали стены.

– Я ненавижу тебя! Это ты виноват, это ты тварь испортил всем нам жизнь. Ты! Сволочь!

Это была истерика. Самая настоящая истерика, кто-то называет это криком души… Сестра царапала мне руки, вырывалась и снова кричала. В противоположном углу мама тихо заплакала, а Джейн не вытерпев всего этого сорвалась с места и убежала в комнату.

Уводил сестру с заинтересованных глаз. Райдерн молча, последовал за нами, а я мысленно его поблагодарил.

– Фиби…

Марк попытался подойти, но я отрицательно покачал головой. Увести сестру из гостиной, где собрались самые близкие на прощальный вечер я смог без каких-либо усилий. Может быть от того, что скорбь на лицах убивала меня ещё больше, чем осознание всего того, что с нами случилось, я сделал это быстро. Пришлось закинуть сестру на плечо и унести в её когда-то любимую комнату во всём доме. Я понимал сестру, они с отцом были очень близки, не считая последний год. Не скрою, я осуждал отца, ведь он даже не явился на крестины маленького Остина и Олини. А сейчас даже в мыслях боюсь думать о нём плохо, это будет неправильно с моей стороны. Мы должны уважать своих родителей в любом случае, мы обязаны их любить, так как они подарили нам жизнь, показали свет и грели нас теплом своей любви.

– Фиби, – я погладил сестру по голове. – он не виноват, пойми… – мой голос надорвался и я в итоге замолчал.

Сестра затихла и опустилась на постель. Тихие рыдания заполнили комнату, когда-то давно это было её убежище от всего того, что она хотела скрыть. Помню те времена, когда она могла закрыться в своей комнате и бить всё то, что только попадалось под руку. Моя сестра всегда была не в меру темпераментна. Иногда я злорадствую, при этом думая: «Где же Марк так нагрешил, что в жёны ему досталась моя сестра?», но всё это лирика и мы не живём по законам жанра, мы живём в реальности.

– Виновата я… – Фиби обхватила себя руками и стала раскачиваться, как в нервном припадке.

Я присел на корточки рядом с ней и положил на колено свою руку, но Фиби как будто не заметила этого и продолжила раскачиваться.

– Никто не виноват. – Безжизненным голосом сказал я.

Глаза практически налились кровью, сестра не спала несколько суток и без конца плакала. Она винила себя и я не мог ей помочь. Коленным железом эта мысль резала всё, то, что когда-то с успехом билось. Я не мог видеть её страдания, мне было больно оттого, что она во всём винит только себя. Мы все в этом виноваты. Своим кутежом я так же подорвал здоровье отца, так же портил ему кровь. И внезапно взявшиеся проблемы в фирме, всё сошлось к одному.

– Если бы ни я, если бы не он… П-папа был бы жив.

Я взял её лицо в ладони и внимательно посмотрел на припухшие от слёз глаза. Моя маленькая и беззащитная сестра рвала себя из нутрии, а я ничего не мог с этим поделать. Да, я понимаю, что она за мужем и ответственность за неё несёт Марк, по праву мужа и главы семьи, но с себя я ответственности снять так же не могу. Она моя сестра и всегда ею останется. Теперь я вынужден занять место главы семьи, вместо отца и отвечать за них всех, но морально! Я сделать это не готов, хотя всегда делал. Отец ещё был жив, а я уже пытался взять бразды «правления» в свои руки. Сейчас у меня просто нет выбора, да и тогда не было.

– Ты не виновата, он не виноват. Пойми это. – Тихо прошептал я.

– Да как ты не поймешь. – Фиби скинула с себя руки. – Если бы не моё замужество его здоровье не подорвалось. Стрессы убивают нас!

– Никто не знал, что у него проблемы. Ты же знаешь, как он тщательно подходил к своему здоровью. – Я предпринял попытку успокоить её.

– Это ничего не меняет, я виновата! И хватит убеждать меня в обратном.

Я сел на пол рядом с кроватью и прислонился к ней спиной. Фиби тихо плакала, а я смотрел на дверь, не отрывая взгляда и, кажется, не мигая вовсе.

– Я тоже виноват – спустя несколько долгих минут сказал я. – Если бы не мои бесконечные запои, то возможно отец был бы жив.

Сестра обняла меня за плечи и уткнулась мне в плечо, но уже не плакала, просто сопела.

Фиби страдает не меньше нашего. У нас одна боль на всех.

Зашла мама, она уже не плакала, пыталась держаться. Фиби подняла лицо и посмотрела в тусклые глаза. Прекрасные до этого момента глаза моей матери словно потухли и прекратили своё свечение, они стали пустыми и безжизненными.

– Прости меня мама… – и Фиби вновь зарыдала навзрыд.

Мама спокойно подошла и села на краешек кровати и Фиби буквально через секунду оказалась в её объятиях. Подождала, пока Фиби успокоится, возможно, она ждала, пока я развернусь, но делать этого я не хотел. И просто продолжал сидеть и смотреть на дверь.

Мне доступны только звуки, я не вижу их лиц и прямо сказать видеть сейчас не могу… Потому что и так знаю, что в них увижу, я просто знаю.

– Милая… не кори себя. Папу больше не вернуть, ты не виновата в его уходе. – Фиби зарыдала ещё громче. – Марк своеобразный парень, я понимаю, что с ним бывает нелегко, и я искренне верю, что в глубине души он хороший парень. Не вини его, не вини себя, так ты сделаешь только хуже. – Мама помолчала и добавила. – Отпусти, отпусти… Фиби поверь, мне станет легче. Я не могу смотреть на то, как ты рвёшь себе душу. Если не хочешь сделать это ради себя, сделай это ради детей, они же ещё не понимают, почему мама плачет, и будут расстраиваться, так же как и ты.

– Но я не могу, не могу МАМА! – Закричала сестра.

Её голос был настолько громким и звонки, что отразился от стен и с новой силой ударил по ушам. Я прикрыл глаза, пытался сдержать слёзы. Мама была права, Фиби не должна винить себя и я не должен, но не могу не винить, не могу смотреть на горечь и думать, что я тут не причём!

Через десять минут в комнату вошёл Марк и увёл Фиби, она уже не сопротивлялась, но особого желания не испытывала. Марк, по словам матери «своеобразный парень», я бы сказал иначе: своеобразные у них отношения в общем и целом. Я дождался пока они выйдут, и тоже поднялся в надежде спрятаться в саду, хотелось побыть наедине со своим горем.