На чужом несчастье счастья не построишь

– Кто за рулем?

– Пожилой интеллигентный мужчина в очках.

– Наверное, это Андрей Алексеевич Кузнецов. Я хочу поговорить с ним. Дай ему телефон.

Валентина Ивановна бережно собирала со стола детектива отвергнутые им доллары. С опаской прислушивалась к разговору. Когда он назвал имя ее мужа, вздрогнула.

– Меня интересует ДТП, – говорил по телефону Трубников, – произошедшее третьего февраля на Капустина. Я провел расследование… Подождите! Я уже заканчиваю. Мне придется поставить в известность полицию. Но, может быть, я не сделаю этого, если смогу поговорить с вами и с вашей дочерью не по телефону. Приезжайте, пожалуйста, на Кировский, 44. Я и ваша супруга ждем вас. Да, она сейчас здесь, она тоже хочет, чтобы вы приехали.

– Нет! – взвизгнула Валентина Ивановна и подскочила с кресла. Она сделала весьма изящный наклон всем телом над столом детектива, несмотря на излишний вес и пожилой возраст. Нависла над столом и пыталась выхватить из руки Трубникова телефон. Но детектив уже успел отключить его и одернул руку с телефоном за спину. Трубников забыл про дымящуюся в пепельнице сигарету. С неприязнью смотрел на женщину, нависшую над столом всем грузным телом.

Саша благоразумно отвернулся к окну. Он не умел владеть лицом как шеф. А зрелище было эффектным, цирковой номер!

Лена принесла всем кофе. Удивленно посмотрела на разгневанную посетительницу. Саша хрустел печеньем и запивал кофе, сидя за своим столом. Трубников выпил кофе и углубился в толстую книгу Диккенса. Валентина Ивановна метала взглядом молнии и не притрагивалась к кофе. Все ждали появления ее мужа и дочери в сопровождении Лукашова. Но появился Лагутин:

– Случайно проходил мимо, – ответил он на молчаливый вопрос детектива, – надеюсь, не помешаю?

– Я тоже на это надеюсь, – ответил Трубников и обратился к Саше, – принеси кресло, а лучше диванчик из приемной.

– Зачем мне диванчик? – усмехнулся Лагутин, – я дома выспался.

– Сейчас приедут люди, им негде будет сесть.

– Вы говорили, – возмущенно начала Валентина Ивановна, – что полиции не будет! Ваш помощник, уговаривая меня приехать к вам, обещал, что полиции не будет! Обещали, что не будет, а сами его пригласили! – она бросила на Лагутина взгляд полный ненависти.

Он выдержал ее взгляд и гордо ответил, что он не из полиции, а из следственного комитета.

– Тем более! – не сдавалась Валентина Ивановна, – мне обещали, что вас не будет.

– Кто обещал?

– Он обещал! – Валентина Ивановна махнула рукой в сторону Саши.

Саша судорожно проглотил печенье и закашлял. К офису подъехали две машины: старая «Волга» и «Mazda». Лукашов, пожилой мужчина и миловидная девушка дружно поднимались по ступенькам в офис Трубникова.

– Приперся, дурень! – злобно прошептала Валентина Ивановна. Когда все трое зашли в кабинет, она набросилась на мужа, – зачем приехал? Зачем ее привез? Я просила? Это он просил, а не я! Вон отсюда! Оба! Я без вас управлюсь! Чтоб духу вашего здесь не было!

Муж и дочь застыли на месте. Лагутин встал за их спинами, загородив дверь.

– Спасибо, что приехали, – спокойным голосом сказал Трубников, – присаживайтесь, пожалуйста.

Они сели на диван. Лагутин взял стул, поставил его у двери и сел. Саша тоже подошел к двери и наблюдал стоя.

– Вы, Олег Григорьевич, – обратился к Лагутину детектив, – не знакомы с моими посетителями. Это семья Кузнецовых: Валентина Ивановна, Андрей Алексеевич и их дочь Татьяна, которая вчера была на концерте в Музыкальном театре, не так ли?

– Я не знала, что побывать на концерте равнозначно преступлению, – ответила Татьяна и гордо, по-маминому, вскинула подбородок.

– Я собрал вас, чтобы сообщить о двух убийствах и убийцах, совершивших их. Одно убийство произошло третьего февраля на улице Капустина. Другое прошлой ночью в квартире Кузнецовых на Верхненольной. Вчера была убита пенсионерка, в прошлом учительница математики – Надежда Васильевна Литвинова. Понять, кто убил ее, помогла мне ее собака Альма.

– Как? – возмутился Лагутин, – вы знали, кто убийца Литвиновой и ничего не сказали мне? Я понимаю, что вы мой учитель, но вы не имеете права утаивать информацию от следствия. Что вам стало известно?

– Все то же, что и вам, – ответил детектив, – можете забирать все семейство с собой и разбираться самостоятельно. – Он посмотрел на семью Кузнецовых. Валентина Ивановна по-прежнему восседала в кресле, ее муж и дочь сидели у нее за спиной на диване. – Однако сначала я хочу затронуть момент из вашего детства, Татьяна. Вы учились в школе на Северном?

– Молчи! – прикрикнула на дочь Валентина Ивановна.

– Так, все равно же узнает, – пожала плечами Татьяна, – учиться в школе – это преступление? Да, я училась в школе на Северном.

– И вашим классным руководителем была Надежда Васильевна, не так ли?

– Ну и что? Она всю жизнь в школе, ее все знают.

– Она преподавала математику, у нее была хорошая память. Надежда Васильевна до последнего прекрасно играла в шахматы. Она узнала вас, когда вы вышли из машины и хотели подойти к «Запорожцу». Хотели, но передумали. Вы на большой скорости выехали на встречную полосу и протаранили «Запорожец». Когда вы вышли из машины, водитель «Запорожца» был еще жив. И, возможно, он и сейчас был бы жив, отвези вы его сразу в больницу. Ведь БСМП-2 рядом! Но вы предпочли трусливо сбежать с места происшествия. Решили сбежать, несмотря на то, что Надежда Васильевна, которая в это время шла по тротуару с собакой, кричала вам, чтобы вы отвезли пострадавшего в больницу. Она узнала вас, вы узнали ее. И, тем не менее, вы уехали, бросили водителя «Запорожца» умирать. Вы вернулись домой, рассказали обо всем родителям. Ваш папа спрятал машину в гараже Черкасовой. Откуда у вас ключи от ее гаража?

– Нет у меня никаких ключей! Я не прятал машину!

– Есть у вас ключи, – подал голос Лукашов. Он так незаметно сидел на стуле в углу кабинета, что его до этого никто не замечал, – вы сегодня на моих глазах открыли гараж своим ключом, выгнали машину, закрыли гараж и поехали на Портовую. Я все время ехал следом.

– Подумаешь! Ключи! – буркнул Андрей Алексеевич, – мы же с Маришей родственники. Это наше дело, сами разберемся.

– У вас есть дети? – грозно повернулась к Лукашову Валентина Ивановна.

– Нет, – смущенно ответил Лукашов.

– Тогда сидите и молчите. Мы защищаем свою дочь!

– И защищая свою дочь, вы убили Литвинову, – сказал Трубников. – Надежда Васильевна, будучи свидетелем ДТП, вызвала по телефону «Скорую» и ДПС. Но она ничего не сказала о Татьяне Кузнецовой. Она ждала. Несколько дней ждала, что вы сознаетесь сами. Не дождалась. Приехала вчера вечером к вам домой для серьезного разговора. Бедная! Наивная учительница! Она хотела дать вам шанс, чтобы вы сами сознались в преступлении, не держали грех на душе. Надежда Васильевна не хотела доносить на свою бывшую ученицу. Серьезный разговор закончился фатально. Кто из вас ее убил?

– Это не я, – испуганно сказала Татьяна, – это мама!

– Как же быстро и легко ты меня сдала! – обернулась к ней Валентина Ивановна, – надо ли было тебя спасать? Уж лучше бы ты сидела!

– Сидеть придется обеим. Дочери – за наезд, матери – за убийство Литвиновой.

– Но это еще надо доказать, – отмахнулась от детектива Валентина Ивановна, – у меня есть деньги на адвокатов. Я найму очень хороших адвокатов. Все ваши доказательства – всего лишь слова, ваши досужие домыслы!

– Олег, – обратился Трубников к Лагутину, – вы были раньше знакомы с Валентиной Ивановной?

– Нет, – удивленно ответил Лагутин.

– Вы всегда одеты в гражданскую одежду, нет никаких опознавательных знаков, выдающих в вас следователя. И вы не были знакомы ранее. Однако Валентина Ивановна сразу узнала в вас следователя. Но ведь вы не открыли дверь, когда в вашем подъезде проходил эксперимент. Вы смотрели в глазок, но не открывали дверь.

– Тююю, – протянула Валентина Ивановна, – глазок! Вчерашний день! У меня камера видеонаблюдения. Мне не надо к двери подходить, из залы все вижу. Я старая и больная женщина. В воскресное утро спала, имею право спать у себя дома по воскресеньям. Поэтому и не открыла дверь.

– Нет, не поэтому. Вы побоялись, что собака выдаст вас. Саша пригласи Лену с Альмой.

В кабинет зашли Лена и Альма. Собака сразу же сердито с надрывом залаяла на Валентину Ивановну, пытаясь кусануть ее за тонкий носок белого сапожка.

– Уберите вашу псину. Она сумасшедшая! – раздраженно потребовала Валентина Ивановна, – в суде эта злобная такса будет выступать свидетелем номер один? Единственный свидетель? Я вас поздравляю! Вы расследовали преступление на высоком профессиональном уровне, а главное – быстро! А ну-ка, быстренько, мои дорогие, – обратилась она поднимаясь с кресла к мужу и дочери, – идем отсюда! Спектакль окончен!