Сокровища ди Гуаско

Ди Гуаско, весьма довольный своим приобретением, дал указание сыновьям забирать покупку.

В восторге от столь выгодной сделки, Степанов как-то размяк и радостно предложил гостям:

– Мы с вами неплохо посотрудничали и у нас, у русских, есть такой обычай – хорошую сделку неплохо бы «обмыть». Я приглашаю вас отведать нашей русской медовухи.

Савва Матвеевич перевёл гостям предложение купца. Антонио ди Гуаско на мгновение задумался, внимательно присмотрелся к продавцу и поняв, что тот совершенно искренне рад удачной сделке, тоже улыбнулся.

– Я не прочь отведать вашей медовухи, и в свою очередь готов угостить вас своим вином. У меня в Солдайском консульстве чудесные виноградники.

Он дал распоряжение сыновьям, те быстро унесли, купленный мех, и вернулись в горницу с вином.

Хозяин и гости уселись за стол. Слуги тут же застелили его белой скатертью, принесли выпивку и лёгкую закуску. Рядом с Афанасием Пантелеевичем пристроился Савва Матвеевич, для перевода, так как гости не владели русским, а купец хоть и понимал немного язык гостей, но был не силён в иностранных языках и самостоятельно поддержать застольную беседу не смог бы.

Удачная торговая сделка и предстоящая трапеза привела гостей в доброе расположение духа и как-то смягчило суровость их облика.

Вдруг дверь распахнулась и в горницу, не вошла, а словно вплыла молодая девушка, столь лёгкой и плавной была её походка. Она церемонно поклонилась самому купцу, гостям и на хорошем языке латинян произнесла:

– Позвольте батюшка и гости угостить вас пирожками. Сама тесто месила, сама пекла.

С этими словами девушка поставила на стол большой поднос с выпечкой. Ещё раз она поклонилась пирующим мужчинам.

– Прошу любить и жаловать. Это моя дочка – Алёна Афанасьевна, – с какой-то особой гордостью произнёс отец.

При этих словах Алёна улыбнулась гостям, снова поклонилась и вышла из комнаты. Она ушла, а гости на мгновение, словно потеряли дар речи, такое впечатление произвела на них юная красавица.

В ту пору в Европе царила так называемая «бургундская мода», законодателями которой были европейские феодалы. Именно в этом стиле были одеты сами гости. На Алёне Афанасьевне же был надет – русский сарафан, только не из простой, а очень дорогой ткани. Не смотря на его свободный крой, он выгодно подчёркивал стройность фигуры и делал девушку чем-то похожей на лебёдушку.

Словно очарованный, старший сын ди Гуаско вдруг предложил:

– Может быть Алёна Афанасьевна присоединится к нашему застолью?

– У нас на Руси молодым девицам не гоже сидеть в мужской компании, а пить хмельное нельзя и подавно, – строго заметил купец, – женщины, а тем более молодые девицы должны находиться на своей женской половине дома. Таковы наши обычаи.

Старший ди Гуаско смерил сына суровым взглядом и постарался смягчить, возникший конфуз.

– Сеньор Степанов, мне нравятся ваши русские обычаи, а моего Андреоло прошу извинить, за такую прыть, он явно не подумав своё предложение.

– Ну, что вы сеньор ди Гуаско, я не в обиде на вашего сына, молодость есть молодость. Вы вообще счастливый отец. У вас три сына – продолжатели рода и фамилии, а вот у меня одна единственная дочка и больше никого нет.

Конфуз был исчерпан, гости с хозяином выпили медовухи, вина, отведали пирожков, которые оказались весьма нежны и вкусны, да на том и расстались. Правда, на последок договорились, что как только придёт новый караван из Московии, то Афанасий Пантелеевич покажет новый мех ди Гуаско. Сеньор Антонио был не против ещё прикупить соболя, волчих и медвежьих шкур.

Все казалось бы шло по-старому, только после этого визита, старый ди Гуаско не мог узнать своего старшего сына.

– Ничего не пойму, что стало с Андреоло? – как-то возмутился он.

– Ах, отец, а вы и не догадываетесь? – зашептал на ухо родителю младший Деметрио, – наш Андреоло влюбился!

Антонио повелел позвать сына. Он в общем-то понимал, что сыновей скоро нужно будет женить, они выросли и начинать надо именно со старшего. В конце концов они люди весьма богатые и за такого молодца родители легко выдадут свою дочку. Но признание сыночка огорошило старого сеньора. Анреоло влюбился в дочку русского купца и не желал сватать другую девушку.

– Да разве мало достойных семейств в Кафе или даже в самой Генуе? – воскликнул сеньор Антонио, – а ты решил сватать дочку человека из другой веры!

– Разве русские не христиане? – спросил Андреоло.

– Они христиане, но византийского толка, они православные, а мы – католики! – ответил отец.

– Но, мне нужна только эта девушка, – возразил сын.

Старый ди Гуаско задумался. Ему самому понравилась дочка Афанасия Пантелеевича. Да разве можно было забыть взгляд синих, словно море, глаз, можно ли позабыть длинную косу русых волос, а какая у неё походка! В своё время он был знатоком женской красоты и в чём-то хорошо понимал сына.

– Хорошо, – согласился отец, – мы отправимся в Кафу к русскому купцу, я поговорю с ним, но положительный ответ не гарантирую. Кто знает этих русских?!

Афанасий Пантелеевич был рад такому скорому разрешению торговых дел с мехом. Эти латиняне хорошо заплатили за шкуры и это для купца было весьма важно. Дело в том, что Степанов решил покинуть Тавриду и вернуться в Московию. Более десяти лет он прожил в дали от родины, как говорится, пора бы и честь знать. За это время он скопил немалый капитал, дела шли хорошо, а главное – дочка выросла и стала невестой. Где же ей замуж выходить, как не в родной сторонушке?! «Вернёмся в Москву, построим или купим дом, выдам замуж дочку и буду жить поживать, да внукам радоваться,» – думал он про себя. Купец решил провернуть последнюю сделку с очередным товаром, передать свои дела верному Савве Матвеевичу и с караваном отправиться в родные края.

Поэтому очередной визит гостей-латинян удивил и встревожил.

– Сеньор ди Гуаско, я рад вас видеть в добром здравии, но вы немного спешите, – тактично заметил хозяин, – русский обоз ещё не достиг Московии, а нужно будет собрать новый товар и только тогда отправиться в обратный путь. Думаю, ждать очередной партии меха, придётся долго, но я сразу извещу вас, как только купцы с Руси снова прибудут в Кафу.

– Сеньор Степанов, мы посетили ваш дом по другому вопросу. Я понимаю, что до Москвы очень далеко и новый товар придётся подождать, но я хочу поговорить с вами про Алёну Афанасьевну. Дело в том, что мой старший сын хочет её просватать, мечтает жениться на вашей дочери. Это и есть цель нашего визита.

От неожиданности Афанасий Пантелеевич просто утратил дар речи. Савве Матвеевичу пришлось потеребить хозяина, так как нужно было давать ответ сватам.

– О, сеньор ди Гуаско, ваш сын весьма достойный жених и любая девушка в Кафе согласиться стать его супругой, но у нас иные планы. Я хочу покинуть Крым и вернуться на родину. Там то я и устрою личную жизнь моей дочери. Выдать её замуж здесь, значит оставить в семье мужа и одному возвращаться в Москву? Нет, для меня это не приемлемо! Я – вдовец, дочка – это всё что у меня есть. К тому же мы люди православные, и я не могу выдать её замуж за католика. Прошу меня извинить, но брак между нашими детьми не возможен.

Степанов поклонился гостям, давая понять, что разговор на эту тему исчерпан и дальнейшее обсуждение бессмысленно.

– Я тоже вдовец, – заметил ди Гуаско, – жизнь моих сыновей мне не безразлична и очень жаль, что мы не договорились!

Он резко развернулся и вместе с сыном не прощаясь покинул дом.

Когда непрошенные визитёры ушли, Степанов перекрестился, вот уж напасть свалилась на голову.

Афанасию Пантелеевичу пришлось поведать о сватовстве Андреоло ди Гуаско своей дочери Алёне. Бедная девушка совсем не обрадовалась такому. Не смотря на то, что она видела гостей лишь мельком, Алёна, в отличии от отца, обратила внимание на недобрый взгляд визитёров, которые лишь пытались казаться вежливыми и доброжелательными.

– По городу слыхала о них плохое, – заявила она отцу, – да и глаза у них такие злые. Что ты, батюшка, как за такого замуж выходить!

– Что ты, родная моя, я тебя замуж не неволю, в Московии суженного тебе отыщу. Только обидно, что такую глупость сам сделал! Так уж домой охота, вот и рад побыстрее товар сбыть. Обрадовался, что при таком раскладе, можно будет со следующим караваном домой отправиться. Вот бдительность и потерял, да думаю ничего страшного не будет. Отказал я этим сеньорам вежливо и убедительно.

А на следующий день к нему пришёл Али. Али был татарином и торговцем хлеба. Он содержал небольшую пекарню, сам пёк хлеб, а после продавал его на улицах Кафы. С русским купцом татарина связывали добрые отношения. Пару лет назад – Али взял у Афанасия Пантелеевича денег в долг на расширение своего дела, да неожиданно заболел. Деньги потратились на нужды семьи, а отдавать долг стало нечем. Степанов не стал разорять торговца. «У тебя детей малых полон дом, что ж я не человек что ли? Всё понимаю! Я готов подождать, смажешь, так вернёшь долг,» – сказал он тогда Али. Последний вскоре поправился, возобновил своё дело и постепенно вернул весь долг. Но, после этого случая, Али, стал по- особому относиться к русскому купцу. «Ты мог разорить меня, погубить, а ты пожалел моих детей. За это я тебе очень благодарен и отплачу добром за добро,» – сказал он Афанасию Пантелеевичу. Хлеб у Али получался необычайно вкусный, наверное, самый лучший во всём городе, он ходил с ним по рынку, по торговым улицам и всегда был в курсе всех новостей, которыми охотно делился со Степановым.

– Афанасий, ах Афанасий у тебя были гости? Это очень плохие люди, зачем ты только их принимал! – эмоционально воскликнул Али, прямо с порога.

– Да, были некие сеньоры ди Гуаско, а что в них такого плохого?

Купец сделал вид, что не понимает татарина. Последний только укоризненно покачал головой.

– У меня много родни в Карасубазаре и этих сеньоров там хорошо знают, – заговорил Али. – Они привозят и продают в рабство людей, родственники которых не могут заплатить налоги, взимаемые ими же. Ты же знаешь, что в Карасубазаре один из самых больших невольничьих рынков Крыма, ничуть не меньше чем в Кафе. Но в Кафу везти своих (таких же латинян) им не хочется, а в Карасубазар – можно. Говорят, что эти сеньоры весьма мстительны и опасны. Ты бы, Афанасий сын Пантелеев держался от них подальше.

– А, что я? Они пришли ко мне закупить меха, вот я и продал им, купец же как ни как. Расплатились они честно и сразу. К тому же меня им порекомендовал сам консул Кафы, так как тут отказать?!