Измена. Боль

Измена. Боль
Виктория Брежнева

Измена. Боль #1
– Миш? – всё что могла выдавить я, открыв дверь. По телу прошелся дикий разряд тока, жжение в груди, удар в виски и резкая боль. Развернувшись, хотелось сбежать, притвориться, что ничего не видела, ничего не было. Вернуться на ту самую лавочку, услышать голос мамы, повторить диалог, уйти в прошлое. Да хоть что, не видеть, не слышать, не замечать и не подозревать. Садить эти свои цветы, поливать деревья и выбирать одежду малышу. Всё это, только не то, что сейчас было. Отпрянув от угла двери, держась за стену, быстро к лифту.

– Аня? Ань, это не то…

– Да как не то? То самое, Аня! Я его любовница. Слышишь меня? – кричала женщина из кабинета мужа. – Меня он хочет! Давно!

– Аня! Я объясню! Остановись! – Миша бежал за мной, застегивая брюки.

Ничего не слышала, только пульс в своей голове. Виски разрывались от притока крови, жжения. Усиливая темп, оборачиваясь, я понимала, что догонит, остановит, объяснит. Не хотелось прощать и слушать.

– «Лестница! На лифте не успеешь!» – говорю сама себе и исполняю посыл.

Дверь на площадку и бетонный пол, огромные крутые ступени. Два шага и удар, второй, третий… Не помню. Пустота, темно, спокойно.

Виктория Брежнева

Измена. Боль

Глава 1

[Анна]

– Наш малыш скоро появится на свет, уже не могу ждать. Понимаешь? – я аккуратно взяла руку мужа и положила на живот. – Чувствуешь? Пинается, такой же активный будет, как и его отец.

– Беспокойный, нетерпеливый. Судя по точным ударам, футболист, а не финансист. – мы долго сидели и улыбались, ощущая тепло, близость.

– Мы же не знаем пол! Ты подглядеть успел на снимке, да? Мальчик?

– Я не знаю пол. Да и имел в виду не мальчика, а ребенка. Главное, чтобы был здоровым. – Миша был расстроен или просто отстранен. Сначала любящий муж, потом чужой человек – странными эмоциональными качелями сопровождался каждый наш разговор. Не знала как подступиться, уже и про малыша рассказывала, и про нашу первую встречу вспоминала, про все наши нежные и важные моменты. Хотя, может быть, они только для меня такими являются? На все, абсолютно на все свои вопросы в ответ получаю замученную гримасу.

– Уверен? – стараясь держать позитивный настрой, спросила я.

– Да. Просто ребенок. Именно это я и имел в виду.

– Хорошо. Надо бы уже и вещи начинать покупать. Как считаешь? – изменив направление в нашей теме, хотела подбодрить. Муж привык решать поставленные перед ним задачи и цели, возможно, ради этого и стоило попробовать отвлечь.

– Сначала нужно узнать пол, потом уже и вещи покупать. Если мальчик будет, ты розовые пеленки ему постелишь? А если девочка? – он резко встал и будто бы хотел выйти из комнаты, но сам себя одернул, призывая к более щадящему поведению. – Ты не расстраивайся только. Если тебе просто скучно и ты устала сидеть дома, то мы можем съездить в торговый центр, сможешь выбрать что-то себе, посмотришь на вещи и для младенца, поумиляешься.

– Только азарт на траты провоцировать. Сам же знаешь, меня не остановить, если я зайду в какой-нибудь девчачий отдел.

– У тебя безлимитная карта. Ну, почти, честно говоря. Совсем безлимитных не существует.

– Вот именно. Сейчас нужно экономить, скоро малыш появится.

– Ань, зачем нам экономить? У нас всё есть, денег в достатке, да и компания развивается семимильными шагами.

– Ты меня знаешь.

– Да-да, всё из детства. – он поулыбаться снисходительно, но не так долго, как делал это раньше.

– Да и если про вещи говорить, которые для себя смотреть, то тут всё намного сложнее стало. Сейчас на беременных только балахоны шьют. Цветочки, листики, перышки – как Бабушкины ночнушки, а говорят, что парадные образы. Вот куда в таких? Даже до магазина стыдно будет дойти, не говоря уже про то, что можем встретить кого-то из твоих партнеров или подчиненных. Скажут, что ты живешь с бегемотихой из деревни. Я похожа на жирного таракана, даже походка уже не такая легкая, как раньше. Порхала на своих длинных шпильках, как бабочка, а сейчас…

– Ты преувеличиваешь, Ань. Сейчас положение такое. И прекрасное, и сложное одновременно. Мне ведь тоже не так просто, у тебя ведь нервы, гормоны. Возможно, ты не замечаешь, но иногда я вынужден просто выходить из дома и дышать свежим воздухом, чтобы хоть немного спали эти заряд и напряжение в воздухе.

– Да я понимаю всё это. Стыдно, конечно, но ничего я с этим поделать не могу. – я аккуратно встала с дивана, тяжело вздыхая и подошла к Мише. – Ты только будь рядом. Пожалуйста…

– Конечно. О другом и речь быть не может. – он сказал это сухо, без любви, которую я так старательно выспрашивала уже неделю.

– Ты не бросишь меня? Любишь? Вот такую… – разводя руками в разные стороны, я прикинула размер своего нового беременного тела. – вдруг стало смешно с самой себя.

– Не придумывай. И ты, и наш малыш, кто бы он ни был, мальчик или девочка – я вас очень люблю. – поцеловав в лоб он покинул комнату, отвечая на телефонный звонок. Как всегда, вовремя. Ежедневная, ежечасная, ежесекундная работа. Удаляющийся стук его лакированных туфель был быстрым, тяжелым, Миша торопился, а это значит, что для этого должен был быть повод. Конечно, скучающей беременной женщине, которая сутками сидит дома и зависает в социальных сетях, не придет в голову подслушивать разговор мужа, подозревать его в чём-то неприятном, неприличном. А мне пришло. Если бы я не стала подслушивать, то сгорела бы от любопытства и нарастающей тревоги в районе солнечного сплетения, внутри как будто переворачивались все органы – то ли волнение, то ли гормоны, то ли наш маленький футболист.

Муж разговаривал тихо, хоть и был совсем недалеко. Длинный коридор скрадывал все звуки, а скрип деревянного паркета под моими ногами, мог с легкостью выдать намерения.

– Я скоро буду, не переживай. Всё хорошо, обязательно поддержу тебя, это такая потеря. – он говорил с женщиной, которая пыталась шифроваться. Странные фразочки, которые меня заинтересовали, подогрели мои мысли к тому, чтобы продолжить слежку.

– Поторопись, другой человек тоже может меня успокоить. – она была как кошка, тянула каждое слово, манера общения напоминала секс по телефону, что раздражало ещё больше. Хотелось выбежать из-за угла, спуститься на кухню по лестнице и завалить Мишу претензиями и вопросами, однако он стал бы аккуратнее в следующий раз. План бы раскрыть не удалось, а просто выпустить пар… Нет, такой вариант меня не устраивал. У нас всё-таки ребенок скоро должен появиться, если мой муж что-то себе и позволяет, я должна это непременно знать!

– Ты так хочешь меня увидеть? Уже и успокаивать не нужно, судя по твоему настроению. У тебя хомячок был хотя бы или ты просто так решила меня к себе заманить? – на этом моменте всё должно было стать понятным для меня, однако любовь, она как целлофановый пакет перед глазами, а в ушах огромные ватные шары – ничего не вижу, ничего не слышу.

– Хомячок? Ой, а я уже и забыла. Нет-нет.

– Честно?

– Если честно, то я просто ооочень скучаю, мой питомец живой и здоровый, не переживай так. Знаешь, я прикупила тут себе такую красивую вещь, что хотела бы показать тебе. Ты же помнишь, все обновки должны проходить фейс-контроль. – сомнений в измене Миши не оставалось, но капля надежды тормошила сознание.

От неожиданности я попятилась назад, а паркет издал предательский скрип, хотя, на это можно было рассчитывать. Прямо как в фильмах, все шпионы наступают на веточку, которая хрустит очень громко, так и не скажешь, что это не бревно, а во всех ужасах кто-то спускается в подвал и спрашивает у предполагаемого маньяка или призрака: «Тут есть кто-то?». Вот также банально попалась я.

Выкручиваться из подобных передряг я могла с лёгкостью, изобразив сонное состояние, а затем быстро воткнув один наушник, поправив волосы из тугого пучка на второе ухо, медленно пошла вперед, спустилась по лестнице. Не обращая никакого внимания на мужа, я налила стакан воды и вышла в оранжерею.

Слишком подозрительно? Да. Но есть хоть малейший шанс на то, что меня не заподозрят в подлом шпионаже, а потом на обвинят в паранойе и бушующих гормонах.

– Все правильно сделала. – прошептала я, разговаривая сама с собой.

Миша вышел из дома и направился к машине. Один из водителей остался в моем распоряжении и мне повезло заручиться ранее его расположением. В то время, когда у человека были трудности, я помогала его семье, очень хотелось заняться благотворительностью, как только получила доступ к большим деньгам. Сначала мои мысли были о строительстве питомника или приюта для брошенных животных, так как эмоциональных возможностей хватало только на это. Из-за того, что произошло в далеком детстве, сторонилась людей, совсем не желала им помогать, а животные совсем не такие, не были такими и не будут. Когда меня и за это старались высмеять и очернить в кругах богатеньких толстопопых женщин с вычурными прическами и золотыми зубами, я отвечала им, что честна перед собой, не лицемерю и помогаю животным от сердца, признавая, что пока что не доросла до помощи людям, но и не отвергая такую возможность.

Водитель был добрым молодым человеком, всегда улыбался и никогда не просил аванса, что было редкостью для нашего персонала.

– Ром, мне нужно за мужем ехать. Только нужно сделать так, чтобы он не заподозрил слежки.

– Вы прямо слежку хотите вести? А можно глупый вопрос?

– Дай угадаю. «Зачем я это делаю», да?

– Ага. – улыбнулся Роман во весь ряд зубов и озорно кивнул.