Не дождетесь! Излечи себя САМ

Не дождетесь! Излечи себя САМ
Виктор Ватрак

Автор не дает советов по применению лекарственных препаратов и строит из себя гуру по техникам оздоровления. Он рассказывает о своих проблемах со здоровьем и о тех способах лечения, которые применяет сам исходя из собственного опыта. То, что автор до сих пор жив и с успехом занимается творческой работой, подтверждает правильность применяемых им приемов и образа жизни.

Не дождетесь!

Излечи себя САМ

Виктор Ватрак

Дизайнер обложки Ольга Сухова

© Виктор Ватрак, 2020

© Ольга Сухова, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-4498-6730-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Когда я написал книгу о здоровом образе жизни[1 - Раздельное питание – это именно образ жизни, а не диета], то считал, что получилось хорошо: компактная книжечка, никакой «воды»[2 - Воды было много, после отжима книга усохла более чем в 2 раза.], отличные отзывы благодарных читателей – всё это будоражило мысли и настраивало на оптимистический лад[3 - Книга до написания II части 1,5 года распространялась через Интернет в цифровом формате. И, несмотря на перенасыщенность рынка литературой подобного плана, покупалась!]. Прочитав строки с выражением благодарности, я тут же писал ответ, поскольку каждое письмо содержало в себе вопрос.

Когда число писем перевалило за сотню, я словно одумался. Вопросы повторялись, тема их была направлена на здоровье, и я увидел, насколько однобоким получился мой труд. Напоминая читателям истину, что Панацеи не существует, тут же говорил им обратное: приходи к раздельному питанию, и ты увидишь, как можно стать здоровым без особого труда. Чем не Панацея? Воистину, левая рука не знала, что творила правая.

А оздоровление – сложный, длительный и нудный процесс, требующий большого вложения физических, а еще больше – моральных сил. Так родилась вторая книга, где я решил подробно рассказать о своих болезнях, о лечении путём самоисцеления, какие способы и приёмы использовал, почему лечение «само», а не походами в местную поликлинику, пр., и пр.

Сегодня эту книгу можно назвать коллективным трудом, ибо план книги целиком родился уже вместе с вами, мои читатели. Родился благодаря вашим вопросам, вашему желанию выздороветь, когда ничто другое уже не помогает, и, что, пожалуй, самое главное, вашему желанию встретиться и поговорить со мной снова.

Я не ошибся, именно «поговорить». Почему-то письма приходили только от женщин. Возможно, что мужчины просто более ленивы, менее склонны к разговорчивости, особенно о своих болячках, а, впрочем, мне это совершенно и ни к чему знать. Но при написании второй книги я мысленно посадил в кресло перед собой незнакомую женщину и повёл с ней, одной – единственной, неторопливую беседу, правдиво отвечая на заданные читателями первой части вопросы. Разумеется, если у меня имелись ответы на них.

Специально для тех, кто задавал мне вопросы о применении тех или иных лекарственных препаратов, о диагностике заболевания и прочих медицинских премудростях, должен сообщить:

Автор не имеет медицинского образования и не имеет права лечить. Чётко представляйте себе это, мои читатели. Данная книга не является учебником или справочником по медицине. Здесь обобщён только лишь мой собственный опыт, моя трактовка и мой подход к излечению самого себя. Поскольку советов по выздоровлению я не даю, читайте, делайте выводы, составляйте программу «излечи себя сам» и да поможет Вам Бог.

Ориентирована книга на больных людей, нуждающихся в помощи, и помощь эту вижу в том, чтобы разобраться в море информации на тему самоисцеления, показать на собственном опыте: как это проделываю я сам. К сожалению, очень многие из сунувшихся в воду, просто не умеют плавать. Мне же ВУЗ наряду с дипломом о высшем образовании дал неоценимое умение работать с книгой и извлекать из неё знания. Как раз это умение и окажет помощь Вам. Считайте меня своим экскурсоводом.

Итак, какие же вопросы задают любопытные читательницы? Наиболее характерными являются вопросы на тему, звучащую примерно так: «у меня проблема с поджелудочной железой; принимаю то-то и то-то; подскажите, я правильно лечусь?». Отвечаю: я не врач. Или: «Врач-физиотерапевт дал назначение на такие —то процедуры. Мне стало хуже, подскажите, что делать». Отвечаю: скажите об этом физиотерапевту, а не мне.

А в целом положение такое: читайте книги, познавайте себя и стройте собственную программу исцеления. Но, ни в коей мере не отворачивайтесь от помощи дипломированных врачей. Их рекомендации имеют строго научный подход, тщательно выверены на сторонних организмах, лечить они умеют лучше, чем Вы и я вместе взятые. И, в отличие от нас, раздающих советы налево и направо, они связаны клятвой Гиппократа, где одним из главных является правило: не навреди.

Любит – не любит, плюнет – поцелует

И встаёт вполне законный, но сложный для меня вопрос: «А как Вы сами относитесь к нашей медицине?». Отвечу ещё более сложно: взятые отдельно от системы здравоохранения в большинстве своём это прекрасные люди, а наша система здравоохранения отвратительна и требует крепкого здоровья для того, чтобы вытерпеть её услуги. Для некоторых категорий больных она становится совершенно недоступной.

Один из примеров. Я, инвалид-колясочник, не имею возможности пользоваться услугами районной поликлиники, поскольку 4 ступени с тротуара на крыльцо поликлиники представляют для меня непреодолимое препятствие. Может быть, нет возможности технического решения проблемы? Крыльцо шириной около 10 метров позволяет сделать пандус для передвижения по нему колясочников с организацией двухстороннего движения. Нет средств? Не верю. 1 плита перекрытия, которую главврач может спокойно попросить на стройке, решит проблему. И я не думаю, что какой-нибудь начальник строительства откажет нищей медицине в такой «мелочи». А таких «мелочей» масса. Просто никому в этой поликлинике в качестве больного я неинтересен.

«Мелочи» эти распространены везде, как метастазы: это все те больницы, где довелось лежать мне и моим знакомым либо корреспондентам, это санатории и профилактории, это любые конторы (иначе их и не назовёшь) здравоохранения. Например, МСЭК[4 - МСЭК – медицинская социальная экспертная комиссия, бывшая у всех на слуху как ВТЭК.]. Коридоры настолько узки, что человек в коляске и встречный человек на костылях разойтись не могут.

Или отделы соцзащиты и пенсионного фонда с узкими коридорами и «дикими» 2—3 ступенчатыми переходами из коридора в коридор на первом этаже, приём и оформление бумаг нуждающимся в соцзащите на 2 этаже двухэтажного здания (т.е. без лифта) Они рассчитывают на тренированных людей? Так за что же такую медицину любить, если она меня просто терпеть не может: «развелось, понимаешь ли, работать мешают». И я нигде и никогда не скажу, что верю нашей системе здравоохранения, верю в их желание избавить нас от недугов.

Наглые поборы с больных в стационарах встречали? Причём, чем ниже по должности человек, тем наглее. А как же, иначе ничего не получишь! Особо здесь отличаются санитарки, моющие в палатах полы[5 - При моих многократных лечениях в различных отделениях больниц видел одну и ту же картину: санитаркам не дарят ничего кроме одиноко пылящегося на тумбочке яблока или карамельки. Вот они и звереют, видя, как медсёстры уносят с работы пачки шоколадок или по паре коробок конфет ежедневно. Умные медсёстры делят добычу с санитарками.] и, как это ни прискорбно, молодые врачи. Молодёжь смотрит на опытных лекарей, у которых уже сложилась клиентура, у которых лечить начинает одно только имя. Таким докторам благодарные больные несут: кто, что и сколько может. Здесь не существует никаких тарифов, каждый кладёт в пакет то, на что способен, либо расплачивается услугой, в которой врач, бывает, нуждается.

Такими докторами были земские врачи, такими служат и поныне сельские доктора. Порой, как и у священника, у сельского доктора подношение – единственный способ выживания в этом мире.

Молодёжь ведёт себя совершенно иначе. Здесь властвует система вымогательства, назначения цены, полный беспредел в общении с больным человеком. И, думаете, к такому «спецу» я пойду ещё раз? Да ни за что в жизни!

А вот отдавать по собственной инициативе мне случалось, и неоднократно. Сначала было неудобно: боялся обидеть хорошего человека. И на самом деле от хорошего человека слышал: «да зачем это, совершенно не стоит». И если не получалось никак, то пускал в ход придуманную мною, хорошо действующую формулировку: «Вы правы, Вашу помощь мне невозможно оценить в денежном выражении. Но поскольку выписка уже у меня на руках (обязательное условие), то я Вам абсолютно ничего не должен и здесь всего-навсего чувство моей благодарности, соразмерное с моими возможностями». Проколов не было. Брали с благодарностью, а мне было приятно отдавать.

А фармакология? Более чудовищного способа издевательства над страждущими милосердия не придумал ещё никто в мире. Здесь абсолютно всё направлено на то, чтобы отнять у нас родную, с трудом заработанную копеечку. Каким же надо быть подлым, чтобы сознательно торить пути увеличения стоимости лекарственных препаратов?

И таких лекарств масса. СМИ не перестают пугать тем, что на 80% лекарства подделаны и в составе таблетки в лучшем случае зубной порошок. И тут же предлагают купить другие, но более дорогие. Аптеки – единственные торговые предприятия России, где государство разрешило устанавливать прибыль до 100%.

Засилье рекламы даёт (по теории не может не дать) прибыль торговле от медицины. Запрет на рекламу лекарств издали? Пожалуйста, рекламируются косметические средства, средства профилактики, средства, поддерживающие тонус, общеукрепляющие средства и так далее.

Не сомневаюсь, что современные пиарщики с успехом используют менталитет бывших советских граждан, для которых все написанное в газете или сказанное по телевидению (радио) является непреложной истиной. Мой тесть до 90 лет регулярно читаел АиФ, находил там новую рекламу на новый препарат или прибор, который излечивает ото всего и тут же заказываел детям приобретение данного средства как того единственного, без чего дальше он просто не сможет жить. И ведь на самом деле не сможет, потому что он просто не перенесёт такого невнимательного отношения к себе со стороны детей.

Нам рассказывают о том, какие колоссальные деньги вьются вокруг лекарств, какие грандиозные мафиозные структуры заняты в этой сфере наживы. А ведь эти деньги наши с вами. Это мы несём их на рынок медицинской помощи, выкраивая из пенсий, каких-то пособий и «отстёгнутых» изредка детьми для того, чтобы старики могли выжить. Но ведь существуют ещё врачи, которые прописывают лекарства и процедуры. Да что Вы говорите? Против них уже давно организована борьба, в которой врачи проигрывают.

Насчёт всех лечебных заведений не знаю, но в наиболее передовых больницах организованы фармакологические группы, которые следят за тем, чтобы при определённом диагнозе врач прописывал именно то, что ему (то есть врачу, а не больному) рекомендовано. А врач ставится в условия, как в известном анекдоте. Прокурора спрашивают: как он относится к нашей действительности? Тот отвечает: как посмотрю, так матерные слова на язык лезут; а как подумаю: а и чёрт с ней, с этой действительностью! В результате врач прописывает не то лекарство, которое поможет конкретному человеку в конкретных условиях, а то, что продиктовано чиновником от медицины при данном диагнозе.

Страховая медицина также не обошлась без давления на врачей. Иначе её деятельность перестала бы приносить прибыль, складывающуюся из моих и Ваших персонально денежек. Всех подробностей, естественно, не знаю, поскольку не являюсь работником данной сферы, но, как любопытствующее лицо, кое-что выяснил.

Вас интересовал вопрос: куда делись рецепты, которые раньше выписывались докторами? Те самые рецепты, в которых между рецептурной частью и дозировкой стоял знак-разделитель (решётка), означающий «и да поможет нам Бог». А врачам перестали выдавать бланки для выписки рецептов! Они теперь на 1/16 листа писчей бумаги, а хочешь на клочке большего размера – приноси с собой (Нет, не то о чём можно подумать, а листик бумаги), пишут перечень названий и дозировку, вот Вам и готов заменитель рецепта.

Вернёмся к страховщикам. Медицинское обслуживание у нас по-прежнему бесплатно. Но отсутствие препаратов в больнице вынуждает больного приобретать лекарства за свой счёт. На этом всё и заканчивается. А ведь больной имеет право потребовать от врача рецепт на отсутствующее лекарство, затем предъявить рецепт и счёт за лекарство страховщикам и получить компенсацию. Да вот только кто же даст теперь рецепт?

Хочу ли я лечиться в такой системе охраны моего здоровья? Да упаси меня Бог. Я хочу держаться от них как можно дальше.

Но я люблю врачей и медсестёр. Это они, несмотря ни на какие трудности, отдают мне своё умение лечить и выхаживать больных, это они воспринимают мою болезнь как собственное горе и прикладывают все свои силы для избавления от него. Обращаясь к этим людям, больной произносит: «доктор, сестричка, нянечка». Именно так, как они того заслужили.

И вот когда эти талантливые, человечные люди сплачиваются в единый коллектив, да вверху над ними становится гениальный человек (а таких немало), то получается великолепный симбиоз чиновника и практика. Образцом такого лечебного учреждения является сеть клиник академика С. Фёдорова. Мне довелось побывать по служебным делам в двух из них: в Тамбове и Новосибирске. Здесь я могу начать долго петь дифирамбы и заслонить общее направление главы, а потому переключаюсь.

А лечить они умеют?

К медикам, взятым отдельно от системы здравоохранения, у меня чаще всего нет никаких претензий, за некоторым исключением. Но, в семье не без урода. А вот в целом система здравоохранения в нашей стране поставлена так, что без слёз и не взглянешь. Это сколько ж сил и здоровья нужно иметь, чтобы пройти курс лечения обыкновенного ОРЗ в местной поликлинике? А в итоге: « 37,1? У Вас ОРЗ» Через неделю « Здоров, выписываю» Как же так, доктор, ведь ещё утром была 37 ровно, меня всего знобит и общая слабость. «Продолжайте лечение, а я ничего больше не могу поделать. С таким заболеванием больничный продлить никто не разрешит».

У врачей и медсестер нищенские оклады, которые безусловно влияют на их отношение к нам. Но есть и другая, более глубокая причина – это уровень квалификации медицинских работников выпуска последних 10—15 лет. Время, когда все в основном решают деньги, вернее, их количество. Ведь учили-то этих специалистов такие же низкооплачиваемые преподаватели! Наверное, начинать надо с резкого повышения зарплаты и аттестации преподавательского состава.

По-прежнему на приём одного больного терапевту выделяют 10 минут, врачу-травматологу и того меньше: 5 минут. Что можно сделать за это время? Над лечащими врачами довлеет контроль медицинских чиновников по очень многим параметрам. Как всегда: кто умеет – лечит, а кто не умеет – учит, или контролирует.

Унизить и показать больному, что ты здесь лишний, пытаются на всех уровнях. Хотя бы начиная с того, что открытого для посетителей туалета невозможно найти ни в одной поликлинике. Есть они на каждом этаже, но все «для служебного пользования» и войти в них можно только с персональным ключом. Санитарка, моющая полы, непременно пробурчит при виде человека, похожего на пенсионера по возрасту: «Как вы все осточертели, шляетесь здесь, бездельники, только успевай убирать за вами. Что вам доктора, здоровья, что ли прибавят?» А как хотелось бы.

Иду однажды на костылях по свежевымытому полу с большой осторожностью. Боюсь упасть на скользком покрытии и еле переставляю больные ноги. Слышу обращённое непосредственно ко мне: «Ну что расшаркался? Дома что, тоже так шаркаешь? Не видишь, что полы чистые?» Так и захотелось закричать в ответ: «Да, шаркаю, потому что не могу не шаркать. Я хочу ходить нормально, но никто не может помочь мне в этом». Но вместо этого зажался, в горле ком, а на глазах слёзы. Да и виновата не она, а зав. отделением, который разрешает мыть полы во время приёма посетителей, прекрасно зная (сомневаюсь в том, что не знает), как на влажном линолеуме или половой плитке при небольшом перекосе моментально разъезжаются в разные стороны костыли.

Вообще обидеть больного человека достаточно легко, и я с тоской вспоминаю то время, когда по больничным коридорам и палатам ходили женщины в белых халатах, помогая больным всем, чем только можно. Они подавали судно и утку, поправляли постель, приносили и ставили на тумбочку воду для запивки лекарств, ходили на второй этаж за газетами и в буфет за булочкой. О дополнительной оплате их заботливого труда не было и речи. Не принято было! Подарков тоже не дарили.

Подозреваю, что по штатному расписанию они назывались санитарками. Больные, обращаясь к ним, говорили: «няня». Ещё их называли сиделками. Вот перед этими женщинами я снимаю шляпу.