С мыслью о…

Волной, стекая с горной крутизны,
Туман густою пеленой ложится на цветы.
Он, покрывая изумруд полей,
Даёт им жизнь росой своей.
И лишь мои уставшие года,
Всё гуще покрывает седина!
Склонившись пред началом новой жизни,
Я об одном прошу, почтите меня тризной.

Бессмертье

В забвеньи пустота,
И в этом корень смерти!
Творил и жизнь была чиста,
В веках останешься бессмертен!

Глава 2. …о метафоре

Тараканы

Жил-был в далёкой южной стране усатый таракан черныш, и отрастил он густую чёрную бороду. Понравилась густая чёрная борода таракана черныша, чёрной усатой тараканихе чернуше и сказала она чернышу бородачу: «Бери меня в жёны, рожу тебе несчётное количество тараканчиков чернышей, а они наплодят тебе внуков чернышей бородачей, и станем мы самыми богатыми тараканами чернышами бородачами на всём тёмном, а потом и белом свете, и будем править миром».

Подумал усато-бородатый таракан черныш над словами усатой тараканихи и принял их на вооружение, вместе с ней – чернушей, конечно.

И расплодились тараканы черныши бородачи по всему югу, пожрали всё, что можно было пожрать в своей местности, выпили всё, что можно было выпить, – богатства не нажили, ещё беднее стали.

И говорит тогда самый первый усато-бородатый таракан черныш своей тараканихе чернуше и тараканятам бородатым чернышатам:

– Поели мы и повыпили всё в нашей южной стороне, непригодна она стала для жизни, повымрем, если не двинемся в другие земли, богатые природными ресурсами и злаками сладкими.

– Где же земли такие, скажи нам, таракан усач-бородач наш главный? Всем чёрным миром двинемся за тобой, ибо истощали мы, того и гляди повымрем.

– Земли такие богатые есть на севере, и живут на них тараканы русачи русые усачи. «Окучим» мы их мощью множества своего, власть захватим, из гнёзд, построенных ими, выгоним, править землёй северной станем, а тараканов русачей русых усачей своими рабами сделаем.

– Как же так сделать-то сможем? Ведь, поди, на севере тоже много тараканов русачей русых усачей, не поддадутся они силе нашей? – спросили главного таракана тараканята чернышата.

– Исподтишка действовать будем! Хитростью брать будем! Улыбкой и поклоном усыпим бдительность русачей, понастроим гнёзд, веру нашу внесём в их земли, и по вере нашей, по множеству нашему, проберёмся во власть русачинную, ибо ленивы они и не хотят плодиться! Этим и воспользуемся, этим и размножимся! Потом заставим всех тараканов русачей русых усачей перейти в нашу веру, надеть чёрные бороды, молиться в наших гнёздах и служить нам за похлёбку жидкую, а тараканы русачки будут ходить в балахонах чёрных и варить нам жирный плов в чёрных казанах.

Радостно зааплодировали тараканы черныши бородачи своему главному таракана чернышу бородачу, и уже на следующий день под покровом чёрной ночи, а потом и в светлые дни плотными колоннами поползли на северные земли. И засели её и поработили мирных тараканов русачей русых усачей, и заставили их молиться на своего главного таракана черныша бородача.

Вроде бы и сказке тут конец, да только откуда ни возьмись, появились в северных землях тараканы желтыши безбородачи. Им тоже захотелось отхватить от земли русачей русых усачей жирный кусок, и отхватили, сначала близ крана, из которого текла чистая дистиллированная вода, а потом у второго, из которого голубая горючая жидкость лилась.

Так всю северную землю и поработили тараканы иноземцы – черныши бородачи и желтыши безбородачи.

Вот теперь сказочке конец, кто читал и понял, тот молодец!

Мораль: Палка о двух концах, что в переводе, – на каждое постороннее действие есть противодействие.

Гулькин нос

Жила-была Гулька и не правда, что у неё нос был с пикульку, нос у деви?цы был длинный-предлинный, толстый-претолстый, кривой-прекривой нос, – нос носище другой такой в мире не сыщешь.

Любила Гулька совать свой нос в разные места, то в кринку с молоком засунет, отчего молоко сразу же скисало, то с печи высунет и сразу кому-нибудь в глаз им ткнёт, а то, бывало, пойдёт на улицу, а на него вороны сядут, прижмут Гульку к земле, ни встать, ни лечь ей, – зимой примёрзнет, всей деревней изо льда вырубают, а летом либо град побьёт, либо солнце припечёт, беда, одним словом. Но однажды Гулька доброе дело сделала, и помог ей в этом нос её – длинный-предлинный, толстый-претолстый, кривой-прекривой.

Как-то сидела Гулька на крутом-прекрутом берегу большой-пребольшой, широкой-преширокой реки, нос в воде полоскала и им же рыбу удила. Мимо шёл Свистулька, вот у него был нос с пикульку. Увидел он Гулькин нос, зависть глаза ему застлала. Подумал:

– Какой прекрасный-распрекрасный нос-носище! Другой такой в мире вряд ли сыщешь. Таким носом можно огромную-преогромную рыбу кит удить и продавать её за большие-пребольшие деньги. Богатым-пребогатым с таким носом стать можно, золотом его покрыть и носить его будут рабы чёрные-пречёрные, чтобы на фоне их черноты он ещё ярче светился и затмевал белый-пребелый свет. Размечтался Свистулька нос с пикульку с застлатыми-презастлатыми глазами и в реку упал. Понесла его река быстрая-пребыстрая на крутую-прекрутую быстрину за крутой-прекрутой поворот реки быстрой-пребыстрой. Крикнуть хочет, но не может, в нос с пикульку вода залилась, через него в горло прокатилась, захлёбываться стал Свистулька водой холодной-прехолодной, – ранняя весна была, только-только лёд сошёл.

На его счастье мимо вороны пролетали, закричали своим вороньим голосом, «кар-кар», что, значит, «помогите», этим и привлекли Гульку к быстрине быстрой-пребыстрой. Увидела она утопающего, выбросила свой нос в его сторону и выковырнула Свистульку с носом с пикульку из реки.

Мораль: Не заглядывайся на чужой нос, свой потерять можешь.

Варвара и базар

Жила-была Варвара краса – добрая душа. И было у Варвары две ноги – правая и левая, две руки – левая и правая, два уха – правое и левое, два глаза – левый и правый, всё, как у людей, но и не всё, как у людей. У людей был один нос, а у Варвары два – правый и левый. Правый нос у Варвары хороший был, как у всех людей, дышал себе спокойненько в две дырочки и ни в какие другие дырки не лез, а левый всё куда-то совался, всё что-то вынюхивал, всё куда-то тянул Варвару, занудливо сопя. Сильно мучилась с ним Варвара, ни днём, ни ночью покоя от него не имела.

И вот как-то по?утру решила она пойти на базар, спросить всё видевших и всё знающих стариков, как поступить с занудливым сующимся во все дырки левым носом.

Подходит к первому мужику, сидящему на возу, и спрашивает его:

– Скажи, мил человек, что делать мне с левым носом, сующимся в каждую дырку?

Долго думал мужик, но ответил:

– Знавал я одного молодца, тоже как у тебя два носа было, и совал он один свой нос в чужие огороды.

Ему и так и этак: «Не совал бы ты свой нос в чужой огород надоедливый ты Кваземод!»

А ему неймётся, суёт свой нос в чужой огород. Никакого сладу с ним не было. Ну, мужики изловили его, изрубцевали крепко, и нос-то отрубили, только ненароком и второй задели. Было у молодца два носа, а стал безносым, с тех пор стали кликать его – Безносов.

– Не-е-е, дяденька, я Безносовой быть не желаю, – ответила Варвара и пошла дальше по базару.

Подходит ко второму мужику, сующему в нос щепоть табаку. Обращается к нему с вопросом, с которым к первому мужику, сидящему на возу, обращалась.

Прочихался мужик, прокашлялся и отвечает:

– Знавал я одного фулигана, с двумя носами, как стаканы. Сувал он их в разные заборные дырки, только не лезли они с носопыркой, а ему очень хотелось знать, как живёт за забором знать. Поймали его сторожа, и дали крепкого пеньделя. А ему хошь бы што, неймётся, вот и всё! Как-то увидел он большую дыру, сунул в ту дыру свой двойной нос, а там гвоздь. С тех пор стал у него нос одинарный, как у всех людёв стандартный.

– Не-е-е, дяденька, я не хочу совать свой левый нос, где гвоздь, – ответила Варвара и пошла дальше по базару.

Подходит к третьему мужику, ковыряющемуся в носу. Обращается к нему с вопросом, с которым к первому мужику, сидящему на возу, и второму мужику, сующему в нос щепоть табаку, обращалась.

Проковырялся мужик в своём носу и отвечает:

Знавал я одного мальца оглоеда, такого же, как ты с двумя носами короеда. Всё-то он по базару ходил, и носами своим из чужого пруда рыбу удил. Его на базаре поймали и нос оторвали. С тех пор стал у него нос одинарный, как у всех людёв стандартный. Найди и ты тот рыбий пруд и тебе левый нос оторвут.

– Не-е-е, дяденька, я не хочу, совать свой левый нос в пруд, больно, когда его дерут, – ответила Варвара и пошла дальше по базару.

Идёт, вывески рекламные читает, на одной рекламе увидела лицо с двумя носами. Подошла, прочитала и пошла по указанному в бумаге адресу. А дальше вот что было.