Реликтовая популяция. Книга 1

Свим выслушал вольный перевод Камрата не менее внимательно, чем тот белобородого.

– Любопытно, – резюмировал он и указательным пальцем придавил кончик своего носа. Некоторое время размышлял над услышанным. – Всё это хорошо, но что это даёт нам?.. Лишь одно. Надо отсюда убираться. И чем быстрее, тем для нас же будет лучше. Мало, что тескомовцы могут нагрянуть. Но если у Кемеша два десятка вооружённых разумных, встреча с ним нам ни к чему. Ваши предложения? К”ньюша? Малыш?

– Какие могут быть предложения? – презрительно фыркнул К”ньец. – Выбираться отсюда надо. Но ведь по полю сейчас не побежишь. Надо бы эту облезлую собаку расспросить. Помогала бандитам, так и нам сможет что-нибудь предсказать, если она такая умная, по словам этого человека.

– Почему это я – облезлая собака?

Голос у Ф”ента оказался тонким и сварливым. Загривок его от возмущения взъерошился, злой взгляд упёрся в К”ньеца.

– А кто же…

– Ха! Заговорил!

Свим схватил выродка за шкуру у головы и поставил на ноги. И Ф”ент остался твёрдо стоять, а минутой раньше казалось, будто он и хвостом шевельнуть не сможет.

Белобородый дико захохотал, открыв в сплошном клубке белых волос тёмный провал рта значительного размера, однако зубов в нём оставалось наперечёт – давно не проверялся в городе. Он хохотал и тыкал пальцем в выродка – быколя Кемеша, не в силах выговорить слова.

– Ви-и-идали? – наконец выдавил он из себя.

– А кто же ты ещё? – не унимался хопс, не слыша со стороны Свима увещеваний. – Зеркало тебе дать бы, сам бы со страху от себя убежал. А ещё спрашиваешь.

– Я… Я Ф”ент, как вам уже известно. И не облезлая собака, а происхожу из клана капов, знаменитых и известных ещё как Хранители Талисмана. Во!

– Кому это они известны? – фыркнув, подозрительно поинтересовался К”ньец.

– Всем! – твёрдо заявил выродок.

Токма опять захохотал.

– Кому всем? Кому всем? – не на шутку возмутился хопперсукс. – Если даже я не знаю ни о каких капах, слава Биологу, ни о талисмане вашем паршивом не ведаю! Что храните-то? Обглоданную тысячу лет назад кость? Одна на всех или у каждого своя?

– Ах ты, неудавшаяся кошка! Да за такое поношение… Да за такие слова… Да…

– Молчать! – загремел Свим. – Тебя, К”ньюша, я предупреждал. Не задирайся. Ты же… – повернулся он к Ф”енту, тот припал на лапины. – С тобой позже. А ты, К”ньюша, пройдись по дому и посмотри. Поищи, чем можно поживиться. Особенно еду. И что там ещё есть… Сам знаешь. Иди, иди!

– Вот вернётся Кемеш, он вам поищет… – на сироче, общем языке всех разумных Сампатании, начал высказываться белобородый и тут же испуганно прикусил язык. Выдал себя.

– Понимаешь, значит, – недобро усмехнулся Свим. – Что там сделает с нами Кемеш, я не знаю, но тебе… Тебе это зачтётся.

– Да я что? Сами… – Токма, сидя, стал усиленно ерзать нижней частью тела и отодвинулся от наклонившемуся к нему Свима на полбермета. – Что? Что ты делаешь?

– Не кричи так громко, я хорошо слышу. А делаю… Привяжу-ка я тебя, чтобы не сбежал.

– Куда здесь убежишь, – оторопело посмотрел на дурба старик. – Кемеш везде найдёт.

– Ав-во! Надо знать куда и как бежать, тогда никакой Кемеш не найдёт, – ответил за Свима Ф”ент. – И правильно делаешь, дурб. Привязать его обязательно надо, а то он дурной. У него мозги там, на чём сидят. А он и садиться по-хорошему не может – стукается. Оттого мозги терпели, терпели и – всмятку. Что от них теперь ждать?

– Ну, смотри! Я тебя! – грозился Токма, покорно давая себя привязывать. – Увидишь, я твою шкуру ещё высушу на колышках. Ноги об неё вытирать буду.

Свим приладил ругающегося старика к перилам лестницы, ведущей на галерею, предварительно проверив её прочность. Они скрипели, но держались.

– Ты тоже помолчи! – гаркнул он почти в ухо белобородому. – Сиди тихо! А я тут поговорю. Итак, Ф”ент, тебе известно, когда вернётся Кемеш?

– Сегодня. К вечеру.

– Банда у него большая?

– Как считать. Разумных или только людей?

– Всех и в отдельности.

– Тогда так. Людей шестеро, хотя один из них помесь какая-то.

– Как это – помесь? Он человек?

– По виду – да, но… Не могу о нём сказать ничего определённого. Он к нам недавно прибился, я не успел с ним познакомиться по-настоящему. Кемеш его привёл от Суременных гор. Странный человек. У него…

– Не знаешь, так не знаешь. Говори по делу.

– Хорошо. Значит, шесть человек. Есть два хопперсукса. Есть очень старый, совсем изношенный, вьючный торн. Ну и штук семнадцать всякого сброда. Полуразумного, конечно. Не могу я их разумными называть, язык не поворачивается.

Свим с некоторым удивлением посмотрел на выродка.

– Так они путры?

– Естественно. Говорю же, сброд всякий. Кошки…

– Это всё?

– Всё, – подтвердил выродок. – Я этих, – он небрежно показал на трупы убитых Свимом выродков, – не считал.

– А этого? – кивнул на Токму Свим.

– Этот тоже не в счёт. Я уже про его мозги сказал.

– Ну, погоди… – твердил своё старик, сверля выродка взглядом.

– Значит, единиц двадцать пять получается. Н-да… – Свим вздохнул. – Да, вот ещё что. Откуда Кемеш вернётся? Со стороны леса по тропе? Нам бы с ним не хотелось встречаться.

– Фи, по тропе. К нашей базе, так Кемеш называет этот дом, ни одна тропинка не ведёт. Есть тропа, но она от нас в свидже, не ближе.

– Знаю.

– А здесь вокруг места нехоженые. Они придут по другому пути. Не по тропе.

– Ты не тяни и не темни, – строго сказал Свим, заинтригованный словами Ф”ента. – Говори яснее!

– Я и говорю яснее ясного. Они придут по подземному ходу.