За рекою кукушка. Стихи

Чернотой вековой многомудрая Русь
Изводила свой Дух и нутро потравила…
Отчего? И когда? Да и сможет ли трус
Отвергая свой крест, не вдыхать и кадило?

Чем глупее сейчас, то случится едва ль
Возродить, что убил «солнцеликий Владимир»,
Если память людей, словно чёрствый сухарь,
То и дни, что потом, не случатся своими…

Нам бы помнить вчера, да назавтра бы впрок
Накопить в закрома, что в заветах от предков,
То покинул бы Русь присосавшийся Рок,
То и верно кресты потопили бы в реках,

Да и «чёрных служак», что с кадилом и дурь
В прежде умный народ, распевая внедрили,
Но сегодня силён под крестом «дымокур»,
Что давно уже ждёт, чтоб «вчера» мы забыли.

Слово. Люди и числа

Туман затмит серебряное слово,
Сожгут в кострах поэтов славный век,
Но возрастёт на зольниках былого
Всесильный дух несущий русский свет;

Очнётся мир от мнимого величья
И обратит на Русь пытливый взор,
И сбросив сор с себя псевдо-античья,
Вернёт язык, что чтился испокон.

И зазвучит поэзия творенья,
Из родников ведической земли —
Никчёмный сор межъязыковых прений
Сойдёт на нет, как прежде короли.

Не будет войн – Земля себя очистит:
Больных излечит, злобных заберёт…
Но гибнут люди обращаясь в числа,
Слова поэтов не беря в расчёт.

Пичуга чудная

Чуть свет, и пичуга чудная
О чём-то протяжно поёт —
Две ноты, но, кажется, знаю,
Кого эта кроха зовёт;

И пусть ошибаюсь я скоро:
В той песне стремящейся жить,
Подкрашенной каплей минора
Словечко мне слышится – «Вить!»

И я, окликаясь охотно,
Шепчу ей походу – «Я тут…»,
И думаю: «Матерь-Природа,
А как это чудо зовут?

И я бы хотел её имя
Сказать троекратно в рассвет,
Чтоб птаха с душой херувима
Меня поминала сто лет…»

Но шепчет в берёзах мне ветер
Что пташкам имён не дают,
Что только в стихах у поэтов
Они на две жизни живут,

И только в людской величают
Их именем весты своей,
А в птичьей их так – окликают,
Чтоб помнилось дольше о ней.

К дороге в Борисоглебск

Оставлю печаль у порога
И быт одинаковых дней —
Беги по России, дорога,
В объятия лесостепей;

К Хопру, где исхожены тропы,
В подсолнечный Борисоглебск —
Беги, но в Твери синеокой
Дождись верхневолжский экспресс:

Везёт он мою Жозефину,
Отраду мечтаний моих —
Я с ней хоть в Пекин, хоть в Афины,
Хоть в поиск миров неземных.

Мы встретим полуночный «скорый»,
Заселимся в сонный плацкарт
И к югу, навстречу авроре,
Помчимся во тьме наугад…

А сегодня не пишется – мается…

Без эмоций стихи не сплетаются,