Одинокое служение Атанасиоса

Одинокое служение Атанасиоса
Виктор Владимирович Поликахин

Греция, Салоники, улица Эгнатия, д. 48. Рассказ о человеке, преданном своей идее. Идее служения через ремесло литературы. Куда приведёт его такое служение? Чем можно пожертвовать ради призрака своего предназначения?

Виктор Поликахин

Одинокое служение Атанасиоса

Он пишет книгу, заглядывает в комнату жена, очень осторожно. «Атанасиос, ты будешь кушать? Я рис приготовила.»

Писатель знает, он запугал её и сделал осторожной, но так нужно. Иначе не выполнить предназначение. У него уже 3 повести, 9 рассказов и начат роман: «Предубеждение».

« Пока не буду.» Быстро скрывается , но её глаз ещё смотрит через щель на Атанасиоса. На то, как он склонён над рукописью, ломает себя над предложением, как его закончить. Или убрать? Глаз мигает, чуть увлажняется, она любит мужа. Щель тихонечко исчезает совсем. Писатель знает, ей трудно, он мало приносит денег в семью, не делает дел по дому, не воспитывает детей, мало общается. Раньше больше общался. Всё свободное время отдаёт писанию. Таково призвание. Он чувствует, что идёт верным путём, обратной дороги нет. У них четверо детей, если бы знать, что его так сильно увлечёт литература, то ограничился бы двумя или одним.

Рассказ остановился, не идёт уже третий день. Граф приходит в трактир и дальше не идёт. Они должны разговаривать, это очень важная сцена. Сюда Атанасиос поместит центральные мысли, ради которых всё задумывалось.

Откладывает карандаш и ходит по комнате, концентрируясь. Вечер сегодня хороший, солнце светит. Только болит голова от хронического недосыпания, работает часов до двух, до трёх, иногда до четырёх, а в семь уже вставать и идти в контору, хорошо завтра выходной. Вот так, если не изнурять себя ничего не выйдет. В конторе тоже работает. Или просто придумывает , или записывает в блокнотик. Ему даже досталось очень крепко от господина Диамида, когда он увидел, что Атанасиос часто отвлекается. Теперь он старается редко записывать, только самое-самое. Остальное дома.

Самое важное, что позволяет писателю идти на такие жертвы это идея. Если бы он просто хотел славы или заработать денег, то это было бы безумием, так уйти в сочинения, имея семью на руках. Но его книги будут раскрывать людям глаза на вечную борьбу добра со злом. Он мог бы вообще устраниться и не подписывать своих книг, как не подписывали раньше иконописцы свои иконы. Атанасиос религиозный человек, ходит в церковь, сейчас реже стал ходить из за литературы. Но сегодня вечером например пойдёт на исповедь. И его книги рассказывают, прикровенно, часто в фантастической оболочке о духовной жизни. Например, сейчас он выводит образ графа Растопчина. Растопчин приходит в трактир, пока не выходит его диалог со студентом. Писатель выбрал место действия Россию 19 века потому, что любит и зачитывается русской литературой 19 века. В графе Растопчине он выводит образ сатаны. Это будет не откровенно, но все догадаются. И будет такое воздействие от рассказа, что читатель встрепенётся, задумается, даже если он не религиозный. Отчего этот образ так реалистичен и даже сверхреалистичен и так пугает меня? Быть может что-то такое есть?

Вот он что-то улавливает, садится к столу и пишет диалог 20 минут без перерыва очень быстро, затем пишет медленнее. Перечитывает. Зачёркивает две трети. Ходит в возбуждении по комнате. Вроде бы и вдохновение, вроде бы и чушь какая-то. Комната очень бедная, они снимают квартиру, но здесь самое главное – письменный стол, больше ничего не нужно, на столе ворох исписанной бумаги, в столе аккуратные стопочки произведений, он платит машинистке за перепечатку.

– Атанасиос, прости меня. Я не хочу тебя отвлекать. Но ты обещал мне, что пойдёшь сегодня на исповедь. Уже пол шестого, ты ещё не обедал.

Не слышит её, ходит по комнате, наконец доходит, что она что-то говорила. Наверное  зовёт ужинать , и что он обещался к исповеди. Молча идёт на кухню, Мария накладывает полную тарелку риса с мидиями. Они живут в приморском городе и на рынке много мидий, они не дорогие. Молча ест, обдумывает сюжеты.

– Нам пришел счет за квартиру, ты оставишь мне денег, и ещё, чтобы я сходила на рынок.