Закончить разбой и разброд!
Чтоб только весенние грозы
Гремели без вспышек огня,
Не кладбища белые розы,
А сын посмотрел на меня…
И дед столько лет воевавший
За светлую мирную жизнь,
Спокойно в могиле лежавший,
Не вскрикнул: «Ребята, держись!
Сейчас поднимусь на подмогу,
Со мною небесная рать…
Молитесь же, изверги, Богу!
Настала пора помирать!»…
И впрямь – шевелятся могилы,
Выходят из них мертвецы, -
Как высшие, правые силы,
Восстали седые отцы…
Приди, посмотри и подумай,
Что ты натворил, государь,
Совместно с Совмином и Думой,
И в колокол правды ударь!
Спаси свою грешную душу!
Всё видит и знает Господь! -
И небо, и море, и сушу…
И чёрную, страшную плоть…*
–
*Эти стихи были написаны после бомбардировки Грозного и гибели многих моих теперь уже бывших знакомых и друзей – жителей этого города.. В ту пору я ничего не знал и не мог узнать, как ни пытался, остался ли в живых находившийся в те дни в Грозном и мой сын. Слава Богу, он остался жив. Физически. Душа его всё – равно пострадала. И этого теперь никак не изменить! А Борис
Николаевич так и не покаялся за все злодеяния, совершённые в Чечне. Можно, конечно, долго и много оправдываться и ссылаться на обстоятельства и сложившуюся к тому времени ситуацию. Но, как ни оправдывайся, а перед Богом ответить придётся. Погубленных жизней уже не вернешь!
Ночь в горах
Вспыхнула ветка сирени
Молнией резкою в раме…
Встав, как ходжа на колени,
Кланялся гром над горами,
Бился о скалы с размаху,
И проклинал иноверцев,
Белого ливня рубаху
Рвал вместе с кожей и сердцем.
Стены качались от грома,
Стёкла дрожали от страха
В доме угрюмого гнома,
Стол освещался как плаха.
Было нервозно и жутко, -
Пахло слезами и кровью…
Горец ворочался чутко,
Бурку тянул к изголовью.
Верный кинжал под рукой
Трогал не спавшей ладонью,
Крепкой дышал аракой
Во тьму, словно в душу воронью…
Грозный хозяин за стенкой