Ларс 3

До вечера не произошло ничего интересного. В полдень Лука начал бомбардировку стен. Процесс был уже отлажен, поэтому особого восторга у войска уже не было. К сожалению, значительных повреждений стена не получила, но это, думаю, поправимо. Вечером я раздал медали Сокола Эсе, Метику, Забаве и Ходоту. Та часть армии, которая была в Семендере, получила свою награду. Это дело нужно было отметить, поэтому армия праздновала награды. Не повезло только дозорным.

Вылазка Эстрид не принесла ничего значимого. Выяснилось только, что стены с противоположной стороны крепости меньше по толщине. Но это уже не имеет существенного значения. Дневной обстрел нивелировал эту разницу.

Через два дня на стенах крепости появились широкие бреши. В нескольких местах стена обвалилась, а одна из башен обрушилась. Что интересно, за это время ни разу не было даже намека на переговоры со стороны защитников.

На третий день бомбардировки к нам пришел караван из Хольмгарда, который отправлял Добрыня. К моему удивлению, с караваном пришел и сам кузнец Добрыня. Он привез три тысячи арбалетов и пять тысяч комплектов кирас.

А причиной, по которой мой советник-металлург решил лично явиться ко мне – это алфавит. В Хольмгарде закончили работу над гардарским руническим алфавитом. Более того, Добрыня излил в металле табличку с рунами. Всего в алфавите было 33 основные руны. Таблица была в виде металлического свитка, инкрустированного позолоченными славянскими узорами. В связи с приездом Добрыни, я и Эдик на сутки выпали из пространства, изучая алфавит и его особенности.

Когда мы разобрались с рунами, войско уже было готово к штурму стен. Перед тем как идти в атаку я провел военный совет – первый с тех пор, как войско вышло из Итиля. Совет был не совсем в полном составе, хотя пора привыкать к такому количеству лиц.

Буривого я официально сделал своим советником. Об этом был мой первый указ на новом гардарском руническом алфавите. Было непривычно поначалу, но, думаю, со временем обвыкнусь. Дед категорически отказался оставлять меня. Говорит, что уже потерял сына, а внука не отдаст в Ирий, пока сам туда не попадет. Я решил не спорить с вредным стариком.

Очень важно то, что я сделал Судимира, черниговского наместника своим наместником в Хольмгарде. Ему же и доверил выдвижение кандидатуры наместника в Чернигове. Об этом был мой второй указ на новых рунах. Судимиру я поручил собрать свод законов. Я потратил кучу времени на то, чтобы тезисно изложить основные постулаты этого свода. Не уверен что без ошибок смог написать на рунах, но посмотрим что из этого получится. Буду упражняться – все будет получаться.

Руководством армией занимается Ходот, он же и главный полководец. Лука – наш главный канонир, у него в подчинении восемь требушетов и четыре баллисты, остальное оставили в Итиле – князю Драгу. Луке подчиняются лучники и арбалетчики.

Куляба командовал конницей. Метик руководил полусотней целителей, а Забава была его замом. Эса со своими послушницами заведовала разведкой. А Михрютка был замом моего первого вассала.

Добрыня пока был не при делах, но после совета я дам ему немного интересных идей.

Понятно, что отсутствовал Гор, который остался с 5000 легионерами в Царьграде. Князья Василько и Годслав отправились покорять Булгарию. Улич Драг стал князем Итильским, а мой дядя Радомысл помогает ему в нелегком деле наведения порядка на руинах бывшего каганата.

Мы сидели за моим столом, разглядывая схему Тьмутаракани. Эса изложила на коровьей шкуре план города.

– Друзья, – начал я совет, – как вы знаете, Добрыня привез нам кирасы и арбалеты, которые князь Ходот и княжич Лука распределили среди наших воинов. Я также прошу вас изучить алфавит. Советник Метик будет обучать всех командиров и сотников. График занятий будет оглашен позднее, – Эдик кивнул появившейся задаче.

– Староват я для учебы, – почесывая бороду, промычал Куляба.

– Я, значит, не староват, а ты вдруг стал пеньком трухлявым? – провыл Буривой, больно стукнув посохом рядом сидящего Кулябу.

Смешки моих командиров заставили и самого Кулябу улыбаться.

– Завтра на рассвете мы начнем штурм, – прервал я веселье, – а сегодня вечером Лука подвинет вперед требушеты и будет обстреливать крепость так, чтобы снаряды по большей части перелетали стену. Будем мешать спать нашим противникам. После захвата стен, легионеры разделятся на три части, – я показывал на карте маршруты, – Под прикрытием арбалетчиков и лучников, мы двинемся на центральную площадь. Наши враги успели соорудить там укрепления. К сожалению, бой в городе будет нешуточным. Нужно иметь это ввиду.

Наш совет продолжался часа три. Мы корректировали план захвата, искали варианты обхода наиболее тяжелых для захвата районов. В итоге, когда все важные детали были выяснены, мы закончили обсуждение и тут же устроили небольшой пир. Тем более время было обеденное. За разговорами я послушал командиров, увидел главное – моя команда стала стратегической единицей. Мне удалось самое главное – создать дружный коллектив единомышленников. И это при том, что не присутствуют Радомысл, Драг, Гор, Василько и Годслав.

– Царь, ты обещал мне несколько придумок рассказать, – торопливо зачастил Добрыня.

Вот же маньяк кулибинский! Не дает спокойно посидеть. Ну что же, нужно будет наладить промышленное производство наконечников стрел и копий. Но для начала приманку нужно кинуть, что-то к чему он будет стремиться еще не один год.

– Ты слышал что-нибудь о воздушных шарах? – спросил я.

Удивленные глаза Метика, ставшего свидетелем вопроса, меня позабавили.

[1] Фьорд, также фиорд (норв. fjord) – узкий, извилистый и глубоко врезающийся в сушу морской залив со скалистыми берегами.

[2] Трэлл (др.-сканд. ?r?ll) – термин, использовавшийся в скандинавском обществе в эпоху викингов для определения социального статуса человека как раба.

Глава 4

Тьмутаракань, лето 827 г.

Рассвет следующего дня не понравился осажденным. Непродолжительный обстрел из требушетов позволил подтащить баллисты вплотную к воротам. Стены города-крепости атаковали с помощью осадных лестниц. Под прикрытием артиллерии, легионеры, добравшись до стен, взяли штурмом наиболее поврежденную часть стены. Проем снесенных вчера главных ворот Тьмутаракани прекрасно простреливались баллистами. Уже к полудню стены и часть пригорода были заняты царскими войсками. Я в этом действе не участвовал. Ходот, подговорив всех командиров, настоятельно просил не рисковать моей драгоценной тушкой.

Когда внешний периметр города был взят, начались сложности. Осажденные, видимо, за ночь, подготовили дополнительные укрепления в самом городе. Это доставляло значительные трудности. Было сложно вести уличные бои. В который раз легионеры радовались кирасе, не раз спасавшие их от внезапной залетной стрелы. И арбалеты в узком пространстве улиц показали свою эффективность.

Мне кажется, что, не имея такого вооружения, мы могли завязнуть в боях не на один день. Благодаря современному, по нынешним меркам, броне и оружию, уже к вечеру город был в наших руках. К сожалению, была и ложка дегтя в нашей победе. Центр города контролировался Манассией. Он засел в донжоне дворца. Выкурить его оттуда не получалось никак. Пришлось подтянуть требушеты и обстреливать его с площади. Особого успеха это не принесло, поэтому, говорить о конечной победе можно будет только через несколько суток, когда обстрел принесет ощутимые результаты. Попытки взять башню штурмом провалились. Да и урона мы получили несопоставимо больше от этих штурмов. Сквозь узкие щелки-бойницы, меткие лучники умудрялись попадать в незащищенные части тела легионеров. Особо глазастые попадали в глаз. А очередной штурм превратился в сущий кошмар. Осажденные окатили атакующих кипящим маслом. Судя по всему этого средства было мало, так как ранее его не применяли во внешнем периметре города.

Посовещавшись, мы решили оставить их в покое. Окружили донжон и бомбардировали требушетами. Я разместился в небольшом купеческом доме, примыкающем к площади, откуда был прекрасный вид на донжон. Домик был двухэтажным, вместительным. На первом этаже разместились Ага, Эса и Ходот. А на втором расположилось мое царское тельце. Эта забота о венценосном царе меня начинает напрягать. Я понимаю, что моя фигура главы государства важна, но внутри все равно что-то борется. Участь монарха меня тяготит в плане ограничения свободы перемещения без охраны.

– Ларс! – Эса вбежала в мою комнату, – Мои лазутчики прибыли из Гнезно. С Миленой все в порядке.

Я вскочил с кровати, на которую завалился после бурного дня. Эстрид тяжело дышала, наверное, бежала ко мне, чтобы обрадовать. Я непроизвольно расплылся в улыбке. Мила жива!

– Где они? – нетерпеливо спросил я.

– Внизу, ужинают. Пусть отдохнут, они загнали не одну лошадь, пока добирались сюда. Скоро поднимутся сюда.

Что же, будем надеяться, что это не единственные радостные вести. Мне казалось, что разведка воительницы не скоро прибудет.

Через пару минут в комнату ввалились два парня с непримечательными лицами. По внешнему виду они напоминали обычных путников этого времени. Мешок-рюкзак за плечами и сапоги – это единственные дорогие вещи у них.

Лазутчики рассказали нам интересные вещи. В Гнезно они заехали вместе с купеческим караваном, к которому они прибились за плату. В городе было неспокойно. Били слухи, будто на востоке некий варварский царь огнем и мечом захватывает соседей. Вести о создании царства Гардарики несутся по Европе. Жители городка рассказывают, что в Гнезно прибыл конунг Улоф с малой дружиной. Сами лазутчики сумели присутствовать на пиру у главы города. Разведчики нанялись разнорабочими к труппе циркачей, которые выступили на празднестве, организованном в честь приезда Улофа. Там они увидели Милену. С ней обращались максимально вежливо, как и подобает обращаться к знатным вельможам. По слухам она обещала не пытаться убегать из плена взамен лояльного отношения к ее ребенку.

И все же умница у меня женушка. О ребенке подумала, а не о свободе. А зная ее крутой свободолюбивый характер, уверен, решение далось ей нелегко. Стоит отметить и благородство Улофа. Ведь он действительно хорошо относится к царице.

Самой плохой вестью было то, что на этот пир прибыл посланник Папы Римского, что еще больше увеличило значение торжества. В роли посланника выступил наш давний знакомец – Аршак. На этом моменте поплохело не только мне, но и Эсе. Легко предугадать, что судя по титулованию – «посланник Папы Римского» – Аршак стал заодно с Триумвиратом. Такого предательства я не ожидал. Он ведь был мне другом и сподвижником. Он руководил экономикой огромного государства, которое в будущем, уж я постараюсь, прославится в веках. Зачем он это делает?

– Он виделся с Миленой, – строго спросила Эса у разведчиков.

– Да, он даже смел сесть возле нее, княгиня Эстрид, – вежливо ответил один из них.

– А царица что? – поинтересовалась воительница.

– Не разговаривала с ним, – ответил второй лазутчик, – а уж торгаш, как только не пытался разговорить ее, да все без толку.

Что-то слишком быстро Аршак ввяз в дела Триумвирата. Неужели он не понимает, что при следующей встрече я его лично отправлю в здешний Ирий?

Эсовы разведчики сделали вывод, что посланник Папы Римского приехал, чтобы встретить Улофа и препроводить в Рим. По крайней мере, были здравницы, желавшие удачной дороги воинам Улофа в Папскую область. Эса пораспрашивала своих лазутчиков еще несколько мелочей и отправила их отсыпаться, отблагодарив воинов звонкой монетой и какими-то еще привилегиями. Я же ушел в свои мысли. Если Аршак прибыл в Гнезно, то он изначально знал куда едет и с кем будет общаться. Отсюда можно сделать вывод о том, что тогда, когда я узнал о разграблении Хольмгарда, мой бывший казначей уже собирался на встречу с Улофом. Как же мерзко на душе.

С другой стороны, радует только то, что мы не ошиблись в предположениях о конечной цели Улофа – прибытие в Рим. Уши понтифика торчат и здесь. Мало того, что при Улофе был папский легат, как предполагает Метик, так еще и Аршак в роли посланника понтифика засветился.

– В Гнезно осталось еще три человека, – задумчиво проговорила Эса, – они проследят за дальнейшим путем Милены. Если получится ее выкрасть, то они это сделают.

– Спасибо, Эса, – ответил я со вздохом, – сообщи Ходоту новости, пожалуйста.

Эстрид кивнула. Он подошла ко мне и положила руку на плечо, подбадривая. Постояв так пару секунд, воительница вышла из комнаты.