– Нигде.
– На что ж она пьёт?
– Мужики поят.
– Ясно. Из дома-то ушла?
– Ушла.
– Давно?
– Третий месяц.
– И где живёшь?
– Где придётся.
– Ясно.
Он встал, быстро помыл и убрал посуду.
– Пошли спать. Мне рано вставать.
Они вернулись в комнату. Он разобрал кресло – кровать, достал из шкафа бельё.
– Стели. А я диван раздвину.
Приготовил постель и выключил свет.
– Ложись. Пойду, покурю.
Вышел на лестничную площадку, сунул в рот папиросу, чиркнул зажигалкой.
Он не раскаивался в том, что привёл её домой. Вера, будь она жива, безусловно одобрила бы его поступок. Умерла вот рано. И не дал бог им детей… Но что теперь делать с ней? Будь у него две комнаты, можно было бы оставить у себя. Девчонка, видать, неплохая. Небалованная. Но как жить с ней в одной комнате? Что скажут соседи? Бог знает, что растрезвонят.
Всё равно он поступил правильно.
Ладно. Он загасил папиросу. Утро вечера мудренее.
На ощупь нашёл диван, разделся и забрался под одеяло. Он не сразу сообразил, что лежит не один. Провёл рукой по одеялу. Точно. Она лежала у стенки, свернувшись клубком, и сладко посапывала во сне.
Тьфу, мысленно выругался он, не поняла, где велел ей ложиться? Или… расплата за ужин? Кормилась же она как-то три месяца. А расплачиваться надо. Рынок, как-никак. Вот и пришла рассчитаться. Да не выдержала, уснула.
Он забрал свою одежду и перебрался в кресло – кровать.
Утром нашёл листок бумаги и старательно вывел на нём крупными буквами: “Я ухожу на работу. К четырём вернусь. Свари суп. Продукты найдёшь. Ешь, что хочешь, не стесняйся. Никуда не уходи. Обязательно дождись меня”.
Последнюю фразу подчеркнул тремя жирными линиями и положил листок на видное место.
Весь день у него всё валилось из рук. К вечеру окончательно решил оставить девчонку у себя. Пусть говорят. Жизнь сама расставит всё по местам.
Едва лишь он открыл дверь, как понял, что её нет дома. Все вещи, включая деньги, были целы. На кухонном столе стояла кастрюля с супом, аккуратно завёрнутая в газеты и бережно накрытая сверху стареньким байковым одеялом.
До самого утра просидел он за этим столом, но так никого не дождался.
Список № 6
Просторный директорский кабинет. Огромный стол орехового дерева. В мягком, уютном кресле из натуральной кожи – хозяин кабинета. Ему лет 40-45. Типичный преуспевающий бизнесмен из «новых русских» в дорогом тёмно-сером костюме.
На столе – ворох деловых бумаг. Директор добросовестно вчитывается в каждый документ, делая соответствующие пометки. Работа движется медленно, а бумаг много.
Резко звонит телефон.
Директор морщится, левой рукой снимает нужную трубку и, не отрывая глаз от просматриваемого документа, подносит к уху. Правая рука тем временем выводит внизу документа замысловатую загогулину, символизирующую директорскую подпись.
– Да! – раздражённо кричит директор в трубку, откладывая подписанный документ.
– Привет, Игорёк, – доносится до него ехидный тенорок с другого конца провода. – Не рычи, пожалуйста, так громко. Я отлично слышу тебя.
– А-а, Костик, – благодушно ворчит «Игорёк». – Привет, старина. Как твоё «ничего»? Как Светка?
– Твоими молитвами. У нас всё нормально. Извини, что отвлекаю, но тебе необходимо срочно поговорить со мной.
– Мне?
– Тебе. Ты не ослышался. Вопрос очень и очень серьёзный.
– Вот не знал, что мой лучший друг – экстрасенс. О чём это мне нужно поговорить с тобой? Да ещё так срочно.
– Это не телефонный разговор. Я сейчас подскочу. Будь на месте. Никуда не отлучайся.
– Даже так.
– Игорь, я не шучу.
– Хорошо. Слушаюсь и повинуюсь.
– Жди меня минут через двадцать.
Гудки.
Директор опускает трубку на рычаг, задумчиво смотрит в окно. Не обнаруживает ничего нового. Нажимает на кнопку звонка.
Входит секретарша: длинноногая блондинка в мини.
– Леночка, минут через двадцать подойдёт некий Деревянко Константин Сергеевич.
– Костик, что ли?