– Алло, Ашот? Здравствуй. Я от Вахтанга. Мне нужны две колхозницы… Да нет, в смысле самые дешёвые. Есть у тебя такие? Сколько? Отлично. Присылай прямо сейчас.
И он продиктовал мой адрес. Мне это не понравилось. Очень не понравилось, что ко мне сейчас притащатся какие-то шлюхи. Да ещё самые дешёвые. Что скажут соседи, когда увидят их возле моей квартиры? А они обязательно увидят. На то и соседи, чтобы «бдить».
Но делать нечего. Отступать поздно. Да и некуда отступать. Но, каюсь, любопытно было посмотреть на настоящих проституток. Какие они? Очень страшные?..
Ждать пришлось довольно долго. Почти час. О чём только мы не наболтались с Виталиком за это время. Чего только не перемололи. Даже язык устал.
А под ложечкой сосало, и по спине холодок погуливал.
Но вот прозвенел звонок в прихожей.
– Сиди! – махнул мне рукой Виталик и бросился открывать дверь.
Делано весёлые женские голоса и гортанный мужской, с заметным кавказским акцентом.
Стук закрываемой двери. В комнату входит довольно улыбающийся Виталик. За ним – две молоденькие девицы с медицинскими масками на лицах. Какие, однако, у нас продвинутые проститутки. Или коронавирус заставил? Под масками, естественно, не было видно их лиц, но, судя по всему остальному, действительно «колхозницы». У одной из них были огненно-рыжие волосы, у её товарки – неестественно чёрные. Коротенькие юбчонки, высокие, почти до задницы, сапоги. Профессиональная униформа, как я понимаю. Видимо приехали в столицу на заработки из какой-нибудь глухой деревеньки да и угодили в загребущие лапы Ашота. Не удивлюсь, если прямо на вокзале.
Держались развязно, со знанием дела.
– Кто с кем? – деловито поинтересовалась рыжая.
– Ни с кем, – ухмыльнулся Виталик. – Да вы присаживайтесь, – он кивнул на диван, – в ногах правды нет.
– Как это ни с кем? – Девушка подозрительно посмотрела на Виталика, перевела взгляд на меня.– Вы зачем нас вызывали? Заплатили за ночь. Чтобы сидеть на диване и лясы точить? Сказки вам рассказывать?
– Про Белоснежку и семь гномов, – ввернула чёрная и захихикала.
– А чем вы недовольны? – Виталик «ослепительно» улыбнулся девицам. – Да вы садитесь, не бойтесь, мы не маньяки.
– Нашёл чем испугать, – буркнула рыжая, – диваном. Не на таких работали.
– На всяких попробовали, – поддакнула вторая.
Они подошли к дивану, оглядели его и сели, закинув ногу на ногу. С вызовом уставились на Виталика.
– Ты учти, – сказала рыжая Виталику, – Ашот не любит фокусников.
– Знаешь, что он с ними делает? – подпела напарнице чёрненькая.
– Да успокойтесь вы, – отмахнулся Виталик. – Расслабьтесь. Всё путём. Как насчёт того, чтобы немного накатить?
– Можно и не немного, – усмехнулась рыжая.
Виталик бесцеремонно залез в бар, вынул бутылку армянского коньяка, поставил на журнальный столик, к ним присоединил четыре рюмки. Посмотрел на меня.
– Принеси чего-нибудь пожевать.
Мне совсем «не улыбалось» пить, на ночь глядя, тем более с проститутками, которых я видел в первый – и, надеюсь, – последний раз в своей жизни. Но делать нечего. Я смотался на кухню и притащил оттуда тарелку с нарезанным лимоном и коробку с шоколадными конфетами. Молча поставил всё на столик и уселся в кресло. Пить с ними я не собирался. Ни за какие коврижки. Чтобы Виталик там не придумал.
Виталик лихо раскупорил бутылку и разлил коньяк по рюмкам.
– За знакомство, – сказал Виталик, отправляя в рот напиток.
У меня глаза реально полезли на лоб. Ведь я был уверен, что Виталик за свою двадцатилетнюю жизнь в рот не брал ничего спиртного. И вдруг. Да так лихо. Когда научился?
Девицы сдвинули маски на подбородок и, не чинясь, последовали его примеру. Моя рюмка осталась целой.
– А ты чего не пьёшь? – поинтересовалась у меня чёрненькая.
У неё оказалось совсем детское личико. Сколько же девочке лет? Совсем молоденькая. Но пьёт лихо. Даже не поморщилась. А конфеты ест одну за другой. Как ребёнок. Не хватает влипнуть в историю с педофилией. Впрочем, рыжая выглядела значительно старше.
– Он спортсмен, – подмигнул мне Виталик. – Ему нельзя. Ну, ещё по одной?
Девицы не возражали. Очень скоро бутылка опустела. Рыжая осушила и мою рюмку. Коньяк оказал своё действие на девиц. Чёрненькая соскочила с дивана и стала отплясывать перед нами какой-то непонятный танец, «эротично» покачивая тощими бёдрами. Рыжая развалилась на диване и, прищурив глаза, в упор смотрела на Виталика.
– Хватит ломаться, – сказала она. – Пойдём.
– Сейчас пойдём, – усмехнулся Виталик, – но не туда, куда ты думаешь.
– А куда?
– На улицу.
– Зачем? Вы что, извращенцы? Вам надо непременно на людях? Мы на это не подписывались.
– Хотите заработать по тысяче баксов? – вопросом на вопрос ответил Виталик.
И он, одну за другой, выложил на столик ровно двадцать стодолларовых купюр.
Девицы переглянулись.
– А что надо делать? – перестав отплясывать, поинтересовалась чёрненькая.
Рыжая, молча, разглядывала деньги.
– Дойти голыми до станции метро, – ответил Виталик, поглаживая доллары.
– И всё? – спросила чёрненькая.
– И всё.
– А дальше что? Нас не пустят в метро в таком виде.
– Оденетесь перед станцией.
– Где мы возьмём одежду?
– Одежда будет у нас. Получите её вместе с деньгами.