На озере

– Спасибо за предупреждение,– своим тоном Татьяна, опять же, давала понять, что парню пора кончать болтать и исполнять свое обещание.

– Эй, Сань… ты еще здесь!?– послышался голос «глухого» из-за травы.

– Здесь Колян, сейчас иду… Что вернулся, и там не клюет?

– Там тоже место уже занято. Я покрутился, да и вернулся. Поедем, не наш день, не будет сегодня нам рыбалки.

Парень тем временем уже доплыл до травяного перешейка. Татьяна не знала радоваться или нет тому, что ее «приключение» явно подходит к концу. Уже почти скрывшись в траве, парень обернулся, стоя по пояс в воде, и впервые за все время улыбнулся как-то виновато:

– Извините, я вас…– он покосился в сторону озера и, не сказав того, что собирался, сказал видимо совсем другое,– не держите зла.

Парень скрылся в траве, и вскоре послышалось, как он забирался в лодку.

– С кем это ты там разговаривал?– спросил «глухой».

– Да, женщина тут купается, жена того мужика, что мы на нашем месте видели,– нарочно громко, чтобы слышала Татьяна, отвечал «звонкий».

– Баба, одна!?– с интересом спросил «глухой».– Ну и как она?

– Супер, во всех отношениях высший класс, как раз в моем вкусе, только…– «звонкий» не закончил фразу.– Подожди не греби, дай полотенцем спокойно оботрусь.

– А что только… только замужем?– продолжал проявлять интерес «глухой».

– И это, и не только. Старше она меня, где-то тридцатник с хвостиком. Но тело – все при ней. Ни среди соплячек, ни среди ровесниц я таких не встречал. Да и с головой у нее все в порядке – правильная женщина.

– Ну, я-то твой вкус знаю. Значит у нее такие обильные формы, что все из купальника лезет,– со смехом проговорил «глухой», начиная работать веслами.

– А как же,– тут же весело подтвердил «звонкий».– Как представлю, что этот брюхан, муж ее, каждый день, если конечно здоровье позволяет, мнет, щупает эту пышную красоту… Ну, за что людям такое счастье? Хотя знаешь, мне сдается, скорее всего, он не осознает, каким сокровищем владеет. Он ведь жирный, а красоту пышной женщины по-настоящему может оценить только худощавый мужик…

Голоса под плеск весел удалялись, а Татьяна стояла недвижимо и все прислушивалась.

4

«Мнет, щупает… да ничего он не щупает, и «мнет» так, будто работу выполняет. А ведь он прав, притягиваются противоположности, худые к полным и наоборот»,– в ходе размышлений Татьяна выудила «рациональное зерно» из подслушанного разговора, уже идя через траву к своим. Она вспомнила, как муж частенько призывал ее брать пример с балерин, или фотомоделей. Да, он им явно симпатизировал, тем худым женщинам и девушкам. Она то думала, что это всего лишь дань моде, а оказалось все дело в том, что он полнотелый и она полнотелая…

Несмотря на постоянное присутствие мыслей в голове ощущалась какая-то пустота. Муж и сын на ее появление почти не обратили никакого внимания, ибо у них, наконец, пошел клев. В ведре уже плескались десятка полтора средних и даже более чем средних рыбин.

– Как покупалась?– не отходя от удочек, поинтересовался Вадим.

– Нормально.

– А чего это оттуда я вроде какой-то разговор доносился, к тебе кто-то подходил?– довольно обыденно спрашивал муж.

– Двое рыбаков на лодке рядом проплывали, это они разговаривали,– так же буднично, без всякой дрожи в голосе ответила Татьяна.

–Ааа… Мы их видели, двое парней на надувной лодке. А у нас тут, видишь,– Вадим кивнул на улов.

– Мам, а я уже шесть штук поймал!– восторженно сообщил сын…

Татьяна присела к импровизированному «столу», где лежали недоеденные бутерброды и бутылки с прохладительными напитками. Она вдруг почувствовала, что сильно проголодалась – случившееся с нею на «пляже» почему-то стимулировало аппетит. Она уже не испытывала страха перед едой, страха потолстеть, прибавить в весе. Она вновь наделала бутербродов с колбасой и семгой, осведомилась у мужа и сына, не хотят ли они есть. Те лишь отмахнулись – фанатов от любимого дела даже едой не оторвать. Татьяна ничуть не расстроилась, ведь бутерброды она сделала, прежде всего, для себя.

Наловив более трех десятков вполне приличных окуней, карасей и плотвичек рыбаки, наконец, успокоились. В свою очередь, подкрепившись бутербродами, и они пошли на «язык» искупаться. Татьяна с ними не пошла, сказав, что накупалась на все лето. И в самом деле, воспоминания от этого купания, по всей видимости, теперь будут будоражить ее не только этим летом, но и не один год. Особенно запомнились ей высказывания парня, когда они уже несколько отплыли, и она разбирала слова с трудом:

– Везет же тем мужикам, кто находит таких женщин, которые желанны и душой и телом. А я вот ищу и никак, то душа не лежит, то тело не нравится. Гулять-то можно с любой, а вот жениться, жить…

Татьяна перевела его слова в свою, женскую ипостась: Везет же некоторым, выходят замуж за тех, кому они желанны и душой и телом. А если нет хотя бы одной половинки… Разве это жизнь? «А ведь он даже своему другу не сказал, что было на самом деле, не хвастал, что он меня лапал, как хотел, и что я была без купальника… и в его руках. Может потом похвастает, не хотел, чтобы я слышала?»– размышляла Татьяна собирая рюкзак и тут же отмела последний домысел. Ей хотелось, чтобы он так же, как и она, долго вспоминал это приключение и ни с кем не делился, даже с самыми близкими людьми.

Когда ехали домой, сын, не переставая тараторил, хвастая своими рыбацкими успехами, Вадим ему вторил. Татьяна, делая вид, что внимает, восхищается, на самом деле была бесконечно далека от их рыбацкой радости.