На озере

– Только посмей, только дотронься,– я закричу. Тут у меня муж рядом рыбачит,– запаниковала и поспешила пригрозить Татьяна, по-прежнему сидя на корточках и как могла прикрываясь.

Угроза возымела действие. Парень отступил, его выражение лица трансформировалось из веселого в разочарованное.

– Ишь, какая досада, опять мне не повезло. И рыбы не поймал, и русалку тоже.– Однако тут же его лицо исказил хитроватый прищур.– Слушай, а чего это ты все шепчешь-то, а? Небось, сама боишься, что твой муженек нас тут увидит и тебя такую во всей сногсшибательной красе?… А, верно я догадался?– в свою очередь он понизил голос почти до шепота. – А если мы сделаем так, что муж твой ничего не узнает, мы тихо. Не бойся меня красавица, я ведь действительно только хочу на тебя посмотреть и, так сказать, запечатлеть в памяти.

– Не подходи, вали отсюда, я закричу,– все так же полушепотом пыталась остановить вновь сделавшего к ней шаг парня Татьяна.

– Не будешь ты кричать, верно?– он подошел вплотную, наклонившись, подхватил Татьяну под локти и одним движением поднял ее с корточек на ноги.

– Ой, не надо,– только и успела приглушенно вскрикнуть Татьяна, теперь уже прикрывая не только грудь, но и лобок, который хоть и оставался под водой, но парень сквозь воду смотрел именно туда.

– Ух ты какая… Ну-ну, покажись, красоты не надо стесняться. Стоя вплотную он обнял Татьяну, поглаживая одной рукой по спине, а потом и ниже под водой по заду.

– Не надо… я крикну… не надо,– уже со слезами в голосе шептала Татьяна.

– Ух, какая попка нежная, податливая. При ходьбе она, наверное, у тебя обалденно колышется,– не обращая внимания на слезный шепот, парень все более откровенно лапал ее, испытывая от этого неподдельное удовольствие. Татьяна не могла воспротивится, ибо даже опустится на корточки была не в состоянии – парень второй рукой крепко держал ее за руку выше локтя. И отстранить руку, лапавшую ее ягодицы, она тоже не могла, потому что обе ее руки прикрывали одна грудь, вторая лобок.

– Да убери ты руки,– насмешливо не то попросил, не то потребовал парень.– Твои ладошки все равно ничего не закрывают, уж больно велики твои потрясные сиси. Размер-то, наверное, не меньше четвертого, а? Да, и что там у тебя под животиком, я тоже вижу.

Татьяна не убрала рук, она перестала скулить и, стиснув зубы, терпела, ощущая, как посторонняя мужская рука оглаживала ее сзади, время от времени не больно прихватывая куски плоти. Парню этого показалось мало, он решил сделать нечто, чтобы Татьяна убрала свои руки с прелестей, которые прикрывала. Он вдруг перестал ее гладить, одним резким движением оказался у нее за спиной и, обхватив одной рукой под живот, чуть выше ее руки, а второй под грудь, то есть, чуть ниже ее другой руки… Татьяна ничего не успела ни сообразить, ни сделать. Парень легким рывком приподнял ее из воды и чуть наклонил в бок. Татьяна охнула чуть громче, хоть и на этот раз сдержалась от откровенного крика, но не взмахнуть руками, потеряв опору и равновесие, она просто не могла и тем самым полностью открыла и грудь и пах…

– Ух, какая вкусняшка. Век бы такую на руках держал и щупал,– прямо в ухо горячо шептал нахал и, воспользовавшись моментом, держа ее на весу, умудрился одновременно передвинуть свои ладони – та что была под грудью скользнула выше, а та что под животом… ниже!

Татьяна так растерялась, что не сразу осознала – чужие руки держат ее за самые, что ни на есть интимные места. Но когда сообразила… До того, в общем, довольно скованно, инертно реагировавшая на хамство, она буквально взорвалась. Нет, кричать она не стала даже в этой ситуации. Что-то необъяснимое удерживало ее. Почему-то угрозы своей чести и тем более жизни, она от этого парня совсем не чувствовала, по-прежнему надеясь выйти из щекотливой ситуации самостоятельно. «Взрыв» выразился в том, что она с бешеной энергией стала вырываться, изгибаться, колотить руками и ногами. Парень оказался очень силен, хоть и худощав на вид, он с такой легкостью ее поднял. Татьяна уже забыла, когда в последний раз муж делал такие попытки. У него для этого не было ни сил, а главное желания. А этот поднял как пушинку и даже наклонил. Хоть Татьяна и была намного ниже ростом, но весила не меньше, а то и больше парня, к тому же ее активное сопротивление застигло нахала врасплох и привело к тому, что он не удержался на ногах со своей нелегкой ношей, и они оба рухнули в воду.

Татьяне удалось вырваться, и она кинулась к своим вещам. Но ей было необходимо преодолеть относительно глубокий участок, где плыть удобнее, чем просто бежать в воде. Она поплыла, но парень плыл намного быстрее. Он нагнал ее где-то на самой середине водоема и сзади схватил за ногу. Тут же, встав ногами на дно, он подтянул ее к себе и на этот раз так обнял, прижал, что вырваться она уже не смогла. Он вновь ее гладил, только уже фактически всю, за исключением лобка, который она прикрывала в первую очередь и все попытки нахала вновь до него дотронуться пресекала, впиваясь ногтями в его ладонь.

– О, наша красавица с коготками! Но ничего нам и так хватит. Вон сколько здесь натуральной красоты…

Место было относительно глубокое, и Татьяна почти по плечи находилась в воде и то, что делали с ней его руки, уже не казались ей таким стыдным, оттого, что этого не было видно. Но она все ощущала, чувствовала, к тому же нахал комментировал свои действия прежним способом, шепча ей на ухо:

– Обалдеть до чего ты мяконькая, бархатистая, просто спелый персик… с ума сойти…

Татьяна, уже не вырывалась, позволяя трогать себя везде, кроме лобка, то ли устав, то ли осознав бесполезность этого «немого» сопротивления. Отвернув в сторону голову в сбившейся косынке, она красноречиво изображала лицом муку терпения, что ей это глубоко противно… и действия, и слова нахала. Парень не мог этого не заметить:

– Ну, что же ты, русалочка, такая кислая, будто я тебя сильно обидел, или больно сделал?

Татьяна демонстративно молчала.

– А хочешь, я тебя отпущу и уйду? Я ведь уже сделал все что хотел. А… русалочка?

– Хочу… отпусти,– сдавленным голосом ответила Татьяна в очередной раз с помощью ногтей отбивая атаку на свой лобок.

– Хорошо, только ты выполнишь одну мою просьбу, и я уйду, будто тут меня и не было. Ведь ты же этого хочешь, чтобы твой муж ничего не узнал. Так и будет,– парень чуть ослабил свои объятия, словно давая Татьяне собраться с мыслями.

– Нет… только не это, а на силу не возьмешь, тогда я точно кричать буду,– она чуть повысила голос, одновременно пытаясь высвободиться.

– Да что ты, за кого меня принимаешь? Чтобы такую красоту, да на силу. Что я чурка что ли, или урка. Мы же с тобой русские, христиане… и на тебе крест, и на мне,– парень продолжал удерживать Татьяну, но уже не лапал.

Услышав последние его слова, она тоже перестала вырываться и, повернув к нему голову, удивленно спросила:

– А чего же тебе от меня надо?

– Просто, покажись во всей красе, понимаешь, так как все эти плоскодонки, когда перед кинокамерами позируют. Когда их вижу, прямо в телевизор плюнуть хочется. А хорошие бабы, в теле, такие как ты, почему-то стесняются. Покажись, сделай одолжение… только сама, и ничего не прикрывая. И все, я уйду, клянусь, и все это приключение меж нами останется, никто ничего не узнает… и твои муж с сыном тоже.

Изумлению Татьяны не было предела. Кто он? Может, импотент, получающий удовольствие от лапания и разглядывания голых баб определенной комплекции? Но нет, она замужняя женщина и знает ощущение от возбужденного мужского члена. Во время борьбы она не раз чувствовала через его плавки настоящую мужскую силу – он ее хотел, и он мог. Нет, она не понимала его просьбы, но делать было нечего.

– И уйдешь… точно… обещаешь?– переспросила на всякий случай.

– Клянусь, во,– парень, продолжая ее удерживать одной рукой, другой взял свой крестик и поцеловал.– Могу и на твоем поклясться,– он озорно рассмеялся и потянулся уже к татьяниному крестику, попутно вроде бы невзначай задев сосок ее груди, вытащил его из воды, натянув до предела цепочку на ее шее… и тоже поцеловал.

– Хорошо… пусти,– она вырвала свой крест и высвободилась из его уже некрепких объятий.

Татьяна медленно поплыла к своей лужайке, а он из воды наблюдал. Она спиной, задом, ногами… чувствовала его взгляд, и уже не испытывала ни какой боязни, только некоторую неловкость. На мелководье встала, вода оказалась чуть выше колен. Она обернулась головой. Парень смотрел… смотрел с восхищением. Так на нее еще никто никогда не смотрел, даже когда вожделенно оборачивались ей вслед на улице. То было настоящее, естественное восхищение. Надо бы торопиться, одеть халат, схватить вещи и бежать. Но она не могла… не хотела. Дойдя до берега, Татьяна машинально протянула руку к халату.

– Эээ… мы так не договаривались,– подал недовольный голос парень.– Не только сзади, но и спереди.

И Татьяна сделала то на что, казалось бы, никогда не решилась. Она выпрямилась, повернулась, опять же, инстинктивно прикрывая грудь и лобок.

– А ручки пожалуйста по швам, или лучше упри в бедра, знаешь, такая классическая женская поза – руки в бедра,– последовала очередная просьба.

И она вновь подчинилась – уперев руки в бедра, стояла, и по ней стекали капли воды. Она даже не чувствовала сейчас солнечных лучей, она чувствовала только его взгляд.

– И косынку, пожалуйста, сними.

Татьяна сняла, сбившуюся на одну сторону во время борьбы косынку, отбросила ее на прочие вещи и стояла, уперев руки в бока.

– Супер…– не то проговорил, не то выдохнул парень.– Это не тело, шедевр… был бы я художник…

– Долго еще так стоять? Ты обещал, что уйдешь,– Татьяна делала вид, что ей все это крайне противно, она вынужденно подчиняется обстоятельствам, и ей совсем неинтересны его высказывания о ее теле.

– Ни одного изъяна, чистая гармония, а уж животик… это просто мечта. Все супер, и волосы тоже супер, и те что на головке, и те что под животиком, не переставал нахально восхищаться парень.

– Ну, все хватит,– Татьяна опять сделала вид, что возмущена сальными комментариями, особенно последним.– Я одеваюсь?– против воли получилось, что она будто спрашивала позволения.

– Век бы смотрел на такую… что ж, одевайся, уговор дороже денег,– с сожалением разрешил парень.

Татьяна почему-то взяла не халат, который мог бы мгновенно скрыть ее наготу, а купальник. Она словно не хотела сразу, полностью скрывать свое тело от его глаз. И она добилась того, что невольно, подсознательно хотела – услышать еще какой-нибудь комментарий касательно своих прелестей.

– А вот купальник вам не идет, ни цвет, ни фасон,– парень неожиданно перешел на «вы».– Вам бы пошел темно-зеленый бикини. Он бы очень эффектно смотрелся на вашем нежном, пухленьком теле. Бюстгальтер только соски чуть прикрывает спереди, а с боков грудь открыта, плавки – маленький треугольничек спереди и узкая полоска сзади, и все. Таким образом, все ваши шикарные формы, все наружу.

– Я подумаю,– вроде бы недовольно отреагировала Татьяна, не спеша одевая халат поверх купальника.– Кто-то, что-то обещал…

– Сейчас, еще немного… О, кажись лодка, это видимо мой товарищ подплывает. Я ухожу. Да, вот еще что, вы бы тут поосторожнее, одна больше не купайтесь, тут всякое может случиться.

– Я уже поняла,– с некоторой издевкой в голосе ответила Татьяна.

– Это вы про меня? Да нет, я что. Тут сейчас в окрестностях много черных гастеров шляются. Их из-за кризиса поувольняли, а домой они не едут. Изнасиловать русскую, да еще такую сочную красавицу-пышку как вы, это для них высшее наслаждение. Подкрадутся человека два, рот зажмут, и мужа позвать не сумеете. Я эту породу хорошо знаю, приходилось встречаться и не раз. Поверьте, я вас не пугаю, это реалии сегодняшнего дня,– на полном серьезе парень беспокоился о ней.