Мы все умрем вчера

– Я так не могу, ты должен успокоиться, расслабиться и уснуть, а я должна увидеть его, используя твою память и подсознание.

– Нет, Дези! Я сейчас не усну! Я должен что-то делать. Я сейчас пойду в институт и всем расскажу о нашем с тобой открытие.

– Постой, посмотри на себя в зеркало: глаза красные и горят, как у безумца, волосы всклоченные, осанка, я бы сказала сгорбленная. Тебе не поверят. Могут даже вызвать скорую и положить в больницу, для умалишенных.

– Ты права, Дези, но я все – таки пойду к директору. Он славный малый, он все поймет, жди меня к вечеру.

Харитонов сидел в кабинете Петра Семеновича.

– Что случилось, Эдуард Артемович? На тебе лица нет.

– Петр Семенович! Тут такое дело, не сочтите меня за сумасшедшего, но мы близки к разгадке! Как вы думаете, Петр Семенович, а могла ли наша цивилизация встретиться лицом к лицу с другой цивилизацией, только поменьше размером?

– Что-то Харитонов я вас не пойму, что- то вы говорите загадками. Скажите прямо, как есть.

– Вы только не волнуйтесь, Петр Семенович, – начал заикаться Эд. Разгадка совсем рядом. Дело в том, что в микромире есть другая цивилизация, похожая на нашу.

– Харитонов, я понимаю, что у вас горе, у вас при смерти молодая жена, вы не спали ночи. Я разрешаю вам две недели провести дома, отдохнуть и восстановить ваше подорвавшееся здоровье.

– Вы, что не верите мне? Я говорю правду! Я не псих, я не сумасшедший! – стал кричать молодой ученый.

Директор нажал кнопку, в кабинет вошел, здоровый детина.

– Эдуард Артемович! Во время вашего отсутствия погибло еще пять хороших лаборантов, и я не хочу, чтобы вы продолжили этот печальный список.

– Василий! – кивнул он охраннику, – помоги покинуть здание заболевшему человеку. Нет! Подожди! Вызови скорую помощь! Он нуждается в срочной медицинской помощи. Видно эта зараза пристала и к нему.

Харитонов рвался и метался, но прибывшие медики ввели ему успокоительное, и он больше ничего не помнил. Очнулся он в больнице, в одной палате с настоящими больными.

Глава 17. « А, ты, откуда все знаешь?»

Собака стояла над ребенком, оскалив пасть. Ее грязная, серая шерсть стояла дыбом, спина была выгнута и напряжена. Ей нужно было сделать правильный выбор: продолжить рвать на клочки человеческого детеныша или отразить нападение бегущего на нее человека. Соразмерив скорость и расстояние между ним и собой, псина поняла, что успеет оторвать кусок мяса от девчонки и сбежать. Ямайка, как будто прочитал мысли зверя. Теперь настал его черед просчитать обстановку и принять правильное решение. Он заметил, что на земле лежит острый диск для резки металла, и он с силой бросил его в сторону собаки. Диск стремительно летел, вращаясь вокруг своей оси. Рассекая воздух, он попал собаке в шею и отсек голову, тело обмякло и свалилось рядом. Парень, добежав до девочки, кинулся к ней и увидел, что ребенок жив. Он осмотрел ее тело. На руке была глубокая рана, источающая темную, почти черную кровь. Он мгновенно снял с себя футболку, разорвал ее на ленты и перевязал рану.

– Со вторым рождением тебя!

– И тебя тоже!

– А меня, зачем поздравлять?

– А тебя в тюрьме могли бы сгноить, ты бы там не выдержал. Ты птица вольная.

– А ты откуда все это знаешь?

– Знаю, – и она хитро улыбнулась: – С этой минуты я словно прозрела, и многое стала видеть и понимать.

– А что ты еще знаешь?

– Она тебя тоже любит, только об этом еще не знает.

– Аннета? С чего ты взяла?

– У нее есть рыжий кот и его зовут, как тебя, Ямайка.

– Да, ну! – присвистнул юноша.

Глава 18. «– О, батюшка, куда вас понесло!»

Харитонов был крепко привязан широким ремнем к кровати. Он выл от безысходности, вспоминал свою жену и думал, что больше не увидит ее. Ему было очень жаль, что он так и не смог ей помочь. Крутя головой и воя по- звериному, с надрывом, он привлек внимание врачей, и вновь был обколот успокоительными. Очнувшись, он понял, что это будет происходить до бесконечности, и надо как – то выбираться из инфекционной больницы. Кричать и выражать эмоции он больше не стал. А на врачебном осмотре заявил, что чувствует себя гораздо лучше.

– Почему вы так в этом уверенны? – спросил его уставший, немолодой врач, в помятой белой шапочке, медицинском респираторе и в больших, запотевших очках. —Мы нашли в вашей крови много лейкоцитов, надо, батюшка еще раз провериться, и почки у вас шалят. И приступы истерики у вас еще вчера были сильные.

– Да как вы смеете! – Харитонов снова стал нервничать. – Вы ничего не знаете, ничего не понимаете! – Я ученый! Я сделал великое открытие! Эта болезнь – всего лишь атака другой цивилизации, не менее развитой, а может быть даже более сильной.

– О, батюшка, куда вас понесло! Нет! Вы у нас точно надолго! Назначьте все тоже самое, только увеличьте дозировки, – сказал он молодой медсестре, повернувшись к ней. – И привязывайте его покрепче, нам неприятности не нужны, мало ли что.

Напичканный успокоительными, «больной» снова уснул. Во сне он нервно вздрагивал и вскрикивал. Его звала к себе любимая, но он не успевал добежать до нее – она исчезала. И так длилось бесконечно, как навязчивая мелодия, от которой трудно избавиться, пока он не проснулся в холодном поту. На него странно и со страхом посматривали больные – соседи по палате. В отличие от него, они были «ходячими» и спокойно перемещались по палате и коридору. Привязанный Эдуард пролежал еще три дня. Он вымотался, затих и больше не произнес ни слова. Когда с него сняли ремни, он подошел к окну, открыл форточку и жадно вздохнул глоток свежего воздуха. Потом сел на свою кровать и стал обдумывать план побега: «На окне железные решетки, значит, остаются двери. И надо узнать, есть ли на крышу выход? Бежать лучше ночью. Простыни есть. Что еще? Охранник на воротах общего двора и колючая проволока на заборе – это минус. Надо что-то придумать» – размышлял он.

Глава 19. «Котенок»

Уже стемнело, когда вихрастый парень с огненными волосами и девочка в платьице в красный горошек, зашли в квартиру. Парень обработал рану на руке девочки антисептиком. Еще раз посмотрел, не надо ли зашить рану? И убедившись, что в этом нет необходимости, перебинтовал руку девочке. Затем покормил ее ухой, которую сварил впервые в жизни, перед своим уходом. Напоил душистым, травяным чаем, положив в чашку дольку лимона. Вприкуску к чаю, он достал из кухонного шкафа пряники.

– Ну-с, маленькая принцесса, – рассказывай кто ты и откуда?

Девочка заулыбалась, и на пухлых щечках появились милые ямочки.

– Меня зовут Катериной, но мама всегда меня называла Котенком. Я сбежала от злой ведьмы – это сестра моей мамы. Она хотела меня заколдовать, а потом сдать в полицию.

– Так-так. А где же твои родители, папа и мама? Они должны были тебя защитить от злой ведьмы.

– Они ушли в вечность, и я с ними теперь не скоро встречусь.

– Так ты значит сирота. Причем круглая. Что же мне с тобой делать? Значит так, Котенок, иди в комнату и начинай там хозяйничать, можешь разложить свои вещи. Я дарю тебе друга. Юноша встал и принес из кладовой комнаты плюшевого мишку. Девочка протянула здоровую руку, взяла игрушку, прижала ее к груди и побежала в комнату. Через пятнадцать минут она уже крепко спала на разложенном диванчике.

«Вот и правильно говорят «спит, как младенец», – подумал Ямайка, накрыл девочку теплым пледом и пошел в душ. Когда лег в кровать, он еще долго не мог уснуть. Наконец задремал, но поднялся утром рано, достал картон и написал на нем: «Верните нам рабочие места!», На других картонах написал: «Нам нечем кормить детей!», «Выплатите пособия», «Долой беспредел, мы это так не оставим!».

Глава 20. «-… я готовлюсь к забастовке…»

Было еще семь утра, когда раздался звонок. Аннета нажала кнопку для связи.

– Аннета, дорогая, я готовлюсь к забастовке, дай номера телефонов тех, кого уволили или сама им позвони. Сообщи, что послезавтра, в десять часов утра, мы собираемся у ворот шоколадной фабрики.

– Ямайка, это ты что ли? Я не включила видеосвязь. Я еще спала.

– Я! Я, Аннета, давай подключайся!

– Хорошо, Хорошо! Я все сделаю, я сама позвоню им.

Не успела поговорить с другом, как раздался еще один звонок: