Жизнь напрокат

Парень сжал зубы так, что желваки заходили. Не рад меня видеть? Чудесно. Я тоже не в восторге.

– Пошли на соседний пляж, тут занято, – развернулась я к подтянувшейся компании.

Вадим вылез вперед, оценил обстановку, получил одобрительный кивок от брата и… запротивился.

– Да ладно, что тут места мало?

– Клевый пляж! – поддержал друга Дэн.

– О! И мостки есть! – Тохины глаза в предвкушении загорелись из-под белесой челки. Этот всегда любил нырять. Именно он в свое время и научил меня прыгать вниз головой в воду, не убиваясь при этом о поверхность ногами и животом.

– Народ, вы не против, мы тут рядом расположимся? – обратился Вовчик к заседающей компании.

Окинув нас придирчивым взглядом, они одновременно ответили:

– Да! – Алекс и рыжий пухлик.

– Нет! – Алина и широколицый брюнет. А! Вспомнила. Это ее брат двоюродный.

Голоса разделились поровну.

– А у нас сосиски есть и хлеб пожарить, – вмешалась в дискуссию Наташка, что и перевесило чашу весов в нашу пользу.

– Да, ладно, – широко улыбнулся длинноносенький худой блондин. – Пусть остаются, места хватит.

– Паша, как всегда, в своем репертуаре, – закатив глаза к небу, выдала Алина.

– Тебе бы только пожрать, – беззлобно проворчал ее братец.

– Я против, – надула губки вредная девица.

– Большинством голосов, – развел руками Алекс, зубасто улыбаясь. Явно что-то замыслил. Или у меня начинается паранойя?

– Тогда я ухожу.

Блонди гордо поднялась, сверкнув отсиженным задом, и направилась одеваться. Топик, шортики, босоножки она застегивала долго, все ждала, когда за ней побегут парни или, на худой конец, отговаривать начнут, но даже ее кузен остался на месте.

– Я уехала! – обиженным тоном возвестила девушка и, высоко задрав подбородок, двинулась к припаркованному возле леса квадроциклу. Интересно, они на нем бигмаком впятером ехали? А, нет, вон мотик Алекса, битый жизнью и молью, рядом стоит.

Всю эту сценку я наблюдала вполглаза, пока мы расстилали рядом с костром одеяла (на которые тут же переместились Алекс с друзьями), раскладывали провизию (все-таки на целый день собрались) и надували матрацы.

– Скатертью дорожка! – искренне напутствовала я мимо проходящую блондиночку, за что удостоилась злого взгляда и матерного эпитета.

– Сама дура, – пожала я плечами. Нечего выпендриваться. Синдром пупа земли обычно крайне жить мешает.

Ну вот, теперь купаться! Я поднялась, потянулась и медленно потопала к мосткам.

– Линка, ты убиться решила? – вслед мне крикнула Аня, но ответить я не успела, ибо была подхвачена на руки (все не столь романтично!) и перекинута через плечо.

Визжать, как того ожидали, я не стала, а только тихо прошипела в спину:

– Поставь, придурок!

– Ага! Щаз!

Укусить, что ли, за задницу? И уже собиралась исполнить задуманное, как меня бесцеремонно сбросили в воду!

– Еж твою медь в кандибобер тридцать восемь попугаев! – вынырнув, проорала я цензурный перевод своих мыслей, роившихся в голове, пока я была под водой, и быстро погребла к берегу. Отбитый бок горел огнем, а в носу неприятно плескалась пресная водичка. На мостках стоял и довольно лыбился Вадим.

– Ты идиот? – зло спросила я у Кз, уже переместившегося на отмель, явно чтобы еще поплескаться. – Нафига так делать?

Видимо, мой тон, вкупе с "добрым" выражением, лица оказали на парня благотворное воздействие, запустив мыслительный процесс, ибо на минутку он замешкался, но центральный процессор явно тормозил. Вадим схватил меня за плечи, когда я стала выходить, и снова бросил в воду.

– Прекрати, пожалуйста, – спокойно попросила, снова пытаясь выбраться, но Кз был на страже и опять предпринял попытку окунуть меня в изрядно взбаламученные воды Косого озера.

Захват, подсечка, толчок, и уже он барахтается в прохладной водице.

– Остынь! – зло бросила я через плечо.

– Ты чего? Разозлилась? – искренне удивился парень.

– А ты только заметил? – иронично приподняла бровь. – Похвальная проницательность.

– Так всем же девчонкам нравится, когда их скидывают.

Логика железная.

– Я не все!

Майка и шорты были вывешены на просушку на ближайшие кустики. Солнце жарило хорошо – к уходу домой точно высохнут, а вот с кроссами проблема. И дернул меня черт обуть не шлепки!

– Давай сюда обувь! – через плечо крикнул мне Алекс, возясь у костра с какими-то палками.

– Бегу и падаю, – прошипела я в ответ. – Братец твой их намочил, а ты теперь спалить надумал?

– Ох! – демонстративно вздохнул парень и, отобрав в неравном бою мою обувку, принялся пристраивать ее возле небольшого костерка.

Вогнанную в землю палку со стороны огня поддерживала рогатина, и, в общем и целом, конструкция оказалась на удивление прочной.

– Так отец обувь мою сушил, когда я на рыбалке в воду нырнул, – пояснил Алексей. – Только тогда октябрь был, – и зябко передернул плечами.

– Че сидим, кого ждем? – к нашему милому междусобойчику решил присоединиться Тоха. Пока остальные ребята плескались, он долго что-то выискивал в своем захламленном пакете и, наконец-то, нашел. Это оказалась пачка Петра с содержимым неизвестного происхождения. Блондин достал самокрутку, прикурил от костра и блаженно затянулся, пуская вонючий дым.

– Эй, ты чего? – заорала я на парня одновременно с Алексом. Правда, он оказался более радикален.

– Совсем обалдел?!

Брат Вадима вырвал у Тохи из рук косяк, а я выхватила пачку. Не сговариваясь, мы одновременно зашвырнули эту гадость в озеро.