Западное побережье: ЕГО ИГРА

– Нет. Это сделал не я. В этом моя карма чиста. – вскидываю руки вверх, – Дочь Сайруса, возвращала мне долг два года. Она вернула только триста тысяч. Неделю назад, я повел "своих" в закрытый клуб. Это был, черт его побрал, корпоратив. Шлюхи, алкоголь, разврат. Я тоже пошел, потому что ты говорил, что мне надо чаще появляться на людях. Там была одна девушка, танцовщица. – Алан глядит так, словно я уже задолбал его охеренными историями, – Я ее снял. – замолкаю, что понаблюдать за реакцией брата и морально готовлюсь к тому, что скажу, – Короче, она мне отказала и сбежала.

– Блять.. – шипит Алан, садится на кресло неподалеку.

– Мне никто никогда не отказывал! Я разозлился, и всю неделю просыпался с чувством жуткой мести и злости. Я пытался спастись работой, и на глаза мне попался файл с долгом Сайруса. Ребята привезли мне его дочь. – утаиваю часть рассказа, где ей изрядно досталось от Рея, хотя я и не просил причинять вреда, – И знаешь, кто его дочь?

– Девочка из бара?

– Ты смышленый.

– Ведь не спроста, ты начал с нее рассказ.

Мозг уже давно не варит и не думает о том, что я говорю. Сейчас, мне нужно поделиться с Аланом своей болью, и мне нужно решение.

– Та девчонка из клуба и есть дочь Сайруса.

– Надеюсь, она жива? – брат вновь оскорбляет меня презрительным взглядом.

– Да. Но я.. – смеюсь как придурок, – Сказал ей, – если она не станет моей персональной шлюхой, то я сдам ее в бордель. Чтобы долг быстрей выплачивался. И трахнул ее.

– Было что-то еще?

– Мне не нравится твоя непринужденная дистанция.

– Заткнись, Росс.

– Я трахнул ее, а она оказалась девственницей! И походу она никакая не шлюха.

– Ты ее изнасиловал?

Мог бы я, называть это насилием? Нет, определенно нет. Она сама согласилась, к тому же не сопротивлялась. И я отпустил, когда она уходила.

Принуждением, да. Но это не было физическое принуждение.

– Нет.

– Но, ты ей угрожал?

– Нет.

– Что значит нет? – брат вскакивает на ноги, – Бордель по-твоему не угроза?

– Да.. Тогда.. Выходит, что угрожал. Но не расправой же!

– Какая разница Росс? Ты сбрендил?! – в Алане закипает ярость, – Вы с ней закончили, и что потом случилось?

– Мы не закончили. – останавливаю пыл, – Как только я понял, что случилось, она сразу же встала и убежала.

Ее обиженное, как у ребенка лицо, словно отобрали конфетку и случилась катастрофа, застыло в памяти. Ее большие голубые глаза, длинные ресницы, наполненные слезами и гневом.

Понятия не имею, как забыть это. Мия даже снилась мне.

– Я вспомнил о Марии. Наш первый секс был, когда мы еще были невинны. Эта девушка напомнила то время.

– Черт тебя побрал, Росс!

– Мне никто, никогда не напоминал мою жену. И я почувствовал боль, вот здесь. – тыкаю пальцем в грудь, – Словно, я причинил боль моей Марии.

– Росс. – брат хочет что-то сказать, едва сдерживая пыл.

– Я чувствую себя виноватым перед Марией. Перед собой. Я предал ее.

– Росс! – кричит брат, – Встань.

– Зачем, Алан? – хмурюсь я.

– Встань, говорю тебе!

Лениво поднимаюсь, и шагаю к брату.

– Что?

По лицу прилетает не слабый кулак Алана. Корчусь от мимолетной боли, ярость закипает в жилах и взрывается в частицах мозга.

– Ты че творишь, придурок? – кидаюсь на Алана изо всех сил, хватая его за шиворот кофты.

Алан не сопротивляется, но соперничающий взгляд направлен точно мне в лицо.

– Послушай сюда, Росс! Твоя жена умерла. Два года назад! Ее нет. Как нет ее души и тела. Мария ничего не чувствует. Она чертов труп. Ты сам похоронил ее и отомстил ублюдкам, которые были причастны к ее смерти!

– Я знаю! Знаю! Заткнись! – взрываюсь я, еще немного и мой кулак окажется на лице брата.

Он давит на больную открытую рану.

– Заткнись, Росс! Девчонка, отдельная душа, – она не твоя ебаная собственность! Ты причинил боль ей, а не Марии. Ты трахнул ее, а не Марию! И ты должен извиниться перед ней, потому что она блять отдельная личность! Смирись уже, смирись блять! Два года! Прошло два года, Росс! Никто не вернет твою жену!

Алан прав! За это я его не переношу! Только он, имеет право высказывать истину смотря мне в глаза.

Я отпускаю его, скидываю на пол первое, что попадается под руку на рядом стоящем столе. Его слова вырезают мозг, вырезают память о моей жене.

– Слушай сюда. Мне надоело трахать тебя просьбами пить таблетки и вести записи, потому что ты нихера не делаешь! Ты не хочешь себе помогать нормальным путем. Отныне никакой психотерапии. Я твой брат, и я набью тебе морду, если еще раз сделаешь подобную херню, Росс! Ты пойдешь и извинишься перед этой девчонкой!

Вот он глоток свежего воздуха, который был так необходим. Только я не ожидал, что этого самого воздуха будет так много.

Переизбыток чувств, наполняет мои пустые сосуды. Вина, скорбь, безысходность.

– Где она, сейчас?

– В гостевой комнате. Я поселил ее там.