Ночи Лигурии

Энцо уходит, посмеиваясь, а я просто киплю от бешенства. Нет, ну каков наглец?!

Вылезаю из кровати и топаю под душ, после чего разбираю свои вещи. Всё на месте. Но телефон и паспорт Спада не вернул. Надеваю джинсы, свитер и свои любимые кроссовки. Так-то лучше. Спускаюсь на первый этаж. Завтракать в компании *баря-террориста, желания нет абсолютно никакого. Поэтому, минуя столовую, прохожу на кухню. Там суетится миловидная женщина лет пятидесяти. Вчера я её не видела.

– Синьорина, buongiorno! (прим. автора: ит. доброе утро) – приветствует меня.

– Buongiorno! – киваю итальянке.

– Colazione? (прим. автора: ит.завтрак) – это слово я не понимаю.

– Кофе.

– Certo, certo, signorina (прим. автора: ит. конечно, конечно, синьорина), – кивает женщина.

Занимаю место за высоким разделочным столом, всем своим видом показывая, что не собираюсь уходить. Если итальянка удивилась, то вида не подала. Очень быстро передо мной появляется дымящаяся чашка капучино, булочки, вишнёвый джем, сливочное масло и тарелка с фруктами.

После завтрака беру тёплый палантин и отправляюсь на прогулку в сад. Больше мне заняться нечем. В очередной раз восхищаюсь идеально подстриженными кустарниками, ухоженными клумбами, мраморными статуями. Ощущение такое, словно рассматриваю альбом с фотографиями «Прекрасные сады Италии». Замечаю камеры на некоторых деревьях. Теперь понятно, как Лоренцо узнал о моём побеге. Было глупо не догадаться, что за территорией виллы ведётся круглосуточное видеонаблюдение.

– Чао, – раздаётся из-за очередного кустарника.

Оборачиваюсь. Прямо передо мной стоит Адонис. Блин, мужчины в Италии, что? Все красивы как боги? Высокий, стройный, с шапкой чёрных вьющихся волос и блестящими глазами-маслинами парень расплывается в белозубой улыбке.

– Чао! – приветствую оживший портрет Караваджо.

Итальянец быстро лопочет что-то на своём языке. Отрицательно мотаю головой. Мол, не понимаю я по-вашему.

– Энрико. Я – Энрико, – тычет в себя пальцем. – Ты говоришь по-итальянски?

– Нет. Не говорю, – отвечаю на английском.

– Я немного говорю по-английски, – тщательно подбирает слова красавчик. – Как тебя зовут?

– София.

– Приятно познакомиться. Я – Энрико. Садовник. Работаю на синьора Спада. А ты?

«А я подружка жены брата синьора Спада. А ещё его пленница, потому что он подозревает меня в шпионаже. А ещё, не поможешь ли мне сбежать?» – хочется выпалить, но боюсь, что у Адониса-Энрико взорвётся мозг.

– Я подруга Лоренцо, – ограничиваюсь наглым враньём.

– Откуда ты?

– Из России.

– О! Русская! У тебя дома очень холодно! – почему-то с восторгом произносит парень и тут же меняется в лице. – Здравствуйте, синьор Спада! – Энрико опускает глаза.

Лоренцо подходит к нам. Бросает какую-то фразу садовнику. Молодой человек быстро испаряется.

– Тебе идут джинсы, – хмыкает Энцо, окидывая меня придирчивым взглядом. – Хотя и в униформе горничной ты отлично смотрелась, – в тёмно-карем взгляде итальянца пляшут весёлые чёртики.

– Спасибо, – цежу сквозь зубы.

– Хочешь, я раздобуду твой размерчик? – продолжает издеваться итальянец.

– Не стоит беспокоиться, – поёживаюсь под палантином.

– Если ты прикидываешь возможности побега, то спешу разочаровать тебя. В саду везде понатыканы камеры. Видишь? – показывает рукой на ближайшее дерево. – Скажи: «Чаооо!» И помаши рукой!

– Ты уже выяснил, что я – не шпионка? – игнорирую очередную издёвку Лоренцо.

– В процессе, милая, в процессе, – итальянец обнимает меня за талию.

– Для крутого мафиози, у тебя хреновая разведка, – пытаюсь стряхнуть его руку с себя.

– Да кто ж тебе сказал, что я – мафиози? – мягко смеётся Лоренцо. – Просто успешный бизнесмен. И кстати, не хочешь поблагодарить меня за то, что привёз твою одежду?

– Спасибо.

– Нееее, по-настоящему поблагодарить. По-взрослому.

– Отсасывать тебе за собственные джинсы и свитер я не буду, – огрызаюсь злобно.

Лоренцо хохочет, запрокидывая голову.

– Да я и не просил. Невинного поцелуя вполне хватит, но если ты настаиваешь на минете, то велкам, – лукаво улыбается, кивая на свою ширинку.

– Пусть тебя ночная фея целует!

– А может, я хочу твой поцелуй?

– А я хочу билет на самолёт в Россию! И больше никогда в жизни тебя не видеть!

– Да неужели? – хитро смотрит в глаза, а затем привлекает к себе одним рывком и впивается в губы.

Сопротивляюсь, бью Лоренцо по плечам. Это ещё больше раззадоривает итальянца. Объятия становятся стальными. Поцелуй напористей. Кусаю мужчину за губу.

Энцо тут же отступает.

– А ты с огоньком! – слизывает кровь языком с губы. – Мне нравятся страстные девочки.

– Нет. Тебе нравятся вопящие гиены, – ускоряю шаг, направляясь прочь от Спада.

– Эй, Софи, не уходи во гневе! Та девушка для меня ничего не значит! Amore mio, fermati! (прим. автора: ит. моя любимая/моя любовь, постой!) – затыкаю уши, чтобы не слышать раскатистый хохот итальянца. Садист проклятый! Ему определённо доставляет удовольствие изводить меня.

К двум часам дня в моей голове созревает новая идея побега. Самой выбраться за периметр нереально. Значит, нужно сделать так, чтобы меня кто-то вывез. Наиболее подходящий вариант – оказаться в больнице. Не откажет же Лоренцо хворой девушке в помощи врача?

Разыгрывать сценку с болью в животе не имеет смысла. У таких людей, как Спада, наверняка, есть личный доктор. Ему-то итальянец и позвонит. Надо придумать что-нибудь действительно аховое, чтобы Энцо испугался и вызвал скорую.

Намеренно ломать руки-ноги я не готова. Для такого у меня кишка тонка. Да и далеко ли убежишь в гипсе? А вот вызвать аллергическую реакцию – могу. Стоит только поесть грибов и не выпить вовремя таблетку – начнётся приступ. Вариант, конечно, рисковый, но если правильно рассчитать время, то меня найдут раньше, чем я отъеду к праотцам. Дело за малым – добыть грибы.