Ты выбрал ее, предатель

В синие глаза, в такое любимое лицо… Останавливаюсь на губах и морщусь, думая, что их могла целовать та адвокат или вообще другая женщина помимо меня.

Я люблю своего мужа и не хочу его терять. Но если он меня предал… назад дороги точно не будет. Развод неизбежен.

– Мурат, мы стали отдаляться друг от друга. И продолжаем в том же духе. Разве ты этого не видишь? – Я развожу руками. – Посмотри, что с нами стало…

Голос предательски дрожит. Подводит меня. А выражение лица мужа становится каменным.

– Рита, чего ты от меня хочешь? Не я один во всем виноват. – Он поднимается, подходит ко мне вплотную.

Я поднимаю голову, смотрю на мужа снизу вверх, потому что еле достаю ему до плеч.

– Я не говорю, что ты один виноват! Виноваты мы оба. И мы оба должны это исправить! Мирон обижается, странно ведёт себя. Наши разногласия плохо на него влияют. Боже… Мурат…

Я кладу ладони на его плечи и шумно сглатываю. Из глаз брызжут слезы. Мурат кладет руку на мой затылок и фиксирует голову так, чтобы я не увернулась. Сам впивается в мое лицо пристальным взглядом.

– И что ты предлагаешь сделать? – хрипит он мне в рот.

– Вовремя возвращаться с работы, а не глубокой ночью! – цежу сквозь зубы. – Мурат, я задам тебе один вопрос и требую честного ответа.

Муж вопросительно выгибает бровь.

– Спрашивай. – Он отпускает меня и отходит в сторону, но не прекращает смотреть. Будто наперед знает, какой я вопрос ему задам.

– У тебя появилась другая, да? Мурат, я просто не хочу жить в сомнениях. Если ты больше меня не любишь… Если твое сердце теперь принадлежит другой… То давай просто разведемся.

Глава 4

Мои полные надежды глаза впиваются в его лицо. Если бы он только смог прочесть мои мысли, то услышал бы, как я молю его о правде. Как молю о том, чтобы у нас был шанс…

В голове всплывают картинки длиной в девять лет. Каждая деталь сейчас так ясна и жива…

Первые поцелуи и встречи, прикосновения, которых было так много… Мы любили, словно безумцы. И это при всей строгости моего Мурата к публичным проявлениям любви.

На коже горят воспоминания его прикосновений и ласки. Я была единственной, кому выпала честь знать этого прекрасного мужчину нежным, открытым и обнаженным до глубины души.

«А ты помнишь?» – спрашиваю мысленно, но в ответ – тишина.

Горло сдавливает. Я чувствую, как во рту скапливается слюна. А от его улыбки на глаза набегают слезы. Большие ладони обхватывают мое лицо. Пальцы нежно поглаживают кожу.

Мой подбородок дрожит, но все надежды рассыпаются пеплом, когда он начинает говорить.

– Конечно, нет, Рита.

В пепел превращаются и мои надежды, и его клятвы… и то уважение, которое было между нами. Он стоит на этом пепелище и уничтожает все это, даже не замечая, как больно делает всем нам.

– Ну с чего ты это взяла, м? – Его губ касается усмешка, один уголок поднимается вверх.

Такой простой вопрос. Он лжет мне прямо в глаза, а потом спрашивает, откуда я это взяла?

Почему в его глазах я стала вдруг женщиной, о которую можно вытирать ноги? И при этом ему не хватает смелости сказать все самому? Честно и откровенно!

– Послушай. – Мурат понижает голос до того самого шепота, которым когда-то сводил меня с ума, шепча на ухо всякие пикантные словечки, словно пороча и эти воспоминания, отнимая их у меня. – Мы со всем разберемся. Но позже.

– Позже? – не найдя силы для нового вопроса, переспрашиваю хрипло. Уверенная, что он и не услышал меня.

– Завтра мне рано вставать на работу. – Муж смотрит на часы, которые висят в нашей гостиной. – Тебе, кстати, тоже. Давай пойдем в спальню.

«А там повернемся набок, каждый смотря в свою стену, и будем просто соблюдать правила мужа и жены. Ведь они обязаны ночевать в одной постели, хотя при этом могут даже не касаться друг друга. Чувствовать себя почти чужими», – договариваю за него, излагая истину своему мозгу.

Я скидываю с себя его руки и первой разворачиваюсь, чтобы уйти. И уже поднимаясь по лестнице, говорю:

– Я в душ, а ты ложись.

Больше не оборачиваюсь. Больше ни слова. Он предпочел ложь, а не меня. И точно не нас.

***

А ты солгал, возможно, не впервые.

Пока смотрела я с надеждою в глаза.

Уже не нежные… А будто бы пустые,

«За что ты так?» – спросила про себя.

Холодный душ мои укрепит нервы.

Таблетка растворит остатки боли.

Ты был моим единственным и первым,

А я твоей крупицей морской соли.

Я вхожу в нашу спальню, быстро забираю из комода белье, комплект для сна и ухожу в ванную комнату, закрывая дверь на замок. И сразу слышу его шаги. Мурат останавливается сначала на пороге спальни, а затем рядом с ванной.

На дверь ложится его рука, и мы замираем в этом молчаливом… Я не знаю, как назвать этот момент. Но мне до ужаса больно говорить слово «прощание». Как такое возможно?

Сколько себя помню, я постоянно была влюблена в этого мужчину, за которого вышла замуж. И вот мне приходится проходить через такое? Почему? Почему меня ему оказалось недостаточно? И почему наш сын не стал преградой для его предательства?

Я тихо отхожу от двери и включаю воду в душе. Скидываю одежду и ступаю под умиротворяющие капли. Они прохладные, как раз то, что мне нужно. По коже бегут мурашки и расползаются по телу. Мыслям нет конца и края. Я переключаю воду на теплую, чтобы не заболеть, и больше не могу себя сдерживать.

Я просто плачу.

В этот момент я ощущаю себя настолько потерянной и одинокой… Хочется надеяться, что, когда я сейчас выйду за эту дверь, все испарится. Каждая секунда, принесшая мне боль, каждая жестокая мысль окажется лишь плодом моего воображения. А мой Мурат будет ждать меня с улыбкой в постели.

Но когда моя рука касается ручки и, нажав, толкает ее вперед, истина смеется мне прямо в лицо. Из спальни будто веет холодом, пока я подхожу к кровати, смотря на спину мужа. Пока ложусь на свою половину и, отвернувшись от него, накрываюсь одеялом. И засыпаем мы вот так уже больше недели.

Где же ты находишь нежность и ласку, если не в постели со мной, Мурат?