Город мудрых дев. Мозаика монастырской жизни

Я принимаю бой,

Быть может я много

беру на себя

Быть может я

картонный герой,

Но я принимаю бой (К. Кинчев)

***

В первую неделю нашего пребывания в монастыре в сентябре 2010 года мы с будущей матерью Агнией нашли время и решили погулять по Крестовску. Я не забыла надеть свою цветную шапку-хиппи всех цветов радуги, молодёжную куртку и недлинную юбку, завязала модные кроссовки. Агния, тогда еще Даша, тоже в юбочке и свитере. Прошли мимо храма Николы, заглянули в новый Преображенский собор, прогулялись по скверу и собрались двигаться в сторону городского музея.

Шагаем мимо нищего, безобидно сидящего на стульчике под липой. Вдруг он начинает изгибаться, и из его уст вырывается брань: «Монашки! Вы должны сидеть в келье, а не по улицам расхаживать!». Что это было?! Впрочем, одержимых людей, к сожалению, много.

***

Вспоминаю интересный рассказ  моей  подруги Надежды о том, как она только собиралась впервые посетить нашу обитель. На дворе стояла зима и Надя с мамой выбирали маршрут на выходные из Москвы. Поисковик выдал путешественницам краткое описание нашего монастыря и святынь, схему проезда. Не вдаваясь в подробности, женщины взяли билет на поезд, с вокзала на такси подкатили к снежному монастырю. Когда через день произошло наше знакомство, Надежда рассказала удивительный сон, приснившийся ей накануне поездки. Во сне она и её мама плыли на корабле по живописной широкой реке. Рядом с ними стояли все их родные и друзья, как живые, так и усопшие. Чувствовалось радостное ожидание, особенно тогда, когда по правой стороне борта показался белокаменный красавец – древний монастырь. Кораблик причалил, и пассажиры стали выходить на цветущий луг перед обителью. Прошли через ворота с башнями и оказались в пространстве благоухающих роз и лилий, петуний и фиалок. В центре монастыря возвышался пятикупольный величественный древний храм.

Надежда, кутаясь в шубу, стоя на заснеженной вечерней улице указывает на подсвеченный собор и произносит:

«Этот храм точь в точь как в моём сне. Если бы рядом была река, я бы даже поверила, что именно эта обитель мне и приснилась»!

Подвожу девушку и её маму к святым Ангельским воротам и рассказываю, что за ними как раз луг, пристань и река. Мы расчищаем заметённые снегом стенды с фотографиями и любуемся запечатлённым летом – розами, лилиями, петуньями…

***

В марте 2013 года состоялся ежегодный постриг в иночество (рясофор). Матушка Настоятельница решила, что и нам с Дашей пришла пора надеть апостольники и клобуки. Одна матушка, чтобы не раздражать на тот момент противящихся вере родителей, не стала им сообщать о предстоящем событии. Тем более что жили они далеко и узнать о том, что любимая дочка выбрала путь Невесты Христовой, без её сообщения не могли. Моя же мама была в курсе и молилась за нас, находясь от меня на расстоянии 700 километров. Когда мы, нареченные новыми именами, с постригальными свечами в руках, вернулись в кельи, то увидели сообщения от родителей. Той инокине, которая не сообщила своим о постриге, её мама написала (смысл):

«Дочка, я видела во сне постриг, я знаю, что ты теперь инокиня. Можешь не отнекиваться. Поздравляю!»

Моя мамочка Ольга позвонила и тоже рассказала о своём необыкновенном сновидении. Когда она приезжала сюда, то мы поднимались на обзорную площадку колокольни, с которой открывается вид на близлежащие деревни, панорама Реки и города Крестовска. Во сне Мама очутилась именно на колокольне. Ей сказали: «смотри!». Она взглянула на внутренний двор обители, на его корпуса и стены и поразилась: на четырёх угловых башнях стояли архангелы с огненными мечами в руках – поставленные Господом духовные защитники монастыря. По дороге шли монахини. Все они были в облачениях, с развевающимися мантиями. За каждой из них она увидела страшных существ – по сорок бесов. Но в непосредственной близости от каждой находились ангел хранитель и святые покровители, защищавшие сестер от тёмных сил.

Когда мама перевела свой взор на пространство за монастырём, она увидела многих – многих людей. Они, несчастные, были облеплены духами ада, и лишь немногие были защищаемы ангелами.

– Мне знакомые говорят: странная ты женщина, Ольга Борисовна! Отпустила свою дочку в монастырь. А вдруг ей там будет плохо?

– Да, я конечно странная. Я уважаю выбор своего ребёнка. И я вижу, что ей там хорошо, моя дочь счастлива. Можете ли вы сказать такое о своих детях?

Мама понизила голос и попросила:

– Солнышко, никуда из монастыря не уходи. Знай, что я этого боюсь больше всего. Ты в борьбе, но ты под защитой. Молись за всех нас.

***

– В иноческом постриге моим покровителем стал мученик Валерий, тот святой, перед иконой которого я в подростковом возрасте молилась о поступлении в монастырь. Очень его и других мучеников Севастийских почитала. А святые нас, как мне теперь известно, слышат. Вскоре после пострига меня приехала навестить преподаватель из университета, кандидат искусствоведения, глубоко верующая женщина. Она самоотверженно трудилась на послушаниях, насыщалась благодатью. Мы вспоминали незабываемые уроки в Эрмитаже и на факультете, говорили о смыслах. Набрав несколько сумок чаёв и пряников, доцент вернулась в Петербург прямо к заседанию кафедры. Делится с коллегами  впечатлениями.  «Ах,  наша  дорогая  звёздочка… Та, которая подавала столько надежд… Она ведь пошла в монастырь. Вот фотографии, а на них мать  Валерия…» Мимо проходит профессор живописи, дама «не в теме».

– Вы в своём уме? Человек, понимаете ли, из университета ушёл, сына бросил, а вы нахваливаете! Как же можно!

– Уважаемая NN, Вы о чём? Какого сына? У нашей выпускницы нет сына.

– Но вы же только что сами сказали, что есть!

– ?!

– Как же, «Мать мальчика Валерия». Вы же так сказали?

… Вы, уважаемый читатель, всё поняли. Справка: университет я не бросила, закончила по первому разряду.

***

Идут однажды к парковке семьи прихожан монастыря после окончания занятий в воскресной школе. Мы тепло распрощались, обнялись на дорожку. Не проходит и десяти минут, как звонит мне Надежда Лаврова:

– Мать Валерия, тут кроме Вас никто больше это имя из монахинь не носит?

– Нет, конечно, а что?

– Просто мы сейчас зашли в туалет на улице, а перед входом в это чудесное заведение стоит монахиня и просит милостыню.

– И что?

– Странно нам стало. Не может монахиня из вашего монастыря милостыню выпрашивать. Мы спросили ее, от- куда она и как её зовут.

– Интересно, какой был ответ, Надь?

– Её зовут инокиня Валерия и она из этого монастыря.

– Быть не может!

– В том то и дело! Мы ей тоже самое говорим, что Вы тут одна единственная с таким именем и что мы от Вас идём.

– А она что?

– Она нахмурилась и стала нам выговаривать, что это не она, а мы ошиблись. И вообще, что надо подавать, когда люди, а тем более монахи, просят. Через 5 минут мы вышли из туалета, а её уже и след простыл…

***

А вот история, которую рассказала мне сестра с редким именем Спиридона.

– Однажды меня накрыла черная полоса. Не хотелось вставать на службу, исполнять послушания. Устала. И снится мне, будто матушка игуменья отпускает меня на день к святителю Спиридону на о. Корфу.

– Ты уже была там однажды, дорогу знаешь. Помолись своему святому и возвращайся, – произнесла Матушка и благословила меня.

Я стою в комнатке напротив раки святителя. Он лежит, покрытый копотью веков. Прикладываются паломники, просят, просят. Ушли. Робко подхожу во сне к раке и я, начинаю рассказывать своему Небесному покровителю о печалях и горестях юной иноческой жизни. Вдруг святитель садится в раке и словно священник на исповеди, начинает давать мне советы. Затем он просит немного подождать: «сейчас песнь Божией Матери, я как епископ иду кадить храм,  прославлять  Царицу  Небесную».  Святитель  стоит  передо мной во весь рост в старинном облачении и разжигает кадило. Затем с благоговением под звуки пения «Честнейшей» обходит свой собор. Возвращается и ложится в раку.

– Матушка, ты мне всегда рассказывай о том, что тебя волнует. Я молюсь за тебя Владыке. Сейчас уже лети назад, а ко мне снова люди идут.