Прогулки по чужой территории

– Бархан, – с любопытством спросила женщина, – а как вы выглядите на самом деле? Эта внешность и одежда – она ведь заимствованная? Покажитесь.

Бархан решил, что с матерью героя стоит быть откровенным. Он скинул одежду вместе с человеческой личиной. Середину двора засыпало мелким серым песком, тусклым и непривлекательным.

– Ваш сын назвал нашу расу серой плесенью. А Барханом меня назвал представитель прямоходящей расы, гостивший у нас. Называл себя художником. Дал мне такое имя.

– Хотите, напишу ваш портрет, Бархан? Пока вы здесь отдыхаете?

Бархан согласился. Ему нравилась мать героя и хотелось наладить с ней контакт.

– Прошу, никому не говорите о том, как я выгляжу на самом деле.

– Хорошо, муж приходит поздно. А дочь сейчас гостит у друзей. Я дам вам знать, когда пора восстановить ваш человеческий вид.

Голубика принялась рисовать. Они разговорились, и Бархан стал рассказывать о своей планете. Женщина слушала внимательно и задавала много вопросов, на которые Бархат терпеливо отвечал.

– Скажите, Бархан, как вы узнал наш адрес?

– У нас гостил путешественник из прямоходящий расы. Называл себя Творческой Личностью. Мы с ним много общались, он обогатил мою систему адаптации знаниями о Земле, о Содружестве и рассказал, что герой живет здесь.

– А почему он рассказал про Рика? Вы им интересовались?

– Я восхищаюсь вашим сыном! И говорил об этом путешественнику. Он много-много рассказывал про жизнь в Содружестве, особенно когда подзаряжался энергией. У него были такие маленькие бутылочки – он подзаряжался их содержимым и рассказывал долго. Потом действие энергии прекращалось и он уходил к себе в космолет. Он и рассказал мне, где живет Рик.

– Давно это видимо было, – задумчиво сказала Голубка.

За разговорами день пролетел незаметно.

– Нравится портрет? – Голубка повернула к нему холст.

На картине Бархан был как живой, даже лучше, чем в жизни. Может, излишне ярким. О чем он и сказал Голубке.

– Я написала с комплиментом.

«Комплимент, – заработала система адаптации, – уважение, восхищение, приукрашивание действительности, чтобы сделать приятное». Не очень понятно, но главное – мать героя хорошо к нему относится.

Вечером пришел муж – типичный прямоходящий по имени Свенсон. Бархан наблюдал, как Свенсон целует Голубку, как расспрашивает, чем она занималась.

«Отношения теплые, – прокомментировала система адаптации. – Теплые – значит хорошие». На систему адаптации сильно повлиял прямоходящий, называвший себя Творческой Личностью, одновременно обогатив ее сведениями о Содружестве и запутав многие понятия, ранее для Бархана вполне ясные.

Голубка познакомила Бархана и Свенсона. И показала мужу картину.

– Вот мир Бархана.

Свенсон смотрел внимательно, так пристально, что Бархан испугался бы – если бы умел пугаться, что Свенсон догадался обо всем. Но нет, муж оторвался от картины и серьезно спросил:

– Должно быть, трудно жить в таком суровом мире?

– Трудности, конечно, есть, – аккуратно ответил Бархан, – но мы их решаем.

За ужином Голубка рассказала, что Бархан приехал повидать Рика и она предложила путешественнику пожить у них, отдохнуть и восстановить силы.

Свенсон кивнул. Жена задавала много вопросов, муж отвечал долго, увлеченно. Бархан понял, что Свенсон лечит детей, которых привозят со всего Содружества, что он там главный и что это очень важная часть его жизни.

Ночью Бархан восстанавливал энергию и размышлял об увиденном. И тут его посетила блестящая мысль. Он не мог дождаться утра, чтобы поделиться ею с Голубкой. Как только прямоходящий муж ушел и они с Голубкой напились чаю (да, пришлось Бархану опять этим заниматься!), он приступил к делу.

– Мне кажется, муж уделяет вам мало внимания! – решительно заявил Бархан.

Голубка удивилась, заулыбалась и стала рассматривать Бархана так, как будто впервые увидела.

– Есть в этом, наверное, своя правда. Мой муж – человек очень занятой. И мы не так много времени проводим вместе. Но наши отношения…

Бархан не дал ей договорить.

– Они прекрасны – ваши отношения! Я понял: у вас любовь! Так почему бы вам со Свенсоном не завести ребенка – еще одного героя! Я знаю-знаю, у людей так все сложно с продолжением рода. Но подумайте: будет еще один герой. А я подожду, пока он подрастет, полетит исследовать другие миры и поможет нам решить проблемы с аморфными. Ждать-то недолго.

Голубка улыбалась ярче солнца. Видимо, ей понравилось это предложение, решил Бархан.

– А если родится девочка? Мы не знаем пол ребенка заранее. А если он будет художником или биологом? Ведь нет никаких рецептов, как воспитать героя. К тому же у Рика другой отец, может и отцовские гены влияют на характер ребенка?

– Нельзя ли завести ребенка с отцом Рика? Для надежности? – заискивающе спросил Бархан.

Голубка отрицательно покачала головой.

– Нет, только теоретически, – Голубка засмеялась.

«Этика», – подсказала ему система адаптации.

– Расскажите, Бархан, как продолжается род на вашей планете.

– Очень просто. Очень-очень просто. Когда тебя становится слишком много, пересыпаешься дальше и занимаешь пространство рядом.

– Бывает ли так, что ваша жизнь прекращается?

– Да, мы смертные. Когда тебя становится слишком много и ты утрачиваешь способность концентрировать энергию – надо уходить в землю.

– О, – лицо Голубки стало грустным, – уходить в землю…

Они продолжили сеанс. Бархан позировал, Голубка рисовала и много расспрашивала о жизни на планете Бархана. Он рассказывал с удовольствием, пытаясь преодолеть непонимание. Их миры такие разные, так сильно отличаются друг от друга и они сами. Бархану было приятно внимание Голубки.

– Подождите, Бархан! – неожиданно прервала его Голубка.

– Вы сказали только что про ваших предков – они заняли место аморфных и рассыпались по возвышенностям. Значит, ваши предки первыми мигрировали на планету аморфных?

Бархан удивился.

– Значит так, – искренне сознался он. – Что было до этого, я не помню, не знаю, моя память это не хранит. У нас нет истории, записей, как у людей. Мы все храним в себе. Да, получается, мы первые мигрировали на соседнюю планету.

Но ведь аморфные тут же перебрались на нашу! – воскликнул он возмущенно.