Смерть планеты

– Королева, попробуй прекратить эту бойню – первое следствие разглагольствований казненного колдуна, – крикнул один из советников.

– Вы зажгли раздор, так сами и усмиряйте его, – презрительно ответила королева.

Но затем она повернулась к Хаспати и спросила, не давал ли ему учитель, на случай его отсутствия указаний, как успокаивать человеческие страсти.

Хаспати подумал с минуту:

– Пойдем скорее в пещеру. Там, королева, спрятана арфа учителя, и он сказал мне однажды, что если горячо помолиться и произнести несколько слов на незнакомом языке, которому он меня научил, то арфа зазвучит, и все ее услышат, словно если бы он сам играл, настолько на ней запечатлелись его голос и музыка.

Поспешно, окольным путем добрались они до противоположного берега, поднялись на лестницу и, несмотря на воду, спокойно вытекавшую теперь из пещеры, пробрались внутрь. Достав затем запрятанную в тайнике хрустальную арфу, Хаспати вместе с Виспалой появились с ней на эспланаде.

На противоположном берегу все еще шел бой, но гроза уже стихала.

После горячей молитвы Хаспати поднял арфу, произнося таинственные слова, и голубоватое облако тотчас окружило инструменты, а Виспале показалось, что она видит прозрачные с неясными очертаниями существа.

Вдруг, о чудо! Струны нежно зазвучали, вторя раздавшемуся затем могучему бархатистому голосу мага, певшему дивную песню. По мере того как разливалось это удивительное пение, возбужденные страсти сражавшихся, по-видимому, стихали, и бой наконец прекратился, а ошеломленная и испуганная толпа пала на колени. Когда голос певца умолк, успокоенные люди в молчаливом раздумье направились в город, где рассказ их о случившемся явлении также произвел реакцию.

На следующий день уцелевшие члены государственного Совета собрались и просили Виспалу назначить регента до тех пор, пока она не успокоится настолько, чтобы избрать супруга и короля.

– Я не хочу царствовать. Мое горе кончится лишь с моей жизнью, – твердо ответила она.

Никакие убеждения не действовали. Виспала удалилась в пещеру, где жил Супрамати, и там воздвигла первый храм Божеству, как то предсказал старый священник, последний служитель святилища.

Наступило время смуты. Сторонники безбожия пробовали было восстановить прежний «удобный» порядок; но последние события воздействовали отрезвляюще на общество.

Смерть Супрамати произвела слишком сильную реакцию в душах; число последователей учения пророка росло с каждым днем, и этому очень способствовали чудесные совершавшиеся в пещере исцеления. Вода хлынувшего из земли источника оказалась целебной, и богомольцы во множестве стекались отовсюду искать помощи или слушать проповеди Виспалы и учеников чтимого пророка.

Через несколько месяцев после смерти Супрамати был восстановлен храм в лесу, а за ним и много других. Борьба с безверием, конечно, сразу не кончилась, ибо зло чересчур сильно укоренилось; но основа была все же положена, светоч веры вновь зажжен и путь к Богу найден…

Привязанный к костру, который должен был уничтожить его, Супрамати не думал о теле, покидаемом без сожаления, ни о разрушительной стихии; душа его, полная веры, любви и стремления к Богу, утопала в экстазе.

Смутно чудилось ему, будто с него спадает большая тяжесть, и он тает в океане огня; потом его точно подхватил сильный порыв ветра, а около кружились сероватые неясные существа и словно несли его.

Еще менее отчетливо чувствовал он, как с головокружительной быстротой пролетал облачные слои, а потом упал в бездонную пропасть и лишился сознания… Нежные и необыкновенно мягкие звуки пробудили его.

Он еще не отдавал себе отчета в совершившемся; волны гармонии убаюкивали его и поднимали, усталый взор блуждал по знакомой обстановке склепа Гермеса, как и всегда озаренного голубовато-серебристым светом.

Вдруг к нему вернулась память, и он привстал. Находился он в таинственном саркофаге, куда был положен для исполнения своей миссии; а над ним витал, окруженный снопами ослепительного света, великий основоположник первых времен мира Гермес Трисмегист.

Теперь Супрамати мог выносить этот свет и смотреть на дивные черты покровителя древнего Египта.

Лучезарное видение протянуло к нему руки, казавшиеся вытканными из света, и Супрамати встал.

– Приди в мои объятия, дорогой мой ученик, и прими награду за свои труды, – произнес певучий, но словно заглушённый расстоянием голос. – Первый луч мага ты получил за то, что поборол в себе «зверя»; второй – за приобретенное знание; третий – за человеколюбие и любовь к Богу до самой смерти.

Прозрачная рука коснулась головы Супрамати, и на его челе среди двух лучей, голубого и зеленого, заблестел третий – пурпурный с золотистым отливом. Он почувствовал на лбу поцелуй видения, а затем образ Гермеса растаял в голубоватой дымке.

Поток жизненных сил и энергии наполнил Супрамати, и он блестевшим радостью взором окинул склеп.

А там собрались уже иерофанты, Эбрамар, рыцари Грааля и между ними Дахир с лучезарным взором, также с тремя лучами мистического венца магов.

Супрамати легко выскочил из саркофага и бросился в объятия Эбрамара, который со слезами на глазах прижал его к груди.

– Дорогой сын души моей! Каким счастливым часом ты одарил меня.

Затем все присутствовавшие обнимали его и поздравляли; а больше всего его взволновало свидание с Дахиром, верным спутником на тернистом пути совершенствования.

Когда первое волнение стихло, все собрание опустилось на колени и в горячей молитве возблагодарило Господа, даровавшего столько милостей.

По окончании краткого богомоления оба героя торжества были отведены в залу, где было приготовлено скромное пиршество.

Таинственное жилище магов в этот день имело праздничный вид. Всюду висели гирлянды, ученики усыпали цветами путь, а во время трапезы чудные голоса молодых адептов увеселяли гостей песнопениями.

За столом велись оживленные разговоры; по-видимому, души этих необыкновенных людей были полны глубокого удовлетворения. Эбрамар был счастлив и горд обоими любимыми героическими сынами своей науки. Они, в свою очередь, испытывали невыразимое блаженство сознания, что оказались достойными возложенного на них дела, и преисполнены были благодарной любви к мудрым, терпеливым наставникам, сделавшим из них то, чем они стали.

По окончании обеда Дахир и Супрамати узнали, что Эбрамар берет их к себе в Гималаи отдохнуть в одном из дворцов посвящения до той поры, когда они будут призваны для выполнения последней миссии на приговоренной к смерти и бывшей их колыбелью Земле.

Дахир и Супрамати преклонили колени перед Великим иерофантом, благодаря его за все приобретенное и изученное под его руководством.

Затем они простились с иерофантами, Сиддартой и всеми членами братства.

А час спустя воздушный корабль уносил их с Эбрамаром в Гималайские горы на отдых до того момента, когда согласно девизу магов "Вперед к свету!", они вновь двинутся в путь.

Глава седьмая

Гималайские горы таят в своих каменных недрах множество удивительных тайн. Там, на сотни километров, словно паутина, раскинулась сеть галерей, из коих одни выходят на неведомые долины, где красуются дворцы посвященных, другие ведут в подземные храмы и города, а иные, наконец, в громадные пещеры, где в сундуках, на столах и полках хранятся собрания самых разнообразных бытописаний. И не одно из них вскружило бы голову современного ученого, которому посчастливилось бы заглянуть в эту неизведанную пучину прошлого. Здесь собраны вещественные архивы планеты, карты и история исчезнувших континентов с обитавшими на них народами. Все это начертано на шкурах животных, древесной коре, пальмовых листьях и глиняных или металлических пластинках. Но… нога профана никогда не касалась земли этих загадочных тайников, ни один нескромный глаз не любовался собранными здесь чудесами искусств и истории земного человечества…

В подземном мире царило необычное движение. К самому главному и обширному храму этого изумительного подземного города безмолвно направлялись многочисленные процессии. По галерее шли попарно молодые женщины в длинных прозрачных туниках и под разноцветными покрывалами: светло-зелеными, голубыми, красными, фиолетовыми и белыми; головы их украшали венки из светившихся цветов. Величаво, в безмолвии продвигались они, поднимались по лестнице и вступали в обширную пещеру с колоннами, украшенную огромными статуями богов и богинь. Конец залы в виде полукруга скрывала тяжелая, но гибкая и словно металлическая завеса, по эту сторону были две широкие каменные ступени, на одной из которых разместились вошедшие женщины.

Разными ходами вступали все новые и новые процессии. Вошли молодые люди в восточном одеянии и кисейных чалмах; затем потянулась длинная вереница рыцарей в серебристых доспехах, крылатых шлемах и широких белых плащах, ниспадавших с плеч, а за ними следовали женщины братства Грааля, и на груди каждой красовалась вышитая золотом чаша, увенчанная крестом. Далее появилось шествие детей-магов – обоего пола с маленькими золотыми арфами и другими музыкальными инструментами. Затем вошли магини-женщины поистине ангельской красоты; их белоснежные одеяния и длинные вуали осыпаны были точно алмазной пылью.

Все входившие, в количестве, однако, нескольких тысяч человек, массами размещались по храму, и как только все заняли места, из открытой против завесы галереи показалась процессия магов. Их окружал широкий ореол золотистого света, и число лучей над головой означало степень достигнутого ими посвящения; на груди каждого блестела магическая звезда.

Когда представители великой науки полукругом расположились перед опущенной завесой, она раздвинулась надвое, открыв эстраду в несколько ступеней, и вся зала озарилась мягким голубоватым светом.

На эстраде восседал ареопаг высших магов; от них, особенно от их голов и даже одежд, исходил ослепительный свет, но беловатая дымка скрывала их черты. У восседавшего посредине ареопага над челом сияло семь лучей.

По мере того как раздвигалась завеса, стала доноситься невыразимой гармонии и красоты музыка. Верховный маг встал и благословил присутствовавших, после чего все собрание хором запело гимн, а затем сосредоточилось в краткой молитве. После этого Верховный маг подошел к краю эстрады. Черты лица его нельзя было рассмотреть, но звучный и металлический голос гармонично и отчетливо доносился до последних рядов.

– Братья и дети мои! Нас соединяет сегодня величие наступающего момента. Приближается кончина планеты, на которой мы живем. Умирает наша общая мать, вскормившая нас, бывшая школой наших юных лет, на которой мы проходили все тяжкие испытания по пути долгого восхождения к свету.

В этом наша Земля подчиняется, конечно, лишь общему закону; так как все рождающееся должно умереть, а прослужив приютом миллиардам человеческих поколений, планета истощилась; питательные соки ее иссякли, и она не может уже предоставить своим неблагодарным детям ничего иного, кроме могилы.

Я называю неблагодарным и даже слепым земное человечество, потому что оно немилосердно эксплуатировало мать-кормилицу, высосало мозг из костей ее и уничтожило равновесие сил, дававших ей жизнь; наконец, осквернило ее преступлениями и нечестием, вследствие чего разыгрались хаотические стихии, которые ее и доконают… задолго до того предела, какого она могла бы и должна была бы достичь.

Нас, бессмертных, живших планетной жизнью, наступающий момент должен особенно волновать. Нам предстоит покинуть Землю, которая служила нам колыбелью, но не будет нашей могилою, порвать тысячи связывающих с нею уз и в ином мире искать себе новую родину.

Там, братья, мы станем уже смертными и сбросим оболочку, которую повелела нам нести наша удивительная судьба. Но я созвал вас сюда не для того только, чтобы сказать о приближающемся крушении, а чтобы поговорить о последней предстоящей нам миссии на этой умирающей Земле, для чего нам в последний раз придется вступить в общение со смертными. Вы знаете, что в настоящее время воплощено множество совершенно особого сорта душ, все те, кто своими деяниями, примерами, измышлениями способствовали разрушению и уничтожению планеты; все те, кто отрицал, кощунствовал и боролся против Отца Небесного, разрушал храмы и осквернял алтари; все те, кто своими софизмами, извращением истины соблазнял своих ближних, учил их презирать закон и веру; наконец, главы государств, которые, вместо того чтобы облагораживать, очищать и дисциплинировать вверенные народы, вместо того чтобы охранять и поддерживать законы нравственности, сохраняющие равновесие, – отдали невеждам или преступникам власть вредить, обирали бедняка или торговали правосудием и народными интересами. Неумолимый закон Кармы привлек и собрал всех этих продавшихся сатане преступных людей на место их злодеяний, чтобы они участвовали в подготовленном их же стараниями крушении. На этом последнем судилище, предсказанном вдохновенными пророками, у них потребуется отчет в развращенных и убитых ими жертвах, в невинно пролитой крови, питавшей ад. Какое это ужасное наказание – видеть и чувствовать агонию мира, быть свидетелем страшных явлений – предвестников катастрофы, когда невидимое станет видимым, и в ужас впадут самые смелые. Да совершится над ними судьба их и да постигнет их созданная ими же Карма.