Совершенный изъян

– Как скажешь.

– А ты? – спросил Вик, когда они уже ехали по автостраде. – Ты чё, себе червяка в мозги засунуть хотел?

– Не то чтобы хотел, но в угрозе предлагали…

– Так вот почему тебя турнули! – обрадовался Вик. – Вторую неделю я с ним, блядь, катаюсь, а он всё – реорганизация, перевод…

– Да нет, это было необязательно, но тест я не прошёл. Перевели меня не поэтому.

– А почему?

Вик вёл невнимательно и нервно, пытался зачем-то объезжать заплаты на асфальте, резко выворачивая руль. Автопилот постоянно его корректировал, но он даже не замечал.

– Реорганизация, – сказал Пётр.

– Да пошёл ты! – прыснул Вик.

Он съехал с автострады и остановился у пропускного пункта. Они возвращались обратно в темноту.

3

В отделении стояла мёртвая тишина, как в морге. Свет в узком коридоре, напоминающем о построенных в прошлом веке коммуналках, был таким тусклым, что в местах стыка пола и стен пролегали длинные чёрные тени.

Пётр причесался пятернёй и толкнул приоткрытую дверь с содранной табличкой. Диспетчерская.

– О, приехали?

Алла отодвинулась от терминала и улыбнулась. Губы сегодня она накрасила так ярко, что лицо её казалось бледнее обычного.

– Приехали, – сказал Пётр. – Тяжеловатая была ночка.

– Холодно?

– Холодно, да. И три тела уже. А ведь ещё октябрь даже не начался. Бред какой-то.

Алла покачала головой.

– Хоть завтра отдохнёте.

Она пододвинула к Петру старое считывающее устройство – чёрную пластину с диодным глазком.

Устройство сердито пискнуло. Алла кивнула.

– Вот и всё. Что завтра…

Договорить она не успела. В комнату ввалился Вик – раскрасневшийся, как после пробежки – и выдал вместо приветствия:

– Три трупяка, прикинь? В сентябре, бля!

– Да, Пётр уже сказал.

Вик бросил на стол три чёрных жетона – один завертелся юлой, норовя спрыгнуть на пол, но Алла вовремя прихлопнула его ладонью, точно назойливое насекомое.

– Приз нам надо, – Вик икнул, – за трудовой, блядь, подвиг!

– Не ругайся, Виктор! – нахмурилась Алла, убирая жетоны в пластиковую коробку.

– Да я чё…

Алла спрятала коробку с жетонами под стол и постучала ногтем по считывателю.

– Ваш автограф, сэр!

– Автограф, бля…

Вик быстро провёл указательным пальцем по считывателю, и глазок нерасторопного устройства истерически замигал.

– Не спеши ты так. Давай ещё раз. И палец протри.

Вик плюнул на указательный палец и потёр его о куртку.

– Да что ж ты делаешь! Возьми! – Алла протянула ему бумажную салфетку. – Вы так весь считыватель залапываете, и он считывать перестаёт!

– Сидели б за столом, ручки были бы чистые! – огрызнулся Вик, но пальцы салфеткой протёр.

На второй раз считыватель, пару раз неохотно мигнув диодом, всё же принял его отпечаток.

– Вот и всё! – удовлетворённо гаркнул Вик. – Отстрелялись! Но три трупяка! Прикинь!

– Да, – Алла покосилась на терминал. – Молодцы. Хороший…

Петру показалось, что она хотела сказать «улов».

– Петя, кстати, интересовался, чё там в метках этих, – вспомнил Вик. – Проба крови или ещё чё?

– Кровь, да. – Алла откинулась в кресле и взглянула, сощурившись, сначала на Петра, пото?м на Вика; можно было подумать, что её заставляют разглашать секретную информацию. – А больше ничего и не надо. Конечно, чип там и другая хитрая технология.

– Хитрая технология. Понятненько! А то я шестой год трублю, и всё как-то по хер было, а Петю тут, понимаешь, любопытство разобрало.

– А что тебе не по хер, Виктор? – вздохнула Алла.

– Тоже верно! – хохотнул Вик. – Ладно, мне бы кофейку глотнуть.

– Да, да! – Алла показательно помахала перед лицом раскрытой ладонью. – Тебе не помешает.

Вик, хлопнув дверью, вылетел в коридор.

– Ладно. – Пётр посмотрел на Аллу, попробовал улыбнуться, но улыбнуться почему-то не вышло, как будто всё его лицо омертвело от холода. – Я, пожалуй, тоже пойду.