Совершенный изъян

– Но ведь эти штуки, вся эта модная хрень… – Пётр нервным движением пригладил волосы на затылке. – Они либо работают, либо нет. Не может же он наполовину…

– Да кто те такую чушь сказал! – Парень потряс кристаллом у Петра перед лицом. – Там чё угодно может быть! Это ж тебе не просто картофан какой-то! Там небось чип накрылся или работает на сниженных частотах. Или ещё чё…

– И чего делать теперь?

– Надо было всё сразу при покупке проверять! – осклабился парень. – А теперь-то…

– Вот только хватит! – рявкнул Пётр. – Сделать с кристаллом ничего нельзя? Он сломан?

– Сломан, реально сломан. Видно ж по нему. Ты его тоже швырял, да?

– А починить?

– Издеваешься? Тут лаборатория нужна! Да и ваще… Не слышал я, чтоб кто-то эти штучки чинил. Ну там послайсить ещё чё можно, наверное. Слегка так. Или как-нибудь на новый кристальчик перегнать, но я такого добра не держу. Да и стоят они…

– Вот же херня!

Парень полез в карман за новой сигаретой, вытащил – снова помятую и захватанную, так, словно выклянчивал их у кого-то по одной, – сунул в рот, но не закуривал.

– Есть ваще способ, – неуверенно начал он.

– Чего за способ?

– Гарантий нет! – Парень раскрыл ладони; на одном пальце зрела капелька крови. – Но может помочь. Слышал я о таком. Иногда вообще очень даже круто всё выходит…

– Не тяни!

– Нагреть его надо. Несильно ток. И тады, может, малость поработает. Пото?м, конечно, опять глюкодром.

– Нагреть?

– Ну да. Например, в стакан с горячей водой его. Самое простое. И дольше протянет так. – Парень зажёг сигарету. – Они водонепроницаемые всё равно. Жаль, что не противоударные.

– В стакан с горячей водой?

– Ага. Ток долго греть тоже не стоит, а то вконец скопытится. Ну и это, никаких…

– Никаких гарантий. Я понял.

Пётр спрятал в карман кристалл.

– Но ты бычить-то не начинай, если чё! – сказал парень, выдыхая дым. – Я ж помочь хочу! Всё для любимых клиентов!

Пётр молча взял дзынь и направился к выходу.

– Ток это, – окликнул его парень, – в стакан с горячей водой, а не как-нибудь там ещё! Не вздумай в микроволновку его!

И загоготал.

10

Пётр насилу дожевал рыбный брикет и вытер ладонью рот. На сей раз брикет напоминал, скорее, протухшую говяжью печень, чем рыбу. Можно было подумать, что на фабрике забыли о том, какова рыба на вкус. Пётр плеснул в стакан водки и осушил одним глотком, надеясь избавиться от мерзкого послевкусия, но даже водка не помогала. Он встал, положил в раковину пустую тарелку, от которой всё ещё воняло гнилой печёнкой, вернулся за столик и закурил.

На улице давно стемнело. День для города завершился – на дороги выехали патрули СК, его коллеги в ржавых расхристанных фургонах, – а он только что расправился с поздним завтраком. Улица была черна. Густая сажа и неразборчивые серые мазки – полоска неба, панельные дома. Над улицей проступали, точно наложенные изображения, его лицо в клубах дыма, старая микроволновка с приоткрытой дверцей, бутылка водки на столе.

– Добрый день! – сказал Пётр отражению и потянулся к бутылке.

Его двойник согласно кивнул. Другой, параллельный стакан возник из пустоты, покачнулся, предлагая ответный тост, и исчез, затерявшись в бликах.

Вкус тухлой печёнки наконец сменила водочная горечь. Правда, после нескольких затяжек разошлось сердце. Подняв кисть с сигаретой, Пётр увидел – в отражении, поверх темноты, – как трясутся пальцы.

Пошла уже третья неделя после перевода, но к новому графику он привыкнуть так и не успел. Ночью боролся со сном. Днём страдал от бессонницы. Наверняка и сердце пошаливало от ночной работы.

Пётр с сожалением потушил сигарету, налил в стакан воды из-под крана и поставил в микроволновку. Режим разморозки. «Начать приготовление». Микроволновка засветилась, погудела и, негромко звякнув, погасла.

Пётр вышел в гостиную с двумя стаканами. Один – с водкой. Второй – с разогретой водой. Дзынь ждал его на диване. Пётр поставил стакан с водой на стол, бросил в него кристалл, а сам уселся на диван.

– Сеанс номер два, – усмехнулся он и нацепил дзынь.

Сеанс.

Уже нажав на синюю кнопку, Пётр подумал, что стоило сначала установить соединение с кристаллом и только пото?м кидать его в мутную воду, где его с трудом получалось разглядеть, но дзынь легко справился со своей задачей. В стакане с водой запульсировала красная точка.

Варианты авторизации.

Пётр нарисовал в воздухе спираль.

На сей раз Синдзу появилась посреди комнаты. Она стояла рядом со столом. Её худое мальчишеское бедро упиралось в столешницу.

– Привет, – сказал Пётр и, выдохнув, глотнул водки.

Тошнота после омерзительного перекуса отпустила, но в груди нарастала тяжесть. Пить больше не стоило. Но выпить хотелось.

– Привет, – повторил Пётр.

Синдзу качнула головой – так, словно только что его заметила – и улыбнулась.

– Привет. Ты – другой.

– Знакомая песня! Я – другой, я – не такой. Скажешь чего-нибудь новое или как?

Синдзу постучала пальцами по столешнице. Пётр отчётливо услышал, как её ногти касаются пластиковой поверхности стола.

– Но ты знаешь волшебство, так что…

– Чего-нибудь новое! Пожалуйста, скажи мне чего-нибудь новое!

Пётр отхлебнул водки и кашлянул в кулак. Синдзу чего-то ждала, глядя на него с надменной улыбкой. Постукивала ногтями по столешнице.