Записки заключенного

ПТУ было частью цеха деревообработки, отделенной от него стенкой из пеноблоков, не доходящей до потолка. Естественно, в училище не было ни туалета, ни кранов – все осталось со стороны цеха. Чтобы сходить в туалет или набрать бутылку воды для чая, приходилось клянчить у мастера ключ от ворот, отделяющих ПТУ от "промки". Сделать это было довольно легко, когда не было никаких комиссий или обхода начальника по территории колонии. Если же кто-то из проверяющих или руководства зоны был на "промке", никуда выходить с территории ПТУ ученикам не разрешалось – сиди, терпи! Зеки ругались, но сидели и терпели, выбора-то особо не было.

Экзамены

В конце года в ПТУ случался экзамен по теории. Преподаватель приносил стопку книг, клал ее на стол, раздавал билеты с вопросами, и либо уходил, либо помогал зекам отвечать. Естественно, почти все сдавали на пять. Потом училище присваивало разряды. Делали это, глядя на работу в течение года, поэтому довольно объективно. Но почему-то, никому не говорили какой у него разряд.

Несмотря на весь бардак, творившийся в ПТУ, в нем можно было научиться профессии, потому что там, где вопрос не касался материальной составляющей, мастера шли навстречу и всегда старались помочь.

Учась в этом ПТУ, я понял одно: для того, чтобы "грызть гранит науки" нужно запастись не только желанием, терпением и зубами, но иногда добыть и сам этот "гранит", причем, добыть в суровом бою!

Глава XI

Тяга к прекрасному

Зоны всегда славились ширпотребом. Ножи, нарды, шахматы, шашки, одежда, календари, блокноты, красивые ручки – все это зеки иногда доводят до уровня искусства и продают, дарят или, если совсем хорошо получилось, стараются оставить себе.

Искусство для милиционера

Удивительно, насколько творчески, серьезно, с какой самоотдачей осужденные подходят к производству ширпотреба! Человек мог пить всю жизнь, зарезать двоих в пьяной потасовке, сесть в тюрьму, и тут открыть в себе талант великолепного резчика по дереву, художника, мастера по металлу – творца, одним словом! Правда, многие, освобождаясь, опять начинают пить, видимо, заглушая творческие муки.

Скорее всего, тяга к прекрасному – реакция на те серость и мрак, которые окружают нежную душу зека в тюрьме и зоне. Ну и, конечно же, не растраченный творческий потенциал, нашедший себе, наконец-то выход. Поверьте, иногда зеки делают такие вещи, что просто дух захватывает! Естественно, эти вещи всегда находят потребителя.

Главными ценителям ширпотреба являются милиционеры, они же и главные его потребители. Чтобы передать на волю ("выгнать", как говорят в зоне) какой-нибудь ширпотреб, нужно договориться с милиционером, а чтобы с ним договориться, нужно его "прикормить". Вообще-то, не каждый милиционер не у каждого зека что-либо возьмет – это знак особо доверия. Ведь заключенный может и сдать, и проболтаться. Поэтому ухаживание за милиционером напоминает ухаживание за девушкой – такое же нежное и неспешное. Одарить охранника пытаются не только своими произведениями, но и обычными кофе, сигаретами, сладким.

Иногда, конечно, представители администрации сами обращаются к осужденным, занимающимся ширпотребом, чтобы те им сделали что-нибудь. Часто берут ширпотреб к приезду проверок из ДИНа (Департамента Исполнения Наказаний). В нашей зоне ДИНовцев постоянно задаривали всякими панно, статуэтками и прочим деревянным хламом. Куда они эти произведения деревянного искусства девали, – ума не приложу, поскольку тянули их с ПТУ для каждой проверки (у нас практически весь ширпотреб делался в училище).

Один мой знакомый, сидевший в другой зоне и тоже занимавшийся ширпотребом, рассказывал, как зампорор (заместитель начальника по оперативной и режимное работе – чаще всего второй, а иногда и первый человек в зоне) попросил его сделать тайник в полу в человеческий рост, чтобы прятать там ширпотреб, отложенный в подарок для всяких комиссий и проверок. На "шухер" (в данном случае – отгонять незваных гостей) подрядил ДПНК (дежурного помощника начальника колонии). Обычно ДПНК дежурят посменно и регулируют жизнь зоны: очередность похода в столовую, на работу, выхода в санчасть, посылают контролеров в обходы по зоне, проводят проверки, в общем, кучу вопросов решает дежурный помощник! А здесь он стоял по приказу зампорора на "шухере" у зека, пока тот долбил бетонный пол и копал тайник для ширпотреба, высотой в собственный рост.

Прикормка для милиционера

Бывали случаи, когда один милиционер просил заключенного сделать какую-нибудь вещь, а второй этого же зека ловил, когда тот делал нелегальный заказ первому охраннику. Тогда осужденный шел к своему заказчику, и тот решал вопрос. Старался решить.

Часто милиционеры пытались друг другу испортить жизнь за счет зеков. Один знакомый рассказывал: посадили его в ШИЗО – штрафной изолятор, сажают туда на десять суток и больше. Место очень неприятное: кормят плохо, днем можно только сидеть на узкой скамеечке, и ходить. Ни чая, ни сигарет – ничего, только мыло, туалетная бумага и роба с тапочками. Зеки всегда выходят оттуда бледными, изможденными и худыми. Так вот, у моего знакомого нашли мобильник, а в зоне это одно из самых серьёзных нарушений. Посадили на десять суток. За это время к нему пару раз приходил оперативник и предлагал более удобные условия жизни в изоляторе, если знакомый скажет, что мобильник ему пронес один ДПНК, на которого у опера был "зуб".

Стоит отметить, что даже "прикормленный" милиционер не гарантировал спокойной жизни. В любой момент этот самый милиционер мог "своему" же зеку "повесить" нарушение – но это были крайние случаи. В основном, охранники ценили и берегли зеков, делавших для них заказы.

А делали много! Мой товарищ, освободившись, подсчитал, что, если бы охранники платили ему даже по самой низкой рыночной цене, то он бы из зоны уехал на машине. "Глянь, – сказал он, показывая какую-то запчасть в интернете, – двести баксов, а наш опер дал мне за нее триста граммов чая!"

Ты мне, я тебе

Конечно, главной платой за изготовление заказов для администрации были более-менее удобная жизнь в зоне и хоть какое-то ощущение уверенности в этой жизни. Этот же товарищ рассказывал, как однажды к нему в "кандейку" (в зоне это и раздевалки на промке, где постоянно сидят зеки, и кабинеты мастеров, и кабинет бригадира – в общем, любое помещение, служащее своеобразным офисом) пришли контролеры и молча начали обыск.

Знакомого это несказанно удивило, поскольку он делал ширпотреб для верхушки зоны: все заместители начальника, опера, режимники, ДПНК – все офицеры "паслись" у него. Иногда к нему в "кандейку" кто-нибудь из охранников приходил просто потрындеть и попить кофе.

И вот двое контролеров – представителей низшего звена в иерархии администрации колонии, обыскивают его "офис"! Естественно, они ничего ценного не нашли, поскольку у меня был умный товарищ и все ценное у него всегда было хорошо спрятано, несмотря на прекрасное отношение со стороны милиции. Поэтому контролеры забрали вентилятор, сказав, что это: "Запрэт". Добавив: "Ня с тыми дружыш" – они ушли, победно хлопнув дверью.

"Ну, "ня с тыми", так "ня с тыми", – подумал мой товарищ, набирая номер ДПНК (у него в кандейке стоял внутренний телефон). Быстро объяснил ситуацию, заодно спросив, с кем ему все-таки следует дружить? Офицер выслушал, подумал и сказал, чтобы высылали человека за вентилятором.

Контролеры – это обычные солдаты, в основном, старшины, которые подчиняются абсолютно всем офицерам, особенно ДПНК. Поэтому, придя на КПП, они получили сильный нагоняй от дежурного помощника, вернули вентилятор и несколько месяцев сидели на вышке. Вышки стоят снаружи, по периметру зоны, и это самая неблагодарная работа для контролера: сидят там по несколько часов, потом отдых пару часов, потом снова дежурство. Зимой на вышке холодно, летом – жарко и никуда с нее не отойдешь.

Вернувшись в зону, эти контролеры боялись подойти к мастерской моего товарища на пушечный выстрел.

Один контролер году в 2012-м (точно не помню) на вопрос о зарплате ответил, что получает пять миллионов: "Конечно, я бы мог пройти на завод и получать там больше. Но на заводе нужно работать! А здесь я с дубинкой отходил, сначала день, потом ночь и два выходных. И пенсия раньше". И он не прогадал: на заводах уже заработать нельзя, а ему пару раз зарплату повысили, поскольку работа тяжелая и опасная…

Охранники с заключенными всегда находились в определенных симбиотических отношениях – это естественно для любого закрытого общества. И всегда между ними происходил обмен: зеки давали материальные ценности, охранники – возможность более человеческого существования. Иногда и поесть с воли приносили.

На мой взгляд, эту ситуацию изменить не удастся, как бы "сверху ни закручивали гайки", поскольку общение, а, соответственно, и определенное сближение, заложено в самой природе человека.

Глава XII

Муки спорта

Зеки очень любят спорт. Во всех его проявлениях. В нашей зоне был прекрасный стадион с двумя полями – для мини-футбола и обычного, волейбольной площадкой и неплохой коллекцией штанг, тренажеров и гантелей (называемых "железо"), которые мужики сделали своими руками. Кроме того, заключенные старались не пропустить ни одного спортивного состязания, идущего по телевизору. Время различных международных кубков или, не дай, Бог, Олимпийских игр превращалось в череду бесконечных спортивных трансляций и переживаний.

О, спорт, ты – жизнь!

Летом площадка с "железом" напоминала фильмы про американские тюрьмы. Куча здоровых зеков с суровыми лицами тягали штанги, гантели и прочие тяжести. Поскольку зеков было больше, чем "железа", из-за штанг и гантелей периодически поругивались. И никак не могли определиться с очередью к снарядам. Зимой же на стадионе занимались истинные фанаты, причем, иногда перегибая: выходили и в ливень, и в тридцать градусов мороза – это считалось проявлением истинных силы воли и спортивного духа, а не дурью от нечего делать.

А в зоне действительно занятий было немного, поэтому большинство отдавало себя спорту. Особенно качалку любили бывшие наркоманы и алкоголики. Глядя на то остервенение, с которым они "рвали железо", бегали, играли в футбол и волейбол, можно было решить, что попал на какую-то базу подготовки олимпийского резерва, но никак не в исправительную колонию.

Из зоны, при желании, можно было освободиться очень спортивным человеком, для этого было много возможностей. Летом, когда позволяла продолжительность светового дня, каждый сектор (в одном секторе находится два отряда) мог дважды выходить на стадион: утром и вечером. Зимой – только один раз. В будние дни занятия длились сорок пять минут. В выходные, независимо от поры года, продолжались вообще по полтора часа, но один раз в день.

Сидя по много лет, осужденные становились настоящими профи в бодибилдинге. Они сами составляли программы занятий (и не только себе), могли грамотно расписать питание, причем, из подручных продуктов, и прекрасно знали технику выполнения абсолютно всех упражнений. По рукам ходило множество специализированных журналов, зачитанных до дыр, самыми популярными из которых были Muscle&Fitness и Железный мир.

Конечно, не все, выйдя на свободу, продолжили заниматься спортом. Я лично знаю несколько человек, до посадки ни разу не прикоснувшихся к гантели, но после освобождения продолживших ходить в качалку.

Проблемы негров…

Довольно непонятно было отношение администрации к нашим занятиям спортом. С одной стороны, проводили различные соревнования, вроде, давали добро на то, чтобы на промзоне делать "железо", всячески поощряли здоровый образ жизни, но…

Но сделанное на промзоне неделями не давали вынести на стадион. На матчи по футболу с командами с воли иногда не пропускали эти самые команды, запретили абсолютно любое спортивное питание. Несколько раз в отоварке (магазин в зоне) продавали Беллактовское сухое молоко с повышенным содержанием протеина, специально для занятий спортом. Его мгновенно раскупали. Потом это молоко убрали с прилавка. Периодически в умывальниках запрещали целиком обмываться после стадиона (либо только верхнюю часть туловища, либо только нижнюю). Однажды летом, когда было очень жарко, заставили выходить на стадион в робах, в которых мы ходили по колонии, и заниматься в клифтах (верхняя часть костюма) с бирками. Мотивировали это тем, что стадион – часть жилой зоны, где "нужно соблюдать форму одежды".

По каждому такому запрету собирались люди и шли к милиции договариваться, просить, обещать, уговаривать, чтобы разрешили или вернули все, как было.

Вообще, складывалось ощущение, что занятия спортом администрации были не выгодны, потому что, во-первых, позволяли забыть, что мы зеки и должны страдать (поэтому и придумывали всяческие сложности – чтобы помнили). Во-вторых, боялись, что осужденные станут слишком сильными и начнут придумывать всякие глупости. Это не шутка – большинство контролеров (солдаты, охраняющие заключенных, по зоне всегда ходят парами) были гораздо менее спортивными, чем зеки, годами занимающиеся на стадионе. Помню, как один из таких спортсменов орал матом на довольно гадкого контролера, тот же в ответ молчал, спрятав голову в плечи.

Титаны, на выход!

Где-то, с 2011 года в зоне стали проводить "Битву титанов ". Это был настоящий праздник спорта и демонстрация человеческих возможностей. За основу взяли соревнования по силовому экстриму. Зеки носили "чемоданы", поднимали "бревно", таскали "коромысло", впрягались и тянули грузовую машину, поднимали камни и выполняли прочие упражнения на время, либо на дистанцию, с грузами, весившими не один десяток, а, часто, и больше сотни килограммов.

Зеки и администрация подходили к "Битве титанов" с большой ответственностью. Со временем нарисовали баннер, сделали специальные снаряды для соревнований, проводили фото– и видеосъемку, также были жюри, ведущий, музыка. Однажды пригласили с воли какого-то чемпиона Европы, очень большого мужика, который рвал пачками телефонные справочники, колоды карт и надувал грелки так, что те лопались.

То, что делали зеки на этих соревнованиях, действительно, впечатляло! Конечно, до тех весов, которые показывали профессионалы, они не дотягивали, но, если учитывать, какое у осужденных было питание, практически полное отсутствие специальных спортивных препаратов, постоянные недосып, стресс и временное ограничение занятий, – парни показывали прекрасные результаты. А, если вспомнить, что многие из участников начали заниматься спортом только в зоне, то поднятия над головой, на количество раз за минуту, восьмидесятикилограммового "бревна" (одно из упражнений в соревнованиях) просто поражало! И это, повторюсь, практически без специального спортивного питания.

Главное, чтобы на здоровье!

"Практически", потому что, несмотря на все преграды, зеки протаскивали различные добавки. Креатин, проноболы, БЦА… Все это в зоне было, но в очень ограниченном количестве и только для избранных. Для тех, у кого были настолько хорошие "подвязки" с милицией, что они чуть ли не официально ("по зеленой", как это называют в зоне, т.е. с разрешения) пользовались этими добавками.

Запрет на спортивное питание и ограниченные возможности хоть что-то достать иногда порождали совершенно безумные поступки. Например, один парень, начавший заниматься в зоне и уже через несколько лет участвовавший в "Битве титанов", каким-то образом раздобыл инсулин. Этот гормон кололи себе бодибилдеры, он использовался, как анаболик. Сомневаюсь, чтобы кто-то сейчас стал так рисковать здоровьем.