Битва Одиноких

– Гм, – кашлянул Картье.

– Простите, я отвлёкся. Но вернутся к контейнеру удалось только через три склянки. Увы, к этому времени он был пуст.

– Как – пуст? Его кто-то раскрыл?

– Нет, он оставался герметически закрытым – да я его запер в сейфе. Привычка, знаете ли.

– Тогда куда же делось содержимое?

– Не только содержимое, доблестный рыцарь. Контейнер был пуст буквально.

– Что вы хотите этим сказать?

– Доблестный рыцарь Фомин уже упомянул о недостижимости чистоты: пыль, споры, микроорганизмы всегда присутствуют вокруг нас. Контейнер, хочу напомнить, представляет собою пустую прозрачную емкость. Не совсем пустую, остаточное давление десять в минус двенадцатой атмосферы остаётся, но для наших нужд этого обыкновенно достаточно. В глубоком космосе мы применяем другие контейнеры, с гораздо более высокой степенью вакуума, потому что…

– Гм, – во второй раз кашлянул Картье.

– Простите, я опять отвлёкся. Так вот, для сбора материала открывается вентиль, и внутрь контейнера проникает та или иная субстанция, пятьдесят миллилитров, после чего контейнер опять герметически закрывается. Повторно открыть его можно, лишь сломав предохранитель. Сделано это во избежание контаминации материала.

Когда я поместил контейнер в аналитическую камеру и присоединил его к специальному резервуару, так же с вакуумом десять в минус двенадцатой, то выяснилось, что содержимого в контейнере нет. Более того, давление понизилось ещё больше. Напрашивается объяснение – я перепутал контейнеры. Но это просто невозможно.

– Более невозможно, нежели таинственное исчезновение содержимого?

– Именно так. Я потом посчитал – давление в контейнере снизилось до десяти в минус двадцатой. Возможно, даже больше, но это предел чувствительности моей аппаратуры. Такими контейнерами мы не располагаем.

– Но вы говорили, что для глубокого космоса есть какие-то особые контейнеры.

– Их спутать невозможно. Они иные и по виду и по размеру. Не спутаешь же кошку с драконом. К тому же те контейнеры остались на «Королёве», здесь в них просто нет нужды.

– Прекрасно, – Картье, похоже, и в самом деле, почувствовал уверенность в себе. – Подытоживая, можно отметить: причина гибели кадета Ван-Ая и странного состояния кадета Дор-Си неизвестна. Отчего сломался меч Ван-Ая и куда исчез фрагмент – опять неизвестно. Чем являлась тёмная субстанция, обнаруженная рядом с телом – в третий раз неизвестно. Куда она делась из герметического контейнера, да ещё прихватив с собою всё до последней молекулы – в который раз неизвестно. Задача с очень многими неизвестными. Именно то, что нам сейчас и необходимо. Маленький подвиг ко дню годовщины Отлёта.

– Вы напрасно иронизируете, друг Картье, – поднялся доселе молчавший Гречко, – могло быть гораздо хуже.

– Например?

– Например, банальная вражда, ссора между кадетами, приведшая к смерти.

– Вы думаете, что подобное было бы худшим событием?

– Безусловно. Сегодня кадеты начнут смертоубийство, завтра послушники, послезавтра мы сами. Нет, я предпочитаю иметь дело с неведомой угрозой, сколь бы велика она не была. Одолев врага внутреннего, всё равно станешь слабее. Одолев же внешнего…

– А если – не одолев?

– Мы ведь отчего полётели к Маленькому Муку? Отчего не остались у Небесов? Отчего, наконец, не стали вассалами Императора? Потому, что хотели чего-то большего, нежели покой. Вот мы и получаем желанное. Встречу с магией.

– Вы так считаете?

– И вы тоже, друг Картье. Да и каждый из присутствующих.

Фомин медленно кивнул. Конечно, это магия. Или, если уж очень хочется остаться на материалистическом фундаменте, пока ещё не познанные природные явления.

– Хорошо, допустим, вы правы. Магия. Что дальше? Среди нас магов нет. Обычные инженеры, космогаторы и прочие представители эры Межпотопья. Я б и рад переучиться в мага, да талантом обделен.

– Скорее, доблестный рыцарь Картье, мы обделены хромосомой Икс-три.

– Чего нет, того нет, доктор. Впрочем, если дело только в хромосоме, то это поправимо. Породниться с домом Магов и растить детей.

– Об этом мы не раз говорили прежде, поговорим, если будет на то желание, и в будущем, но сейчас, боюсь, это пустая трата времени, – эконом торопился. В Крепости всегда много дел, а сейчас их ещё больше, дел, требующих непосредственного участия эконома.

– Не совсем, доблестный рыцарь Панин. Я не могу утверждать наверное, но у обоих кадетов, Ван-Ая и Дор-Си, были признаки наличия хромосомы Икс-три, – сказал доктор.

– Но разве все кадеты при поступлении не подвергаются хромосомной проверке?

– Проверяются. И в родительских домах их самым тщательным образом обследуют маги. Никто не хочет упустить гадкого утенка. Но четкая дифференциация хромосомы Икс-три происходит с годами, иногда и в тридцать, и в сорок лет. Минимальными же магическими способностями обладают многие, но совсем не каждый может стать настоящим магом.

– Но эти двое…

– Возможно, у них было больше шансов. Но только возможно.

– Значит, магия… – протянул Картье. Случись пожар, авария, нашествие, эпидёмия – он бы знал что делать. Службы Крепости были достаточно гибкими, чтобы решить практически любую проблему. Но вот магия…

– Я думаю, лучше всего поручить это дело Фомину. Пардон, доблестному рыцарю Кор-Фо-Мину, – проскрежетал голос из рупора. Как всегда в критической обстановке, Командор брал управление на себя. – Его бесценный опыт, полученный в замке Т’Вер, выделяет доблестного рыцаря среди остальных. В его распоряжении все ресурсы Крепости, каждый рыцарь Крепости должен оказывать ему всемерное содействие.

– Но… – попробовал было возразить Фомин.

– Это приказ.

Теперь и пробовать нечего.

– Готов служить, – ответил он.

– Мы на вас надеемся, – пожал ему руку Картье.

Остальные, покидая рыцарский зал, пожимали десницу молча. Что тут говорить? Назвали груздем, да и сунули в кузов. Ничего, не теряйся. Чем сможем, поможем. И обязательно помогут, если будет чем.

Вот и снова в крепости есть специалист по магии. О судьбе прежнего, Волкогонова, лучше бы и не вспоминать.

– Зайдите ко мне, рыцарь, – позвал его голос из рупора.

Как же, не вспоминать!

Фомин пошёл к дальней, неприметной двери, ведущей в командорский покой. Старшина постарался опередить его, раскрыл дверь и пошёл впереди по коридорчику.

Пахло озоном – кварцевые лампы сеяли стерильность. Излишняя предосторожность, но Нарейке так было спокойнее.

– Заходи, заходи.

Он и зашел.