Скиталец. Паруса, наполненные ветром

Данька вцепился в вахтенного. А тот глядел на этого, так называемого деда, во все глаза. Первый раз к ним на корабль поднимались такие пассажиры.

– Ты, дед, поаккуратней, с ним, а то знаю. Ты вчера мне чуть башку не отрезал. – Припомнил Петька.

– Не трону я твоего вахтенного. Дед матроса не обидит. – Заявил Данька.

Повернулся к капитану, вытянулся в струнку, приложил ладонь к фуражке.

– Товарищ капитан, Арлекин и его группа прибыли.

– Вижу, Арлекин. Тут целый цирк.

– Нет, – заявил Петька, – цирк уехал. Мы одни, клоуны, остались.

– Догнать бы нам капитан. Цирк-то. Не хорошо от него отставать.

Потом протянул руку Максу.

– Привет, дружище, как служится здесь? – Подмигнул.

– Привет, отпускник. Говорит, в отпуск приехал. – Макс рассмеялся. Знал своего друга, но не мог привыкнуть к его выходкам.

– Так оно и есть. Вот с ребятишками на пикник на остров собрались. Отдохнуть.

Капитан посмотрел на своего помощника.

– Вы знакомы?

– Да. Мы с Арлекином со школы дружим. – Настоящее имя друга не назвал. Не положено чужим знать.

– Да, мы старые приятели. Все в порядке. Моих ребятишек поселите и, с богом. В путь. А мы с вами поговорим маленько.

Капитан, Макс и Арлекин прошли в рубку.

– Слушай, Макс, а кофе здесь выпить можно? С утра не могу проснуться. Перелет и все такое.

Про все такое он не говорил. Он только прибыл с задания. Тяжелого. С бала на корабль. Только вернулся, а тут новое задание.

– Сейчас попрошу матроса принести кофе.

– Двигаемся до острова. Мы там немного погуляем. Разомнем ноги. Пятеро ваших бойцов пойдут со мной. Потом домой. Одним словом, прогулка. – У Дани любое задание – прогулка. Так он матери говорил, чтобы не волновать ее. Та понимала, врет сын. На опасное дело идет.

– Пятеро, значит. Пикник? – Макс понимал, дело не простое. Не зря Арлекина послали. Другого парня в пекло не пошлют.

– Вы подберите ребят потолковее и повыносливее. Пробежаться придется. И что б не раскисли, если кровь увидят. – Вот все и сказано. Максим помнил рассказы об абордажных боях. Сам видел кровь, когда палец порежет. Хотелось побывать в настоящем деле.

– Я с ребятами пойду, – сказал Макс.

– А если я не разрешу? – Откликнулся Арлекин.

– Можешь не разрешать. Только я не стану тебя слушать. На правах старого приятеля.

– Вот. Сразу стал знакомством пользоваться. Не хорошо это, лейтенант. Не хорошо. Папочке позвони.

– Зачем. Я старому школьному другу позвоню. Славке. Доктор тебе пилюлю пропишет.

– Вот, капитан, смотри. По праву дружбы веревки из меня вьет. Пойдешь с нами.

После Макс с Арлекином ходили по палубе. Разговаривали.

– Я думал, ты в полиции служишь. А ты в разведке. Даня, как тебе удается находить приключения на свою пятую точку? – Удивлялся Максим.

– Ну, вот я там и тут. Как бы везде.

– А ты сюда чего пошел, приятель? По зову сердца или платят получше. – Брякнул из легкой зависти Максим.

– Платят не платят, обещают златые горы. Золотою казной я осыплю тебя. Только скорее землей осыплют. Три горсти земли на деревянную крышку. – Не нужно ему золото. Его привлекали приключения. Правду говорил Аркадий, его отчим, синдром Карибского моря. Стал пиратом, и началось.

– А что тогда? Что тебя манит? – Не унимался Максим.

– Карьера и чины идут быстрее. Сослуживцев кого ранят, кого убьют. Главное на глаза начальству вовремя явиться. И тебе раз и новую звездочку.

– Так ты звездный мальчик. В большие начальники выбьешься. – Максим знает, не нужны Дане чины.

– Не боись, выбьюсь. Как хорошо быть генералом, лучшей работы я вам, сеньоры, не назову. – Опять начал паясничать. Знал, ходит по острию ножа. Но ничего не мог с собой поделать.

Сторожевой катер мчался к острову. Море, оно везде – море. Только не плещут паруса над головой. И марсовые не бегают по шканцам. Данька марсовый. Вантовый акробат. Он и в шторм может перебраться с грот мачты на фок мачту. И на палубу спускаться не будет. Янмаат – моряк, что на паруснике не раз выходил в океан.

– В генеральском кресле я б на тебя посмотрел. Народ будет собираться. Полный аншлаг. Сам министр обороны с женой и детьми приедет посмотреть. Народного клоуна России дадут.

– Если честно, я сам не знаю, как это получилось. Что теперь делать. Мне иногда снится тот парнишка, которым я был. Смешной, робкий, по двору идет в коротких брюках, из которых вырос. Не смелый. И в этих снах он меня жалеет. Просто жалеет. А я ему завидую. Нет, ты не подумай. Человек ко многому привыкает. Любой живущий привык к мысли, что жизнь когда-нибудь придет к концу. Старается не думать об этом. Вот и я стараюсь. У меня это может произойти раньше. Не скажу, что стал героем, смелым. Мне тоже бывает страшно. Но и через страх можно переступить. Взять и переступить.

– А я, Даня, все равно чуть – чуть завидую тебе. Твоим приключениям там, на Карибах.

Максим знал все по рассказам друга. Тот хорошо умел описать все события. И все было правдой. Макс видел друга и после тяжелых ранений. Сам помогал бинты накладывать.

– Не завидуй. К моим приключениям здесь ты прикоснешься, поучаствуешь. О других приключениях вернемся, подумаем. – Обещает. Стоит друга взять с собой в дорогу.

– Ты в серьез? – Здорово бы с Данькой бороздить моря.

– Подумаем, я сказал. Пока не могу сказать. А ты, Макс, шить умеешь? – Вспомнил Даня о поручении Романа. Швейная машинка. Это, скорее всего, команда бойцов.

– В смысле? Умею, что подштопать могу. Пуговицу пришить. – Для чего это Дане.

– Нет, что посложнее. На швейной машинке.

– Думаю, смогу. Всему учили. – Максим не мог понять, куда клонит друг. Как-то упустил из рассказа Дани, что тот сшивал две вселенные.

– Хорошо. Вернемся, будем учиться крестиком вышивать.