Морозко

Морозко
Василий Петрович Авенариус

«Подрастали вместе у старухи

Падчерица да родная дочка.

Уж родную как старуха любит:

И ленива та, и нерадива –

Мать за все лишь по головке гладит…»

Василий Авенариус

Морозко

Подрастали вместе у старухи
Падчерица да родная дочка.
Уж родную как старуха любит:
И ленива та, и нерадива –
Мать за все лишь по головке гладит.
Умницею только называет,
Падчерица как ни угождает,
А ничем ей угодить не может:
Все не так, все худо – а была ведь
Золото – не девушка, ведь вправду:
И скотинку напоит, накормит,
И дрова, и воду в избу носит,
И в избе все уберет до свету –
Мачеха весь день ворчит, бранится:
«И ленивица-то, и неряха!»

Ветер пошумит, да затихнет –
Злая баба вечно не уймется.
Вот росли и выросли большими
Обе сестры, сделались невесты:
Дочь родная все в обновах ходит,
Целый день пред зеркалом проводит,
Да, как мать, заносчива, брюзглива,
Женихи посмотрят – отвернутся.
Падчерица, как цветочек в поле –
В праздник, в будни – все в одном наряде,
Да собой пригожа, как цветочек:
Глазом взглянет – что рублем подарит,
Женихи очей с нее не сводят.

Не могла ей то простить старуха,
Извести придумала бедняжку:
«Эй, старик, пора пристроить Машку,
Жениха я девке присмотрела.
Запрягай сейчас кобылку в дровни,
Да вези-ка к жениху невесту».

Не успел старик собраться с духом,
Выпучив глаза лишь, рот разинул –
На него притопнула старуха,
Побежал старик приказ исполнить.
Услыхала мачеху невеста,
В уголок забилась, бедная, да плачет.

«Ты о чем?! – накинулась старуха:
Не на плаху повезут – на свадьбу.
Суженый твой, может, и крутенек,
Да поладить с мужем – бабье дело.
Ну, да полно нюни распускать-то!
Приоденься, приберись порядком,
Чтобы сразу другу приглянуться».

Что тут делать! Покорилась Маша,
Как умылась, стала наряжаться:
Были после матушки покойной
У нее воскресный сарафанчик,
Новые сапожки да сережки,
Нарядилась – хоть куда, невеста!
Нарядилась, с домом вмиг простилась.

А старик уже к крыльцу подъехал.
Наскоро накинула косынку
На голову девушке старуха,
И, как есть, без шубки, в сарафане
Погнала на улицу, а время
Было зимнее, мороз трескучий.

«Ну, садись». К отцу подсела Маша.
Тот теперь лишь справиться решился:
«Да куда нам ехать-то прикажешь?»
Забранилась баба: «Дурачина!
Поезжай прямой дорогой к лесу,
Как заедешь в самую трущобу,
Там ее и сбудешь за Морозко».

Маша, как услышала то слово,
Еще пуще залилась слезами:
«Ишь, завыла! Думаешь, что сед он,
Так тебе, молоденькой, не пара?
Ничего, не бойсь! Он молодчина:
Как начнет трещать в лесу да щёлкать,
Так мурашки побегут по телу.
А уж сколько у него добра то: