Зима, холода

– Это частный самолёт, – перебил мужчину голос в рации. – Здесь только четверо владельцев и персонал. Вы сможете подобрать хотя бы их?

– «Их» – это кого? А, впрочем… не важно. Надеюсь, вас там не три десятка обслуги?

– Нет. Я имел в виду людей, которых я сопровождаю.

– Хорошо, парень, – согласился Костя. – Давай координаты, надеюсь, смогу помочь.

– Очень надеюсь на это, потому что мы не можем ни с кем связаться вот уже сорок минут.

– Это из-за погоды, – хмыкнул мужчина, косясь в сторону окна, за которым кружила вьюга.

Таинственный собеседник сообщил координаты места посадки. Оказалось, что это место совсем близко, всего в десяти километрах езды. Сообщив девушкам, что они сделают небольшой крюк, чтобы подобрать потерпевших, Константин снова выехал на дорогу и двинулся к месту назначения.

– И кто они? – поинтересовалась Настасья, обращаясь к водителю.

– Я толком не понял, – пожал плечами мужчина. – Понял только, что какие-то важные персоны: частный самолёт, обслуживающий персонал…

– Вот бы политик! – воодушевилась Тоня, впервые подав голос за последние полтора часа.

– Нет уж, Тоня, я политика не повезу, – покачал головой Константин. – Я скажу что-нибудь не то, а за мной потом приедут и увезут меня в места не столь отдалённые.

– Что за предубеждения, Константин?

– Это предосторожности, – ответил мужчина.

Он слегка прищурился, вглядываясь в тёмное пятно на фоне белого снега. Пятно на поверку оказалось разукрашенным тёмными узорами самолётом.

– Неплохо живут, – отметила Клава, припадая к стеклу. – Вон, транспорт какой…

Остановив автобус, Константин послал вызов на рацию потерпевших и сказал, когда на том конце связи ответили:

– Мы приехали. Жёлтый автобус. Вы дойдёте сами?

На том конце связи снова послышалась непонятная речь, которая быстро сменилась на русский язык.

– Дойдём. Спасибо за то, что откликнулись.

– Русские должны помогать друг другу, – улыбнулся Костя.

Буквально через минуту дверь самолёта открылась, и наружу выбросили аварийную горку. В дверном проёме мелькнула фигура и скатилась вниз, вставая на ноги и увязая в снегу. Следом скатилась ещё одна фигура, и ещё одна, и ещё.

Уже все три девушки прилипли к стеклу, наблюдая за тем, как четыре фигуры (судя по всему, те самые высокопоставленные персоны) двигались в их сторону, натягивая на головы капюшоны, кутаясь в курточки и пытаясь не упасть. Следом шли ещё трое человек, таща чемоданы «вельмож» (или дам, пока было непонятно).

Константин вышел из кабины, помогая погружать багаж и переговариваясь с тем парнем, с которым разговаривал ранее и который оказался переводчиком.

– Садитесь и вы, подвезём, – сказал Костя переводчику.

– Нет, не можем, – ответил парень. – Самолёт не сломан, просто некоторые проблемы. Думаю, их вскоре смогут устранить. Мы не можем рисковать и оставлять группу в самолёте, но сами уйти не можем, там дорогостоящая аппаратура, вещи и прочее…

– Группа? – переспросил мужчина, косясь на гостей, которые не снимали капюшонов и продолжали дрожать даже, несмотря на то, что были уже внутри салона автобуса, а там было достаточно тепло.

– Да, музыкальная группа, – кивнул переводчик. – Вы сможете отвезти их в Новокузнецк?

– Мы как раз туда и направляемся, – кивнул Костя. – Конечно, отвезём и поселим в отель.

– Лучший отель, – аккуратно уточнил переводчик. – Они привыкли ко всему лучшему.

– Как скажите, – пожал плечами Константин. – Лучший, так лучший.

– Спасибо, – ещё раз кивнул парень-переводчик. – Тогда я пойду?

– А номер не оставишь, чтобы я тебе сообщил, куда музыкантов поселил?

– Ах, точно… Господи, у меня голова уже кругом…

– Бывает, – улыбнулся мужчина.

Договорившись и отправив обслугу «вельмож» обратно, Константин вернулся за руль, но автобус заводить не спешил – точнее, автобус не спешил заводиться совершенно самостоятельно, намекая на то, что не надо было глушить его посреди тайги.

Клава, Тоня и Настя заинтересованно поглядывали в сторону непонятных и пока неизвестных высокопоставленных гостей. Парни (а все четверо оказались именно представителями мужского пола) начали понемногу отмирать и даже раздеваться. Первым снял капюшон среднего роста парень. Среднестатистическое лицо, длинные русые волосы – ничего особенного. Вторым «открылся» красно-рыжий невысокий худощавый парень с невероятно зелёными глазами, который выглядел лет на девятнадцать. Третий был высоким и куда более запоминающимся: тёмно-зелёные глаза с вкраплениями карего, очерченные скулы, пухлые губы и серёжка в нижней губе. Волосы у парня были длинными, собранными в пучок, а цвет их был тёмно-каштановый. На лице парня была заметная небритость. Четвёртый и последний тоже взялся за капюшон, снимая его, являя публике свой лик. Парень этот тоже был высоким, лицом был похож с третьим, только глаза темнее – чистого карего цвета, брови тоньше и серёжка не в губе, а в носу – кольцо в носовой перегородке. Волосы у парня были белые (не блондинистые, а именно белые), а на концах они были тронуты фиолетовым и розовато-закатным.

Клава поджала губы, переводя взгляд с одного парня на другого, и тут до неё дошло…

– Вашу ж бабушку… – прошептала брюнетка и обернулась на подруг. – Это же TCAS!

– Я поняла уже, – кивнула Настасья, продолжая напряжённо смотреть на музыкантов.

– Так мне не показалось? – нахмурилась Тоня, которая, мягко говоря, недолюбливала эту группу.

TCAS – музыкальная рок-поп группа родом из Франции, которая уже заняла своё место в музыкальном мире и плотно закрепилась там, несмотря на молодость своих участников. Группа состояла из четырёх человек: Бернарда Жаккара (белый с серёжкой в носу), он являлся её солистом, Матиса Жаккара (брюнет с серёжкой в губе), который был гитаристом. Бернард и Матис были братьями-близнецами (дизиготными, то есть, не одинаковыми), Матис старший. Также, в группе был бас-гитарист и по совместительству клавишник – Тибо Планель, тот самый красно-рыжий тощий парнишка. За ударную установку отвечал Чарльз Лагранж – русый неприметный парень, которого всегда бесили вопросы, типа: «А ты с тем Лагранжем не родственники?». Родственником знаменитого математика он не был и ужасно злился, когда его в тысячный раз спрашивали об этом. Бернарду и Матису было по 24 года, Чарльзу 26 и он был самым старшим, а Тибо 23 (а не 19, как казалось).

– М-да, – изрекла Клава, разглядывая знаменитых парней. – Вот, мне интересно, сколько бы их фанаты заплатили за то, чтобы оказаться на нашем месте?

– Думаю, много, – ответила Настя.

– Да за что там платить? – спросила Тоня, косясь на нелюбых ей музыкантов.

– Фанатам виднее, – пожала плечами Настасья.

Остальные девушки дружно вздохнули и вернулись на свои места, готовясь продолжить путь. Клава вдела в уши наушники, Тоня вернулась к телефону, а Настя уютно свернулась на одном из удобных больших кресел, намереваясь ещё немного поспать, но планы их вновь нарушил… стук в дверь.

– Кого там принесло? – недобро глянув в сторону звука, произнесла Настя.

– Не открывай, Костя, – напрягшись, добавила Тоня. – Мало ли, кто там…

– Вероятнее всего, кто-нибудь с их стороны, – ответил водитель и нажал кнопку, открывая дверь.

В автобус ввалился весь присыпанный снегом переводчик TCAS – молодой, светловолосый парень двадцати четырёх лет. Константин вышел в салон и вопросительно кивнул парню.