Хилер особого назначения. Книга 1

– Грэм! Я вел себя с ней как мудак до того, как она всадила мне пулю!

– Ну тогда становится понятно, почему она это сделала, – так же флегматично заметил он.

– Грэм!

– Ну чего ты разорался, тут я.

– Ничего, – обиделся я. – Я тебе рассказываю…

– А я слушаю. И даже отвечаю. Чего тебе еще надо? Чтоб грехи отпустил или в челюсть двинул?

Я насупился. Действительно, чего я до него доколебался? Он и так со мной весь день носится, как мать с дитем, вон даже режим кормления какой-то разработал… А мне тут каяться приспичило. А с другой стороны, с кем ни бывает? Ну, приспичило, и что? И вообще, у меня нервный срыв и психоз, обострившийся на почве переутомления. Так что мне можно.

– Грэм, дай сигарету.

– Не дам. Тут курить запрещено. Знак видел?

– Но ты же куришь!

– Ну иди на меня пожалуйся, – ухмыльнулся он.

Я закрыл глаза. Все-таки надо было выпить таблетку… Хотя нет, вот все закончится, тогда…

– Ну что, отдохнул? – спросил Грэм, убирая окурок в пустую пачку. Я кивнул. – Тогда гулять.

Он все же помог мне подняться, но пошел я сам. Правда, держась за перила и немного пошатываясь, но все-таки… Вообще болеть иногда забавно – любое простое действие превращается в настоящий подвиг. И вроде спускаться пришлось недолго – всего один лестничный пролет, но я за это время почувствовал себя альпинистом. Это было прикольно. Но обратно все же поедем на лифте.

Свежий воздух привел меня не просто в чувство, а в чувство неописуемого восторга. Это было для меня настолько нетипично, что я сначала даже решил тут же позвонить Нике и записаться к ней на прием или хотя бы внести эту реакцию в перечень странных симптомов, проявившихся за сегодняшний день. Но потом понял, что просто давно не выходил на улицу и… соскучился, что ли! Я набирал полные легкие воздуха, потом выдыхал его и испытывал какое-то нечеловеческое наслаждение от этого увлекательного процесса.

– Ваш коктейль…

Это кто тут?!

– Спасибо, – оу, каким голосом с ней Грэм разговаривает! Оу, как при этом у нее ускоряется кровообращение! Любовался бы и любовался! Вот у них все гораздо лучше, чем у Ники с ее Ромео. – Знакомьтесь, это…

– Не-не-не, я на улице не знакомлюсь, – перебил его я. – Но за еду-питье спасибо, добрая девушка, пожалела убогого…

– А это Алекс, убогий, – скрипнул зубами Грэм. – Надеюсь, вы поладите.

– А это обязательно? – спросил я, принимаясь за… как называется этот прием пищи? Пусть будет «второй завтрак».

– Нет, но мне так будет спокойнее. Ада будет работать у нас…

– В хирургии?! – чуть не подавился я.

– Нет, %%%, в булочной, – так же флегматично ругнулся он.– Конечно, в хирургии. А что, ты против?

– Конечно, против!

– Почему? – искренне удивился он.

– Почему?! – не менее искренне удивился я его вопросу. – Ты слышал, как ее зовут?! Ада! Доктор Ада! Да ей только в морге работать можно с таким именем! Доктор Ада! Ты представь, пациент очухивается, а над ним рыжая телка, у нее в одной руке скальпель, в другой зажим, все в кровищи, он такой в ужасе: «Где я? Кто вы?» – А она ему: «Я доктор Ада!». Да это еще хуже, чем Доктор Зло!

Доктор Ада неожиданно рассмеялась – как ни странно, не зловеще, а нормально так, по-человечески…

– Где очухивается? – приподнял бровь Грэм. – В морге? При вскрытии?

– Что? – не понял я. – Да нет, в морге как раз никто не очухивается. Поэтому ей туда и надо. Чтобы исключить контакт с живыми людьми.

– А я не знала, что у вас тут так весело!

– Да у нас тут… Даже слов не подобрать, как смешно, – вздохнул Грэм. – И с каждым днем все смешнее и смешнее.

– Грэм, я серьезно!

– Две минуты назад ты мне так же серьезно каялся, что ты – мудак. И что по-свински вел себя с девушкой – во сне!

– Грэм, это другое!

– Конечно, другое. Эта девушка в отличие от той, что во сне – настоящая. И если она тебе снесет голову, ты уже не проснешься.

– Да послушай же ты меня!

– Ну? – он ухмыльнулся, скрестив руки на груди.

– Я серьезно, нельзя пациентов подвергать такому стрессу! У нас кардиология переполнится! Все показатели взлетят по сердечникам и коматозникам!

– Да ладно, с тобой же не взлетели, – фыркнул Грэм. – Тебя послушать, так ни тебя, ни меня к больнице близко подпускать нельзя.

– Ты и я – исключения. Подтверждающие правила. Мама, я больше не хочу ням-ням, – я протянул ему пустую тару из-под коктейля. Он взял, выбросил в стоящую рядом урну.

– Алекс, не гунди, Ты уйдешь в отпуск, а мне надо с кем-то работать. А из тех, кто остается, толковых ребят раз, два и обчелся.

– А зачем ты тогда работаешь с бестолковыми?

– А зачем я работаю с психопатом?

– Я классный врач, – принялся я загибать пальцы, – ты меня психопатом не считаешь, сам сказал… и потом, тебя заставляют. Зав. отделением и, собственно, босс. Я ответил на твой вопрос? Развернуто? Теперь ты отвечай на мой. Зачем ты работаешь с бестолковыми врачами?

– Они не бестолковые, поморщился Грэм.

– Ты сам их так назвал.

– Нет, я сказал, что толковых ребят мало.

– Значит, остальные бестолковые.

– Но ты же сам с ними как-то работаешь!