Иван-дурак в стране чудес

Приблизился к нему государь и оглядел с ног до головы. Придирчиво, недоверчиво. Затем вынес вердикт дочери:

– Вкус у тебя, конечно, не ахти… Не в мать пошла. Ну, ладно. – А после обратился к Ивану-дураку: – Как тебя зовут?

Этот вопрос не удивил Ивана, он слышал его уже много раз, пока во сне бродил.

– Можно называть просто Иваном, ваше величество!

Затем он вспомнил, как Алиса реверанс перед королевой делала, и поклонился царю. Правда, неуклюже у него это получилось. Увы, на репетицию времени не хватило – слишком уж быстро царь свои указы издаёт.

– Ну что ж, будешь царевичем, Иван, – улыбнулся государь юноше и, взглянув на раскрасневшуюся царевну, что подле Ивана стояла, с укоризной, добавил: – Раз так моя дочь желает.

Окликнул он слуг, и тут же около царя несколько молодцев появилось. Приказал царь слугам разодеть Ивана. Те взяли его за белы рученьки и увели куда-то быстро-быстро. Старик-отец долго бутербродом с чёрной икрой давился, пока за этим действом наблюдал. А братья себя за щёки и губы щипали. Думали, что спят и сон видят. Хотели проснутся, да не могли.

Вскоре вернулся Иван: разодетый, как щёголь, в кафтане, не хуже, чем у царя, и причёска у него появилась модная, глянцевая, та самая, с которой он к терему подъехал на Сивке-бурке. Идёт он вразвалочку себе, насвистывает, будто с самого рождения царевичем был, а гости его разглядывают и пальцем в него тычут. Приблизился Иван-царевич к отцу и братьям. Старший брат в ужасе руками замахал, а средний готов был глаза себе выколоть – не верил того, что они ему показывали.

– Это… это – он! Он – тот самый смельчак, который до царевны допрыгнул! – закричал средний, покрываясь потом.

Старик-отец так и застыл в изумлении – слова в глотке так и застряли. Лишь надкусанный бутерброд у него из рук прямо на стол выпал и шмякнулся икринками вниз, те и размазались по скатерти. А Иван скрестил руки на груди, сделал важное выражение лица и заговорил со своей семьёй, так, будто он всегда главным среди них был:

– А говорили – дурак, говорили – коня нет, говорили – шутом буду. –И затопал ногой. – И кто из нас теперь дурак? А?

Затем развернулся Иван. Побежала к нему царевна и давай в щёку его целовать. Взял он под руку жену свою будущую и пошёл по терему, а гости перед ними только и расступались.

– Не, ну вы только посмотрите… – лепетал средний брат, – что дурак-то наш уделал? А? И как только смог? Как царевну к себе приворожил? Мою царевну? Я ж допрыгнуть до неё хотел…

Тем временем встал из-за стола старший брат и произнёс с недовольством:

– Всё, хватит с меня! С печи – в царевичи… это – слишком.

И ушёл из терема царского. Не мог он смириться с тем, что дурак обошёл его. У него самого жена будет – крестьянка, а у дурака – царевна. И куча слуг. И почести. Уму непостижимо!

Лишь старик-отец один заулыбался и блаженно проговорил:

– Вот ведь, Прасковья, кто бы мог подумать, что младшенький наш, дурачок, царевичем станет. Не опозорил старика.

Затем повернулся к среднему брату и сказал ему:

– Что ж, в виду некоторых обстоятельств тебе мышеловку мастерить. Ты, считай, остался младший в избе.

Позеленел от злости средний брат. Старший скоро женится, съедет, а Иван вообще в тереме жить будет с царевной, которая ему самому приглянулась. А ему – мышеловка?

А Иван со своей невестой ушли от бояр во двор – прогуливаться. Большой двор зелёный, и весь в цветах. Розы там росли, как в прекрасном саду Червонной Королевы. Хорошо хоть её самой здесь не было.

–Это твои братья были? – поинтересовалась царевна у Ивана.

–Ага, никак нарадоваться за меня не могут, – со смехом ответил ей Иван.

–Ничего, привыкнут. Мой батенька тоже привыкнуть никак не может к тому, что я замуж решила выйти. Говорит, лучше б сначала за границу подалась – учиться премудростям заморским, а потом замуж. Век сейчас прогрессивный. А мне премудрости не нужны, я – консервативная, как моя матушка, тут хочу с мужем своим жить-поживать и добра наживать.

И прильнула она к Ивану с трепетом.

– Расскажи о себе. Я ж ничего не знаю: как ты живёшь, что делаешь, что любишь, что ненавидишь, – спросил Иван, радуясь про себя тому, какая красавица-невеста ему досталась, и к тому же со статусом.

– А ты меня в социальных сетях найди – я везде зарегистрирована. И блог свой веду. Всё обо мне и узнаешь, – посоветовала ему царевна. – Меня даже заморские принцессы читают.

– Ну вот, а говоришь, что ты – консервативная. Даже у меня нет своего блога.

– Моя прогрессивность не касается вопросов семьи. Я это дело не хочу откладывать. Принцесса Дании заявила в своём блоге, что замуж выйдет только после тридцати, когда наукам всяким обучится и применит их в деле. Её поддержала принцесса Испании, а затем и другие. Так и пошёл флешмоб. А я его не поддерживаю. Вот детей тебе нарожаю скоро, и заживём счастливо.

Заулыбалась царевна при последних словах ещё пуще, а Иван икнул от неожиданности. К детям он пока что не был готов. У него были другие планы. Он хотел наконец-то зажить по-человечески.

– Э-э-э… нарожаешь, конечно, – ответил он с запинкой, – только сперва я наукам всяким обучусь, раз ты не хочешь. Поможешь мне в этом?

– Конечно, – закивала царевна, – я батюшке скажу, он тебя в любой университет заморский определит. Учиться там будешь. А я с тобой поеду, буду тебе обеды приносить в перерывах между учёбой.

– Вот и славно, – теперь заулыбался Иван-дурак. Простите, почти царевич.

– Где хочешь учиться?

Задумался Иванушка и ответил:

– В Англии, хочу в крокет играть. Профессионально. Потом здесь клуб открою. Первый будет. Вся знать пойдёт, потому что интересно станет. Деньги рекой потекут.

– А что такое крокет? Играл в него? – затем стала интересоваться царевна.

– Эм-м-м, было дело, но плохо у меня получилось. Как говорится, первый блин комом, – ответил Иван, вспоминая, как ёж летел прямо в Королеву. А потом её лицо. Злое, искажённое, с каплями крови на подбородке. Затем быстро добавил: – Но я научусь.

– Какой ты у меня смышлёный, – обняла царевна Ивана, – к знаниям тянешься. И предприимчивый. Эх, не зря я затеяла всё это с теремом и прыжками на коне. Так бы и не встретились.

Иван ещё важнее сделался от того, что царевна его нахваливала. И спину выпрямил так, что аж позвоночник захрустел.

***

Прошло два года. Иван отучился в Англии и открыл свой клуб, как того и хотел. Теперь бояре в крокет ходили туда играть. Правда жаловались, что дороговато с них царевич дерёт за игру эту заморскую. Но всё равно шли. Любопытно же. И фламинго там были, и ежи, только деревянные. Живых птиц никто брать в руки не хотел. Царевна за мужем по пятам ходила. Куда он, туда и она. Гостям улыбалась, в клуб зазывала.

Иван важный, разодетый и богатый теперь стал. Вина заморские пил, совсем как на пиру, который приснился ему в ту самую ночь. С этой ночи всё и началось. Кулебяками объедался и бутербродами с чёрной и красной икрой. Каждыми днями кафтаны свои менял. У него их бесчисленное множество было, и получше, чем у старшего брата в своё время.

А старшему брату не до кафтанов уже было. Ходил он теперь в простой рубахе и лаптях, как Иван когда-то. Распродал всё. Его крестьянская жена тройню год назад родила. Деньги нужны были. Работал много, но всё равно не хватало. Страшные игрушки вышли из тренда и уже никому не были нужны, так что нашёл старший брат себе другие занятия: пшеницу целыми днями косил, на рынке подрабатывал, продавал ширпотреб всякий в виде дешёвых кафтанов, которые под дорогие брендовые подделывались. А по вечерам, уставший, детей помогал нянчить. К тому же тут выяснилось, что жена опять забеременела, срок – два месяца. Стало страшно ему совсем. Детей теперь много будет, а изба маленькая – ни развернуться. Как быть? Что делать? Большая изба ему не по карману была.

А средний брат по-прежнему с отцом жил и свиней чужих кормил. Мышеловки делал. Отец, похоже, совсем из ума выжил: везде ему мыши и крысы мерещились. Как-то поздним вечером зашёл средний брат в амбар и увидел, как какой-то конь в сене топчется. Рыжий и с дредами. Бессовестный. Разозлился юноша, выхватил он перцовый пистолет из кармана своих штанов и прицелился им в коня. С тех пор, как сыновья вора не поймали, велел им старик-отец отпугивающее оружие купить.

– Ага, попался, ворюга! – закричал средний брат. – Прав был отец, преступник всегда возвращается на место преступления.

Сивка-бурка испуганно уставился на него и перестал сено топтать.

– Сжа-а-а-лься! У меня жена и семеро по лавкам! – жалобно заныл он.

– Врёшь! А если ты завтра опять явишься сюда?