Вердикт короткий дали в родовой:
"Их не спасли. У нас не получилось.
Поставьте подпись в бланк на проходной".
Вдовец. Скорбящий. Сирота. Убийца…
Так много слов в гудящей голове.
"Не может быть. Мне это словно снится,
Все эта боль не в этом существе".
Под потолком немой закрытой детской
Спускают гелий синие шары.
Сухой букет. В квартире, как в мертвецкой.
Один из трупов кажется живым.
Безмолвно смотрит на короткий ящик,
Чуть больше, чем со спичек коробок.
И взгляд его, бессмысленно молящий,
В надрыве шлёт щемящий холодок.
Не всем нам посчастливилось проститься.
Потери не щадят – их скорбь ясна.
Умершим к нам, увы, ее возвратиться,
И тем минута каждая ценна.
В металле
Могущество принципов в титановом корпусе
С раздвоением, растроением, развоплощением личности.
Баланс размышлений на причудливом конусе
Усилий к успеху и тяге к привычности.
Канат закалённый из марочной стали
Звеня, дребезжит под порывами гордости.
Хрустит безмятежности сланец пластами
Под кованым боем измученной твёрдости.
Нутро как в тисках батискафа латунного,
Что в водах всплывает любви к безразличию
У мыса чеканки монеты подлунною,
Разбитой на карточки и на наличные.
Пожар на конце механизма пружинного
Решений обыденных, рвущих действительность,
Возня не оставит согласных невинными
За медные трубы в нагрузку за мнительность.
Разят как железом слова философские
С высот пьедестала коленопреклонного,
Эфир сотрясая идеей бесовскою,
Наполненной страхами о непокорности.
Ни стройно, ни шатко дороги проложены,
Где слитки людей на товар переплавлены,
И мысли колючей дугой огорожены
Границ бессознательным эхом расставленных.
Люди для людей
Стоящий твердо на ногах
Остер и смел в своих словах,
Но рядом с ним нередко
Есть Люди-табуретки
На ярость яростью разят,