В любви то радостно, то больно

– Мой Димка не такой. Он добрый.

– Ты спросила, я ответила. Сама решай. У нас ведь страна советов, этого добра у каждого хоть отбавляй. Слушать советы не только не обязательно, но и вредно порой. Знаешь, Лариска, что я тебе скажу – мы ведь только строим из себя умных и целомудренных, а как любимый прижмёт-приголубит – благоразумие и скромность волной смывает. Сама поймёшь, о чём говорю. Вспоминаю свои любовные ошибки,  глупости всякие забавные, минуты неодолимой страсти и улыбаюсь про себя: так хочется повторять их ещё и ещё. Эх, растравила душу, зараза! Хватит уже болтать, бог знает о чём. Сами не хотите учить – другим не мешайте. Одни Джульетты, блин, собрались. Не успели вылупиться, а уже про любовь рассуждают.

Сквозь призму времени

– Мы такие разные, Милька, но такие родные, – с восторгом шептал Степан Кулешов на ушко любимой, чувственно прижимая девушку к себе. Её, Людмилу, почти жену, на маленькой кухоньке собственной квартиры на окраине областного города, оставленной по завещанию папиной мамой.

Друзья, влюблённые, партнёры, сожители, жених и невеста – любой из этих эпитетов описывает их отношения лишь частично.

Эти молодые люди, по сути – единое целое. Именно поэтому они здесь, в этой квартирке, которую старость бабушки превратила в развалины.

Для влюблённых же эта жилплощадь – истинный рай, где они счастливы, где всё-всё-всё решают сами, где начинается абсолютно новая жизнь, где им двоим можно всё. Даже то, чего нельзя.

– Ты мне дороже отца, дороже мамки. Как же я люблю тебя, милая моя  Люсенька! Как же мне хо-ро-шо с тобой!

Эти двое любят друг друга чисто и искренне. Иначе они не умеют.

Новая жизнь: волнительная, соблазнительно притягательная, чарующе таинственная, непредсказуемая, обещающая столько сладкого, пикантного и манящего, что дух захватывает. Однако увлекательные приключения и романтические авантюры пришлось отложить до более благоприятных времён, ограничив новшества смелыми экспериментами в постели, короткими свиданиями вечерами и общением в выходные дни. Нужно было настраивать быт, оплачивать расходы, искать себя и профессию, что похищало уйму драгоценного времени.

Ребята ужасно уставали, но старались: карабкались, осваивали новые возможности, взрослели. Вот только любовь. С ней что-то стало не так.

Влечение, восхищение близостью, осталось, а обожание слегка, пока не совсем, но померкло. Людмила стала замечать, что кроме Стёпки есть и другие привлекательные мужчины, гораздо интереснее, умнее и удачливее.

Пока Люся только подмечала, невольно, мимоходом, несоответствия ожиданий от совместной жизни и собственных не до конца осознанных желаний.

Бриллиантовая пыль с безграничных возможностей большого города, с того, чего хотелось на самом деле, и что выходило в реальности, осыпалась потихоньку, поселяя неясные пока, но вполне определённого свойства мысли: а вот если бы… далее шёл внутренний диалог с обсуждением того, что пока недоступно, но чего очень-очень-очень хочется.

Когда влюблённые решали жить вместе, Стёпка был очарован не только девичьей привлекательностью и взаимными чувствами подружки. Он гордился Милькой, боготворил её.

Степан вкалывал на двух работах одновременно, заочно учился, баловал любимую, если представлялась такая возможность. Денег, увы, на всё не хватало.

Людмила же резонно решила, что от работы не богатеют, а горбатеют, посему для начала  пошла на курсы визажистов. Профессия обещала, пусть и с чёрного входа, сближение с таинственным миром моды, с состоятельными клиентами.

Людмила листала глянцевые журналы, с изумлением и завистью вглядывалась в довольные лица, пафосные позы мужчин и женщин, живущих по ту сторону убогости, в изящном мире показной роскоши, невиданного комфорта и щедрого изобилия.

На курсах Люся познакомилась с теми, кто создавал одну из граней этой удивительной жизни. Курсистки запросто делились друг с другом информацией, предлагали дружбу. Оказалось, что нет ничего невозможного: нужно лишь протянуть руку и взять то, чего хочется. Девочки даже рассказали – как это сделать.

Людмила обнулила семейные сбережения, чтобы соответствовать той среде, в которую мечтала проникнуть, обновила макияж в направлении экстравагантной оригинальности, старалась выглядеть более заметной, яркой и по возможности преуспевающей.

Стёпка ласково гладил свою Мильку по экзотической причёске, нежно целовал уши и шею, затем в губы, с которых, смеясь и дурачась, стирал яркую губную помаду, без тени недовольства внушал, что жить без накоплений нельзя, потому что обыденность состоит из сюрпризов, чаще всего неприятных.

Люся нервничала, злилась, доводила себя до слёз, говорила, что он ничего не понимает в жизни, в привлекательности, в женственности, потом отворачивалась и долго дулась, сидя на подоконнике в позе кучера. Мирились, понятное дело, в постели.

Милька тоже его любила, по-своему. Просто у неё были другие планы на жизнь, иное мнение о том, как должна выглядеть, к чему стремиться современная девушка.

Людочке удалось с помощью новых подруг устроиться в престижный салон, привлечь обеспеченных клиенток, набрать заказов на причёски, маникюр и макияж с выездом на дом. Денег, вещей и возможности жить красиво становилось больше, времени меньше.

Стёпке пришлось соответствовать. Он бросил учёбу, пошёл работать в такси, в основном в ночные смены, чтобы заработать своей Мильке на шикарные наряды и на походы в места, где общаются люди, не считающие денег.

Живя в одной квартире, изредка засыпая и просыпаясь в общей постели, регулярно имея интимное соприкосновение, жених и невеста со стажем постепенно утрачивали магнетизм близости. Они встречались и прощались как старые знакомые, без особенных сближающих эмоций, лишённых теперь прежней ненасытности и страсти: воздержанно, ненавязчиво, буднично, если не сказать равнодушно.

Стёпка торопился заработать, Людмила – потратить. Жених ласкал, невеста позволяла проявлять опеку и нежность. Он любил только её, но позволял любые вольности, поскольку верил, потому, что не мог себе представить, чтобы его Милька могла предать.

Люда же неистово развлекалась на модных тусовках и светских раутах, позволяя случайным кавалерам после разудалых танцев продолжить общение в сугубо интимной обстановке.

Ей нравились мальчики с тугими кошельками и наглыми манерами, льстило число желающих добиться благосклонности, преподносить презенты, знакомить с сильными мира сего, баловать изысканными развлечениями, которые “не для всех”.

Люда всё реже и реже появлялась дома, запросто могла улететь с очередным завоевателем её роскошного тела на тропические острова дней на десять.

Обычно девушка оставляла Стёпке короткую записку или сообщение на автоответчике телефона, но иногда забывала это сделать, знала – поверит в любую выдуманную историю.

Расставаться с женихом она не хотела. Её устраивали необременительные, привычные  отношения с любимым.

Люся спала то с одним, то с другим, иногда даже влюблялась, но чаще сдавала себя в аренду за вполне материальные плюшки или услуги. Как женщине удавалось сохранять славу недоступной и целомудренной девушки, почему до сих пор никто из любовников не предал огласке многочисленность связей, непонятно.

Желающих отведать от её щедрот было достаточно много. На днях Людмила из рядовой сотрудницы превратилась в хозяйку салона и шикарной квартиры в центре города. Подарок Люся приняла, телом щедро отблагодарила, но быть профессиональной содержанкой не захотела.

Ей было ужасно жаль преданного Стёпку. Девушка вновь и вновь возвращалась к жениху, опять давала ему надежду, хотя сама уже ни во что не верила. В особенности после того, как тайно сделала аборт, избавившись от плода любви довольно известного модельера.

Стёпка ждал любимую, ждал всегда, когда не был на смене. Холодильник был полон, квартира в идеальном порядке, ужин достаточно было лишь подогреть.

Догадывался ли он, знал ли? Думаю, да. У людей с тонкой духовной организацией развитая интуиция.

Сегодня Людмила развлекалась в обществе статусного мужчины со средствами, возраст которого говорил сам за себя: вдвое старше её. Сморщенный, усталый, с вялым орудием любви и слабым здоровьем, он имел определённое влияние в сфере моды и красоты. От него зависело многое, в том числе приток новых клиентов. Грех было не воспользоваться такой возможностью, пока в цене молодое тело и умение себя продать.

Кавалер предлагал вояж в Монте-Карло. У Людмилы же внезапно вспыхнул приступ ностальгии. Она чуть не расплакалась в процессе унизительно неприятных эротических забав, вспомнив про своего Стёпку.

Причину расстаться было найти не сложно. Впрочем, любовник был доволен, обещал содействие. Удивительно, но Люську не вдохновили его обещания, хотя надежду на повторное свидание она дала.

Ей было не по себе. Что-то внутри закручивалось в спираль, давило и рвало внутренности и душу. Милька! Он один в этом мире называл её Милькой. “Только Стёпка любит и ждёт. А я…”

Слёзы текли по Люсиному лицу, обжигали чувствительную кожу. Авторский макияж безнадёжно потёк. Как назло поток машин остановился, застыл без движения. На тротуаре напротив увлечённо обнималась влюблённая парочка.

Юноша был удивительно похож на Степана, девушка такая же миниатюрная и стройная, как она тогда, в самом начале самостоятельной жизни. Тогда. Три года назад.

Стёпка давно уже не предлагал зарегистрировать брак, хотя время от времени дарил кольца. Теперь с бриллиантами и изумрудами, хотя сам жил предельно скромно.

Влюблённые мило целовались. Целую вечность. Почему не она, почему не со Стёпкой? Люда знала – почему. Потому, что повернуть течение жизни вспять не-воз-мож-но!

Люсе нестерпимо захотелось увидеть лицо смешно, даже нелепо одетой юной Джульеты, совсем как она, когда приехала в этот страшный в беспощадной циничности город, который окружил её совсем не теми соблазнами, которые должны были привести к счастью.

Женщина так растрогалась, что готова была немедленно, сию же секунду бросить доходный бизнес, порвать престижные связи и бежать без оглядки к нему, к Стёпке.

Девочка, словно почувствовав пристальное внимание, внимательно посмотрела в её сторону, что-то смущённо прошептала юноше. Тот улыбнулся, сгрёб девчонку в охапку, театрально поцеловал её в губы, поднял вверх большой палец и послал Люсе воздушный поцелуй.

Лицо девушки озарила лучезарная улыбка. Она просто светилась счастьем.

Мальчишка подхватил подружку на руки, начал кружить.