С тобой. Только с тобой!

Сознание и кровь толчками пробивали защиту наивной невинности, заставляли  фантазии рисовать заманчивые романтические эскизы, отсылающие воображение путешествовать вглубь неведомого континента, открывать волнующие детали, которые вызывали неосознанное томление и желание познать его суть.

А что там, под порхающими крылышками воздушной ткани?

Вадику хотелось обернуться невидимкой, чтобы ощутить теплоту скрытой под покровами лёгких одежд тайны. Ему грезилось, что эта ткань существует лишь затем, чтобы дать понять, для кого и для чего эти сокровища спрятаны.

Вадик сжал в кулак всю свою стыдливость: ведь упорхнёт!

Лётные качества её характера колыхались не только тканью: аккуратные малюсенькие груди упругой рябью намекали на реальность телесности, а подпрыгивающий от движения подол платья звал заглянуть под свои пределы.

Вадик решился подойти.

Впервые в жизни.

Заикаясь, краснея, вибрируя от неуверенности и робости всем телом, он представился.

Девушка нисколько не удивилась, просто протянула с улыбкой руку, щурясь от бьющего в глаза солнца, – Гульнара.

А с виду ничего восточного в ней нет.

Оказалось, её дедушка – узбек. Но от него Гульнаре достались только чёрные брови и тёмные глаза.

Через десять минут Вадику показалось, что знаком с прелестницей всю жизнь, настолько легко с ней было общаться. Они мило ворковали, перебивая друг друга, даже спорили о чём-то совсем незначительном, что вызывало умиление и восторг.

Они гуляли по берегу пруда, потом смотрели кинокомедию, пили кофе, ели мороженое,  сидели на скамейке, соприкасаясь плечами и бёдрами.

Вадик держал Гульнару за руку, чувствовал приятное покалывание от прикосновения, вдыхал ароматное облако её манящего запаха, чувствовал странно волнующее тепло, проникающее в глубину души.

Юноша настолько сосредоточился на объекте вожделения, что не замечал ничего иного.

Свидание казалось бесконечным праздником, но закончилось внезапно.

– Мне пора.

– Мы ещё встретимся?

– Извини, Вадим, у меня есть любимый.

– Тогда зачем ты со мной гуляла, знакомилась, я ведь не просто представил себе будущее, я ощутил его каждой клеточкой своего тела?

– Так бывает. Мне необходимо было понять, смогу ли я изменить своему избраннику.

– И… я тебя вдохновил? А давай, измени, почему нет? Ведь я понравился тебе, правда?

– И да, и нет…

– Он лучше?

– Это не важно. Во всяком случае, для тебя. Мы были с ним близки, с тобой – нет. И ещё, всё дело в том, что мы поссорились. Он меня обидел. Сильно обидел. Только об этом я говорить не хочу.

– Разве это преграда? Попробуй, сравни, – Вадик ошалел от своей смелости.

– Если бы ты знал, как мне этого хочется. Ты хороший мальчишка. Но я поклялась быть верной, обещала любить.  Мама научила меня никогда не нарушать зароков. Не могу предать себя.

– Ты его любишь?

– Не знаю. Иногда кажется – да. А сейчас… Я отдала ему… Извини. Зачем тебе это знать? Ты замечательный. Мне с тобой было хорошо, но продолжения не будет.

– Не пойму. Мы провели вместе несколько незабываемых часов. Неужели ты ничего не почувствовала? Я от тебя без ума. И что теперь?

– Ты мне тоже понравился. Генка какой-то непостоянный. Однажды он даже ударил меня. Но он мой первый мужчина. Тебе ведь неприятно зхнать, что я уже не девственница?

– Разве это имеет значение? Меня нисколько не касается, что происходило до меня. Ведь это совсем другая жизнь. Разве я могу судить действия человека, которого не знал? Это же бред.

– Все мужчины так говорят, когда хотят близости. А потом… впрочем, это только мои домыслы. Откуда мне знать, кто и что думает. Я и Генка, мы были предельно близки. А потом он сказал, что я его обманула. Будто я была не девочка. Дурак!

– Зачем ты со мной пошла? Меня-то ты точно обманула.

– Я не хотела сделать тебе больно. Честно-честно. Думала заглушить обиду и только. Ты хороший.

– Докажи, что действительно так считаешь. Я тебя люблю! Честно-честно!

– Ваденька, милый, – девушка прильнула к нему всем телом.

Мальчишка ощутил биение её сердца, едва уловимый аромат перезревших фруктов, приторно-сладких. Он нежно, едва касаясь, дотронулся губами до её шеи, шелковистой, упругой и мягкой.

По телу Гульнары прокатилась волна, как от любого внезапного действия, но не откатилась, а накрыла парочку с головой.

Руки девочки обхватили его плечи, сжали, напряглись. Вадик ощутил упругость груди, трепетное дыхание, едва заметную дрожь.

Они стояли, застыв, слившиеся воедино, обмениваясь неведомой энергией и теплом прикосновения.

Долго-долго.

Вадику даже показалось, что девушка ему открылась, впустила на свою интимную территорию.

Голова его кружилась, путешествуя за пределами тела, а организм жил отдельно, осуществляя мечты и планы самостоятельно.

Где-то что-то наполнялось кровью, двигалось по заложенной в подсознание природной программе, запустив нескончаемую цепочку замечательных эмоций и чувств, называемых любовью.

Неведомая сила посылала красочные картинки прямо в мозг. Остановить или отсрочить этот процесс не представлялось возможным. Природа не упрашивает, она повелевает.

Какие мысли и чувства руководят в такие минуты сознанием – никому не ведомо. Да и нужно ли про то знать?

Чувства подстегнули эмоции, или это было нечто иное, во всяком случае, парочка, не сговариваясь,  проследовала в обнимку к Вадиму в квартиру.

Молча, лишь чувственно переглядываясь, ребята пили кофе, изучая глубины душ: пытались выведать друг у друга масштабы нахлынувшего на них девятого вала необъяснимого влечения.

Вадим пылал страстью, Гульнара отвечала взаимностью. Она уже не пыталась сопротивляться нахлынувшему вдруг возбуждению.