Фата Времени. Цикл «На земле и в небесах». Книга первая

– Убийство вашего отца не первое, – повторил Филл, – И кто может гарантировать, что оно последнее? А если так, кто на очереди?

Роковое число «31» в глазах Рене светится почти различимо. Филл нащупал нужную тропинку к осуществлению своего плана.

– Можно, конечно, пойти традиционным методом. Начать поиск наследников гнева графа Патрика. Потомков его исчезнувшего сына Дэна. Покопаться в генеалогии вашей жены. Заняться проверкой Слейтера. Ничего хорошего из этого не выйдет, поверьте мне. Единственным приобретением будет разлад в семье. Вы согласны со мной? Ведь вы думали над этим.

– Согласен. Мне нечего возразить.

– Таким образом, для нас обоих абсолютно ясно: следующая жертва вы. Если хотите прекратить серию смертей, вам придётся поверить мне. Другого пути у вас всё равно нет. Готовы ли вы довериться частному детективу, покинувшему службу в полиции, не имеющему крепкого авторитета и внешне не располагающего к подобному доверию?

– А если я скажу нет, как вы поступите? – спросил Рене, пристально смотря в глаза Филла.

– Мне ничего не останется, как откланяться. С надеждой, что ваш сын, если доживёт до совершеннолетия, поверит мне и сделает так, как я скажу ему.

– В таком случае я готов выполнить все ваши рекомендации, – обратив взгляд на пруд с резвящимися рыбками, сказал Рене.

– Прекрасно, – Филл тоже обратил внимание к воде, – Многое из того, что я скажу, покажется невероятным. Но кому как не вам, специалисту по компьютерам, знать сложность мира, в котором мы живём? Ведь виртуальные пространства, конструируемые вами, хоть и живут самостоятельно, рождены в результате преобразованного отражения скрытых процессов, как окружающих нас, так и живущих внутри нас.

Рене кивнул, со смесью удивления и уважения посмотрев на детектива, проявившего вдруг интегральное понимание столь специфической проблемы.

– За два-три дня вам предстоит сделать многое; подготовка завершится экспериментом. Тем, что в полицейской практике называют следственным. В первую очередь закажите биоробота. Ведь вы всё равно собирались завести их на место отсутствующих слуг? Ваш персональный компьютер создаст ваш полный и точный образ, передаст его изготовителю роботов. Он должен быть в той одежде, которую вы одеваете обычно во время семейных праздников. Точнее, ежегодно в день тридцать первого октября. Вы меня понимаете? Робот будет выглядеть в точности как Рене Боровский. И по конструкции максимально близок к живому человеку. Вплоть до наличия крови в жилах.

Хозяин замка «Елена» слушал детектива с нарастающим любопытством.

– Далее. Пригласите полицию на утро готовности. Всю группу, которая проводила расследование. Хорошо бы и комиссара. Я, как вы понимаете, для них не… Вас они послушают, найдите доводы поубедительнее.

– Это возможно. Будет сделано, – заявил Рене.

Было заметно, что он увлёкся, ещё не понимая сути предлагаемого эксперимента.

– Пригласите Ефрема Слейтера. Он должен вести себя так, как всегда ежегодно, тридцатого октября. В соответствии с бессрочной договорённостью, связавшей его с вами.

Рене неосторожно переставил ногу, камешек скатился в спокойную воду, подняв лёгкое волнение.

– Очень важно подготовить семью. Поработайте с Энн-Лилиан. Вы для неё единственный авторитет. Не зная сути – её представляю я один в полном объёме – они должны вести себя внешне так, будто наступил день тридцать первого октября. И одеты соответственно. Никаких лишних эмоций, проявлений нервозности и тому подобного. Это будет непросто. Но необходимо. Одна истерическая вспышка может всё испортить.

Лицо Рене выглядит спокойнее, чем в начале разговора, тревожный огонь в глазах пригас.

– Плюс: проверить все запоры, решётки, охранную сигнализацию, каминную трубу, чердак, подвалы в присутствии полицейских. И составьте протокол, поставьте, если необходимо, охрану. Задвижки трубы камина перекрыть, приготовить «кляп» -заглушку для камина снизу. Очень важно – закрыть портрет графа Патрика плотной шторой. Вы всё запоминаете?

– Конечно! У меня профессиональная память.

– Самое, пожалуй, главное: настроиться и приготовиться самому. Вы должны будете делать и говорить во время эксперимента то, что я вам сейчас скажу. В определённой последовательности, по моему сигналу. Вы готовы к этому?

– Я не могу представить ваш замысел полностью. Но вы меня убедили. Я всё выполню в точности. И сообщу вам о готовности накануне вечером. Думаю, двух суток на всё хватит.

11 декабря

Начало эксперименту Рене определил в десять ноль-ноль. В девять пятьдесят, после завершения подготовки, все участники собрались в коридоре у входа в каминную залу. Обстановка для всех присутствующих, кроме комиссара Юстаса Муркока, знакомая, и только он один с любопытством оглядывает игровые автоматы и портреты на стенах. Судя по интересу, он не прочь заняться одной из игр. Рядом с Рене биоробот, и отличить его от оригинала можно только по неподвижности.

– Прошу прощения за то, что не могу посвятить всех в суть предстоящего события, – сказал Филл, оглядывая собравшихся, – Но таково условие эксперимента. Уверяю вас, через несколько минут всем станет всё ясно. И вы извините меня и хозяина замка за вынужденную таинственность. Прежде чем мы начнём, хочу заявить: сценарий, выработанный хозяином замка и мной, требует от нас определённой последовательности и собранности в нашем поведении и словах. От присутствующих – а особенно от представителей полиции – требуется предельная внимательность.

– Кто же это требует от полиции вести себя так, как ему того хочется? – перебил его Стоун, с неприязнью глядя на Баркера.

– Господа, – вмешался Рене, – У меня с комиссаром накануне состоялся разговор. И он заверил меня, что всё пройдёт так, как того требует непростая ситуация. Ведь так, комиссар?

– Конечно, господин Боровский. Лейтенант Тимур Стоун хотел сказать, что он разделяет ваши установки, – комиссар Муркок улыбнулся, – А некоторая его нервозность объясняется необычностью роли, которую он вынужден играть. И только.

Стоун опустил голову, покраснел, отошёл в сторону, натолкнулся на твёрдый локоть биоробота и остановился.

– В таком случае продолжу, – сказал Филл, подойдя к двери каминной залы, – Напротив камина портрет лучника во весь рост. Сейчас он закрыт шторой. Когда мы войдём в каминную залу, по моему сигналу штору уберут. Прошу всех запомнить детали портрета: выражение лица, глаз, сколько стрел в колчане и в руках, положение лука. Обратите внимание на сходство биоробота с хозяином замка. Это не случайно. Полицейский протокол – его копия у хозяина замка господина Боровского – говорит, что кроме нас, в замке никого нет. В каминной зале тоже никого. В залу можно пройти только через дверь. И выйти тем же путём. Каминная труба снизу закрыта наглухо. Везде охрана, всюду наблюдение. В том числе за нами, за каждым из нас. Прошу чувствовать себя непринуждённо: вы гости дома, вы приглашены на семейный праздник. В случае неуспеха предприятия смешным окажусь только я, Филл Баркер. Только я рискую всем: именем, репутацией, работой. Если происходящее окажется глупым розыгрышем, или дешёвым спектаклем, как думают некоторые, пострадаю только я один. Несколько минут терпения… Вам не составит труда.

– Кто будет вести протокол? – спросил кто-то из команды Стоуна.

Рене снова решил помочь Филлу:

– Во всех помещениях замка, в том числе здесь и в каминной зале установлены видеокамеры. Мой сервер-компьютер будет вести непрерывную запись как на винчестеры, так и на внешние носители. В том числе облачные хранилища. Если понадобится, легко переведем на язык бумажного протокола. Вы удовлетворены?

Филл с чувством признательности отметил: Рене абсолютно верит в правильность эксперимента, и представляет себе в основных чертах то, что должно произойти. Он посмотрел на свои часы, взялся за голову серебряного льва, обменялся взглядами с Рене и открыл дверь.

– Дамы и господа! Дорогие гости! – громко произнёс Рене, подходя к двери, – Спасибо за то, что вы пришли засвидетельствовать своё уважение семье Боровских. Сегодня в замке «Елена» двойной праздник: годовщина свадьбы барона Ленарда де Борово и моей прабабушки Елены, а также тридцать один год мне, сегодняшнему хозяину замка и главе дела, оставленного отцом. По традиции, праздник в нашем доме начинается с посещения каминной залы, единственного помещения, где всё сохранилось так, как было при жизни прадедушки Ленарда и прабабушки Елены. Прошу вас, свечи в зале зажжены.

Филл вошёл первым, повернулся к календарю, открыв красную цифру «31». Вслед за этим Рене отдёрнул штору и освободил портрет графа Андерсона. Филл ещё раз пересчитал стрелы: две и одна, как и было три дня назад. Нашел взглядом Слейтера; тот не отрываясь смотрит в глаза портрету; они выглядят как никогда живыми и следят за всеми входящими.

«Что же, ему будет полезно, – подумал Филл, – Не всю же жизнь бездумно выполнять заветы предков».

Один за другим гости проходят мимо портрета, внимательно его оглядывая, рассматривают убранство комнаты, на выходе задерживая взгляды на горящей кровью цифре «31» на календаре. Пожалуй, слово календарь не соответствует правде. Скорее сигнальная армейская труба, готовая обозначить начало атаки. Посещение каминной залы заняло десять минут. Филл вышел последним, закрыл за собой дверь, и, пройдя несколько шагов вперёд, негромко произнёс во всеобщей тишине, вызванной нарочитой торжественностью начавшегося спектакля:

– Теперь прошу молчания, – и он кивнул Рене.

Тот подошёл к своему двойнику, включил его. Заработала отредактированная Рене программа, биоробот ожил, оглядел всех знакомыми глазами Рене, так что стало чуть жутко; Энн-Лилиан перекрестилась, Моника чуть не вскрикнула, но Грета успела её взять за руку. Твёрдым шагом Боровских робот подошёл к двери, хозяйским жестом распахнул её, вошёл и закрыл за собой.

Филл затаил дыхание. Всё решала текущая минута. Все были одинаково возбуждены: и посвящённые, и незнающие; и догадывающиеся, и ничего не понимающие. Через минуту из каминного зала донёсся глухой удар, все вздрогнули, и Филл понял: он выиграл!

– Прошу вперёд полицейских. В комнате только что совершено убийство, – он открыл дверь и сделал приглашающий жест рукой, – Так что, обратите особенное внимание на детали картины, на происшедшие в ней изменения и на рану, нанесённую биороботу. Ткани его тела соответствуют человеческим, внутри жидкость, идентичная крови.

Подождав, пока команда Стоуна вошла в каминную залу, Филл повторил жест приглашения для художника. Комиссар в сторонке, рядом с Боровскими, не собираясь входить в комнату семейной смерти, изучающим долгим взглядом рассматривает Баркера. Видимо, в его голове пошла переоценка ценностей. Из залы вышел лейтенант Стоун.

– Господин комиссар! Это же робот! Я не совсем понимаю, надо ли проводить расследование в полном объёме…

– А если бы на месте робота оказался господин Рене, как бы вы поступили, лейтенант? – ответил ему вопросом комиссар.

Стоун пожал плечами, стараясь не смотреть на Баркера. Филл расстегнул пиджак, вытащил из-под него стрелу и протянул Стоуну.

– Прошу. Экспонат исторического музея, взятый мною под расписку накануне. Экземпляр полностью соответствует тем, что на вооружении у портрета. Ведь у него сейчас на одну стрелу меньше, не так ли? А эта музейная штучка позволит вам быстрее определить оружие, которым был повержен двойник владельца замка.

Стоун покосился на комиссара, взял стрелу и исчез в зале. Филл обратился к Рене:

– Думаю, вам не стоит заходить туда. И всем остальным тоже. Не будем мешать полиции. Нам необходимо иметь квалифицированное, юридически оформленное заключение.