Комиссар госбезопасности

Комиссар госбезопасности
Валерий Николаевич Ковалев

Библиотека «Мужского клуба»
Чекист, разведчик, диверсант, комиссар госбезопасности, генерал-лейтенант МВД СССР, Павел Судоплатов начал воевать за Советскую власть еще подростком, в 1919 году. Проявив блестящие способности во многих областях, быстро перешёл на работу в Особый отдел и с тех пор всегда находился на передовой тайной войны. В 1938 году лично ликвидировал главу украинских националистов Коновальца, а впоследствии руководил операцией по ликвидации гитлеровского пособника Шухевича. Именно Судоплатову была поручена организация устранения Троцкого. Во время Великой Отечественной войны Судоплатов руководил партизанскими и разведывательно-диверсионными операциями. После войны продолжил организовывать и курировать разведдеятельность заграницей, потому что на тайной войне перемирий не бывает.

Жизни и судьбе одного из самых легендарных людей в истории нашей разведки и контрразведки и посвящена книга мастера беллетризованной биографии Валерия Ковалева. Павел Судоплатов как никто другой достоин того, чтобы на его примере воспитывались новые поколения защитников нашей Родины.

Книга рекомендована для чтения лицам старше 16 лет.

Валерий Николаевич Ковалев

Комиссар госбезопасности

© Ковалев В., 2022

© ИК «Крылов», 2022

Судоплатов Павел Анатольевич (7 июля 1907 г., Мелитополь, Российская империя – 24 сентября 1996 г., Москва, Россия

Глава 1. Начало пути

– Подавай, пацан, подавай! – орал щербатым ртом Рябошапка, давя на гашетку установленного на тачанке пулемёта. В сотне метрах впереди по выходящему к майдану[1 - Майдан – площадь (укр.)] проулку, гикая и вертя над головами шашками, неслись ворвавшиеся в город белоказаки. «Максим» прицельно бил в их сторону, вышибая из седел. Через несколько минут атака захлебнулась, оставшиеся в живых казаки ускакали назад.

Бой переместился от центра на окраину, а спустя полчаса стих – белогвардейскую конницу отбили.

Рябошапка привстал за пулемётным щитком, утёр лоб рукавом выбеленной солнцем гимнастерки, потом протянул руку лежавшему рядом мальчишке.

– Держи пять, пацан. Без тебя нам бы тут хана!

Когда ранним утром на окраине началась пальба, пулемётчик Семён Рябошапка вместе со вторым номером Машковым спал на сене в тачанке, стоявшей перед штабом. Оба успели развернуть в проулок пулемёт, а потом напарнику в висок тюкнула шальная пуля, и тот, обливаясь кровью, мешком свалился под колеса.

– В три бога мать! – выругался Рябошапка. Одному вести огонь было несподручно. Но в тот же миг рессоры чуть качнулись, вставленную в патронник ленту придержали грязные ребячьи руки…

– Тебя как кличут? – свернув чуть дрожавшими пальцами козью ножку, послюнил бумажку пулемётчик.

– Пашка, – шмыгнул облупленным носом мальчишка. На вид ему было лет тринадцать, черноголовый и худой он чем-то напоминал грача.

Рябошапка уже видал его раньше в Мелитополе, тот просил взять ездовым на тачанку.

– Мал еще, – сказал тогда взводный Кульбацкий, – подрасти немного.

Потом их полк остановился в Никополе, и вот парень объявился снова.

Между тем из штаба высыпало отделение охраны, бойцы принялись ловить казачьих лошадей и собирать оружие убитых, а к тачанке, сунув маузер в колодку, подошел комиссар Трибой.

– Молодец, Рябошапка! Считай, спас штаб. Объявляю тебе революционную благодарность, – комиссар тряхнул руку пулемётчику.

– Если бы не этот пацан, – кивнул тот на Пашку, – всё могло быть хуже. – Когда убили Машкова, сработал за второго номера.

– Шутишь? – недоверчиво хмыкнул комиссар.

– Какие могут быть шутки.

– Тебя как зовут, сынок? – оглядел мальчишку Трибой.

– Пашка Судоплатов, – почесал тот босую ногу второй ногой.

– В таком разе и тебе благодарность, – комиссар протянул ладонь.

– Не, – повертел вихрастой головой мальчишка.

– Чего «не»?

– Возьмите лучше, дяденьки, меня с собой. Хочу воевать с беляками.

– Гм, – подкрутил рыжий ус Трибой, – а тебе сколько лет?

– Четырнадцать, – соврал Пашка.

– А чего не взять, товарищ комиссар? – положил ему руку на плечо Рябошапка. – Хлопец, судя по всему, боевой и к тому же проверен в деле. Можно сказать, готовый второй номер.

– Ладно, – чуть подумал Трибой. – Но только, Семен, под твою ответственность.

Так мелитопольский мальчишка стал бойцом 1-го ударного рабоче-крестьянского полка. Этим же вечером он с удовольствием уплетал из котелка сваренный на конине кулеш в кругу новых знакомых.

– Давай, малый, наедай шею, – подмигивали красноармейцы.

– А родители у тебя есть? – спросил один, пожилой и бородатый.

– Батька помер два года назад от чахотки[2 - Чахотка – туберкулез.], есть мамка, две сестры и два брата. Оба в Красной Армии, я – младший.

– Получается, сбежал из дома?

– Ага, разобьем беляков и вернусь, – облизал ложку.

В городе полк простоял три дня, за это время Рябошапка обучил парнишку обращаться с пулемётом. Показал, как разбирать и собирать, набивать и заправлять ленту, вести огонь. Мальчишка оказался башковитым, схватывал всё на лету, и Семён не преминул уколоть ездового, флегматичного и ленивого.

– Учись, Лелека, – сказал он. – Парнишка освоил машинку любо-дорого, а ты у меня полгода и, считай, дуб-дерево.

– Моё дело кони, – сладко зевнул тот. – «Максим» дюже хитрая штуковина.

А ещё, проникаясь к ученику любовью (у него тоже был сын), Рябошапка подарил Пашке бельгийский карманный браунинг. Небольшой, умещавшийся в ладони, с двумя запасными магазинами. Один они вечером расстреляли на реке, и учитель остался доволен. Четыре из шести пуль мальчишка положил точно в цель.

На четвертый день, с утренней зарёй полк выступил в направлении Одессы, но дойти туда оказалось не судьба.

Через сутки в степи они попали в засаду, завязался бой с казачьими частями, и полк был разбит наголову. Прикрывая бегство остатков полка, Рябошапка с Пашкой вели пулемётный огонь, пока не закончился боезапас. А потом Семен заорал Лелеке: «Гони!», и тот стал бешено нахлёстывать упряжку.

Они вынеслись к краю неглубокой балки[3 - Балка – поросший деревьями степной овраг.], там в коренника[4 - Коренник – наиболее сильная лошадь в упряжке.] попала пуля, жеребец грянулся о землю, пристяжные встали на дыбы, и тачанка, кувыркаясь, полетела в яр, разбросав людей по сторонам.