Тридевятое царство. Серия «Сказки и фантастика». Выпуск 2.

– Это машина счастья!

Машина счастья представляла из себя параллелепипед со скругленными углами – блестящий и переливающийся разными цветами.

– Она делает людей счастливыми? – выспрашивал репортер за кадром.

– Да! – подтвердила девушка.

– Но это же невозможно!

– Возможно!

– Как?

– Вот представьте, что вам нужно для счастья? Кто вам нужен для счастья? Где вы будете счастливы? Как вы это выразите – щебетом или взмахов крыльев? Представили?

– Представил.

– Вам от этого радостно на душе?

– Да!

– Значит, сработало!

Дэвид Цукер рассмеялся:

– Это же все словоблудие! Начитались книжек по психологии и саморазвитию! Какое же это Сопротивление?

– Погоди, я тебе еще покажу! Тебе не до смеха станет! – пообещал генерал.

На экране появилась еще одна из Василис – еще красивей и улыбчивей, чем первая. Хотя это, пожалуй, было невозможно.

– А что это у вас? – спросил репортер.

– Читайте! – сверкнула сияющими глазами Василиса.

На пустом столе стояла табличка «Усилитель вероятности».

– Это устройство?

– Это название!

– А где же сам прибор?

– Не нужно никакого прибора! Действует название! – объяснила девушка.

– Э-э… Вероятность чего усиливает название?

– Вероятность невероятного, – и, смилостивившись над впавшим в ступор репортером, радостно защебетала. – Вы же знаете, что закономерность исторических явлений обратно пропорциональна их духовности? Вследствие этого при неизменной духовности, несущей неизменную же алгоритмику, история повторяется как одна и та же пьеса, которую ставят разные режиссёры в разных театрах, с разным составом актёров: хоть декорации и костюмы разные, а сюжеты одни и те же с некоторыми вариациями.

– Вы хотите изменить пьесу? – слегка запнувшись, спросил ведущий.

– Вы хотите! Это же ваша история, ваша жизнь! – сияла глазами Василиса.

– И что же мне делать?

– Вы уже делаете! Вы подумали, что именно нужно изменить в настоящем – и этим изменили вероятность наступления счастливого будущего.

– Ты все еще думаешь, что это словоблудие? – спросил замкомандующего по геноциду.

– Знаешь, Джеймс, – задумчиво произнес главред «Разврат-ТВ», – я, пожалуй, соглашусь с тобой. Это серьезно. И это опасно. Почему ты их просто всех не убьешь? Ты же организатор геноцида, тебе не нужны поводы, чтобы отправить кого-то в мир иной. Достаточно того, что они тридевятые.

– Оказывается, мне нужен повод, – саркастически молвил Джеймс Сильверман. – Эти же ведьмы теперь не простые тридевятые, а медийные тридевятые, известные всему миру. Они же с этими хохмами выступают на центральной площади столицы.

– Да, легко творить геноцид, когда с тобой воюют, исподтишка взрывают, стреляют из-за угла. Это плохие люди – и они должны быть уничтожены, – согласился Дэвид Цукер. – А как уничтожать тех, кто улыбается и смеется, даже если они во сто крат опаснее? Ты хочешь, чтобы я их разоблачил, – догадался он. – Показал оборотнями, волками в овечьей шкуре.

– Мне это нужно, Дэвид! – подтвердил генерал. – Простой корреспондент-новостник с этим не справится. Тут нужен матерый стервятник.

– А, может, несчастный случай? – еще пытался отвертеться от сложного задания главред. – Организуешь утечку на химкомбинате, прорыв дамбы с затоплением города. Погибнет сто или двести тысяч и вместе с ними твои Василисы. Все шито-крыто, а я расскажу, что аборигены сами виноваты – не соблюдали технику безопасности.

– Есть такая пословица, точнее говоря, будет – много времени спустя в совершенно другой галактике: «Слово – не воробей! Вылетит – не поймаешь!». Они выпустили слово – чик-чирик! – теперь любой может его повторить, придумать продолжение, добавить свое.

– И ты хочешь, чтобы я поймал воробья, – обреченно склонил голову Дэвид.

– Кроме тебя, мне не на кого надеяться.

Дэвид Цукер появился на Слете юных Василис в сопровождении ассистента с камерой. Он послушал доклады – на очень разные темы – от защиты приматов от вымирания до вреда случайного секса. Зацепили его доклады о вечной молодости и альтернативной энергетике высоконравственного общества. Но почему-то от всего происходящего он только мрачнел.

– Представляю вам кровать для непорочного зачатия, – прищелкивала языком очередная насмешница.

– Что же в ней особенного? – уточнили из зала. – Таких в любом мебельном магазине полно.

– Вы совершенно правы! – радостно согласилась Василиса.

– И зачем для непорочного зачатия нужна кровать? – не унимался критик. – Вы как этот процесс представляете?

– Все очень просто! – возвестила девушка. – На кровать надо возложить непорочную деву, а вместе с ней её непорочного мужа. И оставить наедине. Так и происходит непорочное зачатие. Сейчас я вам расскажу, как воспитывать непорочное дитя и какие ему Бог может даровать способности.

– А как соотносится ваш хитроумный план размножения с государственно утвержденной политикой геноцида тридевятых? – перебил критик.

– Вот и видно, что вы издалека! – улыбнулась Василиса. – Наверно, из обслуги оккупационных войск? Впрочем, неважно. Отвечу на вопрос – вопросом. Вы ведь имеете право меня убить?

– Имею.

– И у вас есть для этого оружие?

– Есть. Пистолет.

– Где он?