Воспоминания об Эдеме

Мне нравилось больше всего, что оно было прозрачным. Если Адам дышал, я видела, как наполняются его легкие, как вибрирует его сердце. Когда он напряженно думал, было видно, как в его мозгу носятся маленькие молнии-мысли. Мы все друг о друге знали. Все это придумал, Ты, Отче, чтобы наблюдать, как живет наше тело, что нам полезно в этой жизни, а что вредно. Чтобы ангелы могли в любой миг помочь нам в учебе, облегчить нашу жизнь на Земле. Мы не знали Отче, что мы «нагие» для тебя, для ангелов, для всех, что мы в раю одни такие открытые, обнаженные. Чтобы все могли любоваться твоими созданиями, видеть наши мысли, желания.

Мы были любимыми детьми всего рая, и это, Отче, радовало Тебя.

Но еще больше, Отче, это радовало нашего Учителя и нас с Адамом.

Наш любимый Учитель объяснял нам, что детьми рая мы будем не вечно. Настанет время, когда и мы будем отдавать свою любовь всем твореньям Твоим, Отче.

Наши кости были гибкими и послушными, как лианы. Мы могли делать со своим телом самые невероятные упражнения.

Но больше всего в райском теле меня восхищала душа, которая находится с правой стороны груди, напротив сердца, которое качает кровь.

Мне трудно описать, как выглядит наша душа. Она постоянно меняет форму, цвет. Она живет как бы своей отдельной от тела жизнью, и в то же время она непрерывно пронизывает – проникает все тело, в котором поселилась.

Я наблюдала за душой Адама, а он – за моей. Это нам поручал Учитель, а потом, на испытаниях, объяснял, как вела себя душа Адама или моя в разных ситуациях.

Я видела, что когда Адам чего-то пугался, то его душа, как бы падала в его ноги, а когда радовался, то она взмывала ввысь, на локоть над его головой.

Если Адаму делали больно, то она сжималась, становилась маленькой, серой, как пепел. Если же его хвалили или награждали яблоком с «древа познания», то в такие мгновения его душа раздувалась и выходила за пределы тела, на ширину туловища, а розовая аура счастья, заливала не только Адама, но и всех, кто находился рядом с ним, на расстоянии трех туловищ.

Душа напоминает мне бутон розового лотоса, который, то распускается, то прикрывается. Она, как бы вибрирует вместе с дыханием. Центр лотоса сияет ровным бело-голубым светом. Это, Ты, Отче, вечно живущий в лотосе человеческой души.

Ты все знаешь, Ты все помнишь, Ты всюду сущий, Ты во всем, и все в Тебе.

Все это, Отче, объяснял нам наш Учитель.

Когда, я слушаю его, смотрю на него, у меня от счастья бегут по телу мурашки, и мне кажется, что он похож на Тебя добротой и восхитительной, сияющей мудростью.

И я думала, Отче, если он такой великий, то какой же Ты, как Тебя возможно себе представить, вообразить?

Глава 7. Адам и Ева обрастают плотским телом и перестают понимать друг друга

Это воспоминания. Иногда мне кажется, что это просто красивый сон, который обволакивает меня в минуты молитвы. Что этого никогда не было, что это мечта наяву. А как хочется, чтобы это был не сон, чтобы это, Отче, повторилось хотя бы несколько мгновений.

Прости, Отче, что мы такие слабодушные, безблагодарные. Спасибо, за то, что все это было. Спасибо, что я это помню, что все то непередаваемое счастье, которое мы испытали рядом с тобой в Раю, мы сможем рассказывать нашим детям, которых Ты, Отче, нам с Адамом подаришь.

Отче, я очень хочу быть матерью. Иначе, зачем Ты нас создал, зачем Ты нас всему обучал и обучаешь? Зачем возле нас столько наставников было в раю, зачем их столько невидимых и видимых рядом с нами здесь, сейчас?

Отче, на Земле наше тело постепенно изменяется. Я уже не вижу души Адама, как раньше. Наше тело становится жестким, оно теряет прозрачность. Голова уже вся в шерсти, над глазами тоже волосы. Мы становимся, Отче, какими-то закрытыми. Раньше мы разговаривали друг с другом и со скотами, и с птицами, не раскрывая рта. Ртом мы пользовались только для того чтобы пить нектар или воду. Теперь же нам приходится помогать при разговоре ртом и показывать руками.

Мы с трудом понимаем друг друга. Потому, что когда мы произносим слова, то каждый под одним и тем же словом понимает что-то свое. Например: я говорю: «Адам, дай мне цветок». Адам спрашивает, какой цветок, потому что цветов много. И какой именно я прошу, мне теперь надо объяснять или показывать рукой.

В раю мы разговаривали мыслями, Адам сразу видел в моей душе, как в зеркале, тот цветок, который я хотела получить.

С животными разговаривать стало совсем трудно. Раньше они тоже видели наши мысли, а теперь они не видят, что мы от них хотим, или что мы им приказываем.

Если так будет продолжаться, во что мы превратимся, Отче? Как нам жить на Земле, если мы не сможем общаться и понимать друг друга?

Наше тело тормозит наши мысли. Раньше мы думали и сразу же действовали, а теперь мы думаем так же быстро, а действуем гораздо медленнее.

Отче, это новое тело, которым мы покрываемся, обрастаем, погубит нас.

Раньше я чувствовала, как солнечные лучи озаряли меня, пронизывали, наполняли своей живительной силой. Я чувствовала, как энергия проникала во все мое существо, сливаясь со мной. Я была всем: и солнцем, и водой, и облаками, и молнией. Все это было во мне, и я была во всем. Я всему отдавала свою благодарность, любовь и в ответ получала силу.

Теперь, Отче, благотворные лучи солнца, и энергия пространства не могут свободно пробиться, проникнуть в наше тело. Мы в этом теле, как в каменной скорлупе. Да, оно защищает нас от колючих кустарников, от холодного ветра, от паров, которые висят над Землей, но оно же, это тело закрывает к нам доступ жизни, изолирует нас друг от друга. Делает нас чужими всему, что нас окружает. Спаси нас, Отче, подскажи, как нам сохранить связь с Тобой, ибо это тело закрывает Тебя от нас, как тучи закрывают солнце.

Отче, я почти разучилась парить над землей, как раньше. Если я поднимаюсь в небо, то только совсем ненадолго. Мне сразу кажется, что я упаду на Землю камнем, и мне становится страшно. А так хочется посмотреть на Землю сверху, как раньше, полюбоваться.

Адам не может подниматься в небо уже давно. Он говорит, что ему это и не нужно, что он уже давно все видел, что ему это надоело, неинтересно. Его тело почти все покрылось волосами, голые только живот и лоб. Он больше лежит под деревом, со скотами занимается очень мало, и ничему не хочет их учить. Говорит, что им на Земле хорошо, без обучения, что если они узнают столько, сколько знаем мы, то перестанут нам подчиняться.

У него есть любимые ученицы: две большие белые обезьяны. Он научил их делать себе массаж и собирать с деревьев фрукты и орехи. Никому из скотов он не позволяет называть себя Адамом. Он приказал, чтобы все величали его Господом и приходили к нему с фруктами и цветами.

Меня он, Отче, тоже заставляет называть его Господом.

Теперь всех скотов он обучает только тому, как они должны служить ему.

Этих двух обезьян, бывших моих подружек, он заставляет делать ему массаж после полудня. Другие обезьяны расчесывают ему волосы.

Для всех у него есть работа.

Если кто-то из скотов исполняет свою работу не так, как ему нравиться, он называет его грешником и обещает наказать провинившихся.

Он придумал много новых обязанностей для своих «рабов».

Так он теперь называет всех своих братьев меньших.

Он ничего не хочет делать сам. Все за него делают братья: собирают фрукты, разгрызают орехи, даже в зубах у него ковыряются маленькие голубенькие птички. А он лежит с раскрытым ртом и довольно икает.

Когда я делаю ему замечание и говорю, что в раю нас учили помогать нашим братьям, он отвечает: «Я помогаю им стать самостоятельными. Если они научаться служить мне, то смогут помочь и себе. Научат других тому, чему научились сами, иначе они останутся такими же беспомощными, какими были до нас».

– Адам, а ты сам не разучился ухаживать за собой? Ты не слишком сурово с ними поступаешь? Тебя щадили…, – интересуюсь я.

Глава 8. Почему на Древе вечной жизни нет плодов, а только цветы?

А рядом с Древом познания добра росло Древо вечной жизни. И произрастали они от единого корня, и только над землей раздваивались. Учитель рассказывал: «Сеющий добро – пожинает мудрость – мудрость родит вечную жизнь в Духе. Ибо Отец, есть Дух – Свет изливающий. Живите в свете Отца. От Древа познания Добра вы обязаны вкушать вечно, а от Древа жизни человек вкушает только единожды», – напоминал он нам. – Учитель, что необходимо совершить, чтобы нам вкусить от Древа Жизни? – спросил Адам однажды.

Глаза Учителя стали грустными, он положил свою руку, на плечо Адама и я увидела, как энергия любви полилась из его руки в душу Адама. Адам пытливо впился в глаза Учителя.

Загадочная улыбка скользнула по лицу Учителя.

– Ева, ты тоже желаешь вкусить от Древа Вечной Жизни? – ласково спросил он.

– Да, Учитель, я хочу вкусить от Древа жизни. И я заработаю плод с этого древа, так же как я вкусила от Древа познания добра. Я буду трудиться беспрерывно, но мы получим плод Древа Жизни. Да, Адам?

Адам сидел, насупившись и опустив голову. Я поняла, что он не верит, что мы, когда-нибудь заслужим вечную жизнь. Ему хотелось просто так – проглотить какой-нибудь орешек, или ягодку, и через них получить вечную жизнь и вечно жить; ни о чем, и ни о ком не заботясь.

Учитель рассмеялся.

– Адам, ты расхотел жить вечно?