Великий потоп, или Дневник дурака

– Я ни хачу спа-а-айт, – толмач свалился на пол.

Сотника уложил Андрей, а охрана с криком разбежалась.

– Понял, что со «Стройкомплексом» случилось? – спросил Иван, подходя к выходу.

– Неа, – ответил Андрей.

– Сейчас объясню. Давай сначала выберемся отсюда.

Они вышли из шатра и за три секунды отключили нескольких монголов. Четыре удачных «выстрела» усыпили еще четверых. Затем еще четверо упали на траву. Через пять минут Иван и Андрей уже были в безопасности и шли к машине времени.

– Город им подавай железный, – сказал Иван, запихивая парализатор в разодранный карман. – Ты что-нибудь слышал о городе-призраке Китеже?

– Ну конечно, он на этом озере и был по легендам, – ответил Андрей и остановился. – Постой. Так ведь это…

Иван рассмеялся.

– Ну да, догадливый       ты наш, ведь это мы им город построили. Китеж-град. Князь Юрий, уходя от монголов, сдал один город, потом второй, и уже отчаявшись, увидел перед собой… жылезный горыд. Автомат наш, «Стройкомплекс». Видимо, строитель наш принял его за оператора-наладчика – в операционных системах там точно что-то переклинило – двери перед князем и его дружиной распахнулись и люди вошли внутрь. А потом – ки'пиш-ки'пиш, как сказал монгол, и «Стройкомплкекс» исчез.

–Ну точно! – воскликнул Андрей. – В легенде так и было – вода под стенами закипела, и город пропал.

– Знать бы, где теперь путешествует славный Китеж-град! – сказал Иван, открывая люк машины времени. – Хы, может, это он пирамиды в Египте отгрохал?

Рядовой городовой и ботинок сорок пятого калибра

Лейтенант полиции Сидоров человек простой, как три копейки. Или даже как одна. Говорят, что простота хуже воровства. Нет, простота это не порок. Но и не достоинство. Это своего рода глупость.

Простые люди всегда ценились. Обычно это ломовые лошади. На таких возят тяжёлые грузы, а они при этом всегда рады помочь ближнему. Их объегоривают, обсчитывают, обвешивают, водят за нос, обводят вокруг пальца, обувают, накалывают, сажают в калошу и просто обманывают. И они рады всякий раз, когда обманут, потому что обмана фатально не замечают. Простота – это судьба. Или не судьба, этим словом можно вертеть, как хочешь.

Их суждения просты и категоричны. «Виноваты олигархи», «Руки прочь от свободной Кампучии», «Троцкий – враг народа», «даёшь», «долой» и многое другое в том же духе. Одним словом, своего мнения не имеют, зато готовы лечь костьми за чужие идеи.

Родись лейтенант лет на двадцать раньше, тоже кричал бы «даёшь» и «долой», объявлял бы бойкоты буржуазному миру. Но родился поздно, СССР уже не существовало. Выкрикивать лозунги никто не заставлял, оставалось ворчать. Что, впрочем, выходило неплохо. И олигархи жить мешают, и нефтяные магнаты цены на бензин повышают. При этом лейтенант ни одного олигарха и в глаза не видал, да и машины не имел, с чего бы о ценах на бензин беспокоиться?

Несмотря ни на что место, где он служил, если и не очень тёплое, то, по крайней мере, не холодное. Что в наше неспокойное время жизненно важно.

Катил бы бочку на недоступных олигархов, крошил бы батон на далёких нефтяных магнатов, ничего бы не произошло. Но лейтенант Сидоров по простоте своей душевной прилюдно принялся ворчать по поводу недостатков своего непосредственного начальника.

Служил у Сидорова в подчинении лейтенант Петров, с которым дружили ещё со школы милиции. Петрову хотелось занять место Сидорова, и не только на рабочем месте – уж очень нравилась тому молодая жена лейтенанта. Вот и постарался, чтобы высказанные недовольства Сидорова дошли до начальственных ушей. Майор Иванов, узнав о подобном кощунстве, пообещал Петрову место Сидорова, если тот дискредитирует последнего в глазах общественности.

Петров с заданием справился успешно. Однажды трезвенник Сидоров не без помощи своего коварного друга крепко напился ящиком пива, устроил пьяный дебош, избил официанта и официантку, обматерил хозяина кафе, да потом ещё и обмочился в присутствии полицейского наряда. За это Сидорова в три шеи выгнали из внутренних органов на внешний. Послали на пять букв, в ГИБДД. Но и там надолго не задержался, разжаловали и выставили на улицу. Так и стал рядовым городовым.

Жена не выдержала позора и снижения покупательской способности оклада, и от Сидорова ушла. И не просто ушла, а ушла к другу семьи лейтенанту Петрову. Действовала согласно женской логике. Выходила замуж за лейтенанта, лелеяла мечту стать женой генерала, а муж скатился до рядового. Хотелось выйти хотя бы за капитана, но свободными ходили одни лишь только лейтенанты, чины повыше давно разобраны. Не каждый лейтенант может стать генералом, зато у любого генерала есть шанс докатиться до рядового.

Бывают в жизни огорчения. Жил-был лейтенант Сидоров – тёплое местечко, жена-красавица, очередь на квартиру, уважение коллектива. И вдруг – неожиданно подмоченная репутация, вследствие чего – потеря должности, чина, одиночество, презрение бывших сослуживцев, и никакой квартиры, лишь убогая комнатка в холостяцком общежитии.

Если бы Сидоров был Анной Карениной, то обязательно бросился бы под поезд. Но он не Анна Каренина, не получилось повторить её подвиг, прогнали путейщики. Попытка утопиться умерла в зародыше. В городке нет ни реки, ни моста. Хотя камней предостаточно. А бросаться с булыжником на шее под поезд, согласитесь, глупо.

Так и превратился в рядового городового. Метаморфоза несложная – звёздочки долой и шагай себе ночными кварталами, блюди закон, страж порядка, патрулируй.

Городовой – это не просто так, с дубинкой погулял, в свистульку подудел, вот и смена прошла. Тут в людях нужно уметь разбираться. С одного чего-нибудь вытянуть можно, а от другого и схлопотать недолго. Умный городовой знает куда бежать, если стал свидетелем вооружённого ограбления. А дурак – всегда в тельняшке, с учебной гранатой против танка. Сидоров человек простой, в тельняшке и с учебной гранатой. Да и в людях разбирался, как балерина в тракторе. Куда ему в людях разбираться, если в Петрове не разглядел змею, пригревшуюся на груди чужой жены. Далеко до Дейла Карнеги, далеко до доктора Курпатова. И в себе, наверно, запутался. Шагай себе ночными кварталами, патрулируй. Не бросайся грудью на доты, ты не Матросов, ты Сидоров.

И началась для рядового Сидорова новая жизнь. Может, и интересная, но не об этом мечтал. Другого хотел. Не нравилось бродить ночами по городу, в то время как лейтенант Петров лежал под боком почти уже законной супруги.

Долго думал бедолага Сидоров о том, как исправить положение. Ночами не спал. То на дежурстве, патрулирует, то ворочается на скрипучей кровати в своей маленькой комнатушке, и всё думает, думает.

И наконец в голову пришла простая и правильная мысль. Понял, что нужно делать, чтобы вернуть чин лейтенанта, оклад и жену в придачу. Для этого необходимо найти и обезвредить особо опасного преступника, бандитскую группировку, шайку злоумышленников, или, на худой конец, какого-нибудь афериста.

Идея так понравилась, что часами простаивал перед стендом с незатейливой надписью – «Их разыскивает полиция». Старательно запоминал лица, особые приметы, упоминания о манере поведения. Потом решил снять ксерокопии с фотографий и завёл альбом, в который вносил всех разыскиваемых. В свободное от работы время сидел на кровати и просматривал этот альбом, аккуратно листая страницы. Всматривался в лица убийц и грабителей. Мечтал об утраченных офицерских звёздочках.

Он перечитал всю криминальную литературу от Чейза до «Преступления и наказания». Пересмотрел все детективы от «Места встречи изменить нельзя» до «Криминального чтива». И понял только одно – литература и кино сильно отличаются от жизни. Никаких подсказок там не нашёл, до всего нужно доходить самому. А так как Сидоров – человек простой, то и доходить до всего этого стал несложными путями.

На дежурстве ходил по городу, внимательно смотрел на людей, сравнивал с фотографиями преступников. За теми, кто похож на фотороботов, устанавливал слежку. Но когда нарвался на полковника полиции, конспиративно приехавшего к любовнице, то прекратил применять эти сыскные приёмы. Уж очень сильно влетело от перепуганного полковника, который принял его за детектива, нанятого женой.

После истории с полковником, из-за которой Сидорова едва вообще не вышибли со службы, стал осмотрительней. Теперь, прежде чем даже мысленно назвать человека преступником, десять раз проверял свою зрительную память – ещё одной ошибки быть не должно. И так уже одной ногой стоял с метлой на грязной мостовой. Если уволят, придётся податься в дворники, он абсолютно ничего не умел делать.

Но однажды ночью удача улыбнулась Сидорову. Вернее, посмеялась над бедным полицейским. Удача – такая тонкая штука, стоит немного опоздать или чуть-чуть поторопиться, это может оказаться судьбоносной ошибкой. В этот раз Сидоров немного поторопился. Говорят же – поспешишь, людей насмешишь. Если бы Сидоров в этот раз не поспешил, то и рассказа смешного не получилось бы.

Он был на ночном дежурстве. Шёл по тёмным закоулкам городских окраин. Заметил невдалеке от себя неясное движение и, подойдя поближе, определил, что это не что иное, как незаконное перемещение ящиков со взломанного склада в грузовой автомобиль марки «КамАЗ». Сидоров стал свидетелем ограбления. От нечаянной радости учащённо заколотилось сердце. «Вот и всё! – подумал. – Кончились мои страдания! Звёздочки, считай, на погонах!»

Он выхватил дубинку, засвистел в свисток, и бросился исполнять свои служебные обязанности. В тельняшке и с учебной гранатой против танка.

– Немедленно прекратить ограбление! – кричал, не вынимая свистка изо рта. – Сложить оружие! Все арестованы!

И это был бы его звёздный час, но кто-то там, на небесах, произвёл рокировку. Сидоров получил сильный удар в зад и пожалел о том, что не прикрыл тылы. Толчок оказался настолько мощным, что он проглотил свисток и, на третьей скорости промчавшись мимо «КамАЗа», вбежал в открытые двери склада да зарылся в пустых картонных коробках. Чьи-то сильные руки извлекли бедолагу из-под завала. Демократизатор, резиновая дубинка, перекочевала к преступникам, и Сидоров впервые в жизни познал все прелести полицейского массажа. Пытался кричать, но проглоченный свисток застрял в горле и вместо крика выходили соловьиные трели. Было больно, стыдно и обидно.

Пока приходил в себя, ограбление благополучно завершилось. Грабители уехали на загруженном «КамАЗе», номера, которого, конечно, оказались залеплены грязью. Зато приехала полиция, которая, как известно, нас бережёт.

Сидорова приняли за преступника и начали выбивать признание. Рёбра трещали под ударами резиновых массажёров.

– Где сообщники? – не очень вежливо спрашивали полицейские. – Сколько вас? Где форму купил?

Сидоров отвечал такой заливистой трелью, что соловьи отдыхали.

– Прекрати свистеть, не то свистульку на бок свернём!

Очередной удар дубинки выбил свисток из глотки, и Сидоров истошно заорал:

– Братцы! Я свой! Ой, больно! Я тоже из полиции! Не того вы бьёте!

Опешив от признания, братья по органам по инерции ещё немножко наваляли, и, отдышавшись, стали мирно беседовать.

– Как же ты тут оказался?

– Смотрю, склад грабят, я и решил это дело пресечь. Но не заметил, что один преступник в стороне на шухере стоял. На меня со спины напал, трус проклятый! – сказав это, Сидоров развернулся к полицейским спиной, и стал в неожиданную позу. – Там след должен остаться! Размер! Размер посмотрите! Это очень важная улика!

Осмотрев мягкое место, по отпечатку на нём решили, что размер обуви преступника сорок пятый.

– Большая лапа! – заметил один из полицейских. – Сорок пятый калибр. Удивляюсь, как ты и дубинку вместе со свистком не проглотил!