Обличают косность и застой.
Впереди – глубокие реформы.
Прочь рутинный и гнилой застой!
А пока уродливые формы
Принимает лучший в мире строй.
Запустили в дело нынче схему
Принцип её ясный и простой:
Сохранить командную систему,
Отстоять её любой ценой.
Обещают скоро обновленье,
Это нам сейчас уже видать.
В магазинах часты объявленья:
«Извините, нечем торговать».
Новый наш премьер железных правил*
Знает, как инфляцию давить,
Он в три раза цены нам подправил,
Чтоб в дальнейшем лучше стало жить.
Но вот в это я глупец, не верю
И хочу премьеру подсказать:
Чтоб поднять народное доверье
Надобно расходы сокращать.
Нам твердили, секса нет в помине.**
Ах, беда, ну как не стыдно врать!
Если в каждом нашем магазине
Только полки голые видать.
Правда, скоро будет не до секса.
Уж не знаю, как тебе сказать:
Разве только если экстрасенсы
Долг мужской помогут исполнять.
Ты представь, откуда секс-то будет?
На него ведь не издашь указ.
Тут любой про женщину забудет,
Коль питаться в сутки только раз.
* Неумение (или нежелание) подбирать себе преданные кадры была одной из бед М. С. Горбачёва, которое его же и погубило. Назначенный им премьер Павлов по сигналу председателя КГБ Крючкова – основного оппозиционера апологету перестройки, начал своеобразный финансовый террор против населения страны – абсолютно бессмысленный обмен денежных купюр, чтобы отвлечь население от текущих политических событий.
** Прогремевшее на весь мир по телемосту СССР – США и порядком всех насмешившее заявление одной подсадной дамы, что в стране у нас секса нет. В буквальном смысле.
Да, теперь едим один раз в сутки,
А иначе, как деньгу скопить,
Чтоб купить, какие-нибудь шмутки
И свой срам хоть чуточку прикрыть?
Не до жиру, нынче бедность в моде,
Не до секса, это не для нас,
И в газетах часто пишут, вроде,
Секс не признаёт рабочий класс.
Не хочу сказать за всех рабочих,
Но в такой попавши переплёт,
Будь до секса все они охочи –
Око видит – только зуб неймёт.
Ожидали, будет ускоренье,
Получилось как-то всё не так,
Вместо ускоренья – торможенье,