Взлёт и падение. Книга первая. На высоте.

– Фёдор Васильевич, начальники служб собрались. Просить?

– Да, пусть заходят. Все звонки на себя, Ольга, кроме срочных.

Оперативка началась с неутешительного доклада начальника метеослужбы. Приползший с запада циклон принёс на территорию региона холодный воздух, дожди и туманы. Последние особенно досаждали.

– Ну и когда же эти ваши туманы закончатся? – неприязненно покосился на синоптика злой и не выспавшийся начальник пассажирских перевозок Прикусов. Бывший лётчик, он прекрасно знал, сколько вылетов срывается из-за не оправдавшихся прогнозов синоптиков, которые, как правило, перестраховываются.

– Туманы эти вовсе не мои, – обиженно надула губы начальник АМСГ (авиационная метеорологическая служба гражданская). – Вот, смотрите, – развернула она карту, и все повернули головы в её сторону. – Ночью через нашу точку прошёл холодный фронт. Это значит, что плохая погода, возможно, сохранится в течение 10-12 ближайших часов. Но туман к обеду должен рассеяться.

– Возможно, вероятно, должен, – передразнил женщину Прикусов. – Никакой конкретики.

– Метеорология, Владимир Семёнович, такая наука, которая предполагает трансформацию воздушных масс. Понимаете, предполагает.

– Э, бросьте! Какая это наука? – отмахнулся Прикусов. – Хиромантия и только. От ваших прогнозов в авиации один вред. Я вот когда-то летал без всяких прогнозов. И ничего.

– Так, с метеообстановкой ясно! – прихлопнул по столу Бобров. – Прикусов, как у тебя дела? Только по существу.

– Обстановка такова, Фёдор Васильевич. Чтобы не выскочить из плановых показателей за сутки нужно отправить более восьми тысяч пассажиров. А как их отправишь? – он снова покосился на синоптика, словно эта женщина и была виновницей плохой погоды. – Если откроется аэропорт к обеду, то завтра к обеду сбойная ситуация будет устранена. Но потребуются дополнительные самолёты и экипажи.

– Экипажи найдём, – подал голос командир первого лётного отряда. – Были бы самолёты.

– Понятно. Что есть у службы движения?

– За истекшие сутки нарушений правил воздушного движения нет. Состояние радиосредств и средств посадки – в норме, – бодро отрапортовал начальник службы УВД(управление воздушным движением).

– Ну, с вами всё ясно, – улыбнулся Бобров. – Из-за тумана нет полётов, какие же могут быть нарушения. Что скажет аэродромная служба?

– Полоса и рулёжные дорожки пригодны. Всё оборудование работоспособно, – не менее бодро доложил начальник аэродромной службы.

Доклады остальных начальников были такими же краткими. Нет полётов – нет проблем. Но они начались с выступления начальника АТБ (авиационно-техническая база) Сергея Максимовича Дрыгало.

– Самолётов для прикрытия суточного плана не хватает. Сразу скажу: не вывезешь ты, Прикусов, своих пассажиров. Почему? Да потому, что если есть самолёт, это ещё не значит, что он может летать. К нему нужны двигатели. А их нет. На все наши запросы управление отвечает отказом.

– А фонды есть, – улыбнулся начальник УВД.

– На бумаге они всегда есть.

– Может с других самолётов движки снять, с тех, которые стоят в ожидании продления ресурса? – спросил Бобров.

– Всё что можно, уже снято, Фёдор Васильевич. Сейчас предпринимаем срочные меры. Минуя управление.

– А именно?

– Меры известные, – улыбнулся Дрыгало. – На завод авиадвигателей послан толкач с… канистрой спирта.

Среди сидящих людей раздался смех. Послышались ядовитые реплики.

– Не пора ли завязывать такую практику, Сергей Максимович?

– Да, перестраиваться надо. Вон вчера новый генсек целый день о перестройке говорил, – смеясь, заметил начальник аэродромной службы.

– Это тебе хорошо перестраиваться, – отпарировал Дрыгало, – вышел на взлётную полосу, пыль с неё веником смахнул – и вся работа. А у меня техника.

– Мы вениками не машем, – обиделся тот за свою службу. – У нас тоже техника.

– Я бы не прибегал к такой практике, – продолжал начальник АТБ, – если бы не нужда. Но, к сожалению, на сегодня это самый быстрый способ достичь желаемого. В частности приобрести двигатели. Да и не только их.

– Но для этого сначала нужно упоить спиртом весь завод, – снова хихикнул аэродромщик.

– У них и своего спирта хватает. Но не поедешь же просить с пустыми руками.

– Да вы понимаете, что говорите? – строго посмотрел на Дрыгало начальник штаба объединённого отряда Шилов. – Вы же таким образом кого-то другого без двигателей оставите.

– А мне чужое горе до… лампочки, – отмахнулся начальник АТБ. – Своего хватает. И мне легче канистру спирта списать, чем потом выговоры получать из-за чьей-то нерасторопности.

– Формально он прав, – вздохнул заместитель Боброва по политической части (замполит) Агеев. – Плохо то, что всё это неофициально.

– Кто же это официально разрешит? – Дрыгало посмотрел на замполита взглядом, каким смотрят на законченных идиотов. – Хотя, если быть откровенным, метод этот давно стал вторым правилом. И все это знают.

– Нет, вы понимаете, что говорите? – снова воскликнул начальник штаба, сдёргивая с носа очки. – Это же… это же преступление!

– Это взятка, которую нельзя доказать, – возразил Дрыгало. – А вы понимаете, что мы план по перевозкам завалим, не прибегни я к этому методу?

– Таким путём нельзя планы выполнять, – распаляясь, возразил начальник штаба. – Ведь раньше-то такого не было.

– Василий Васильевич, я знаю не хуже вас, как было раньше. Раньше лучше было. А сейчас положение другое. И спирт стал иметь большую силу, чем всякие там фонды и лимиты. Жизнь на месте не стоит, но движется в… худшую, к сожалению, сторону. Вот и приходится всячески выкручиваться.

– Но, но, – постучал карандашом по столу замполит, – не увлекайтесь. Это агитация.

– Но ведь так действительно нельзя работать, – не унимался Шилов. – Куда мы катимся? Да и с пьянством что-то делать надо. Вот, посмотрите, Фёдор Васильевич, – повернулся он к Боброву, потрясая какой-то бумажкой, – за месяц более 70 человек наших сотрудников побывало в вытрезвителе. А два года назад было всего восемь.

– В магазинах нечего купить, кроме водки, вот и пьют, – не выдержала начальник АМСГ.

– Товарищи, у нас оперативка, не отвлекайтесь от темы, – снова постучал по столу Агеев.

– Отличается в пьяных делах служба спецавтотранспорта, – продолжал Шилов. – Как хотите, но пора к выпивохам драконовские меры принимать.

– Какие же? – повернулся к нему начальник автобазы. – У меня и так никто за это премий не получает.

– Увольнять таких людей нужно.

– Тогда уж и меня заодно увольте.

– Вы что, тоже? – округлил глаза начальник штаба.

– Пока ещё нет. Но никто не застрахован от этого в нашей стране. Милиция наша кого угодно забирает туда. Бывает, что и трезвых людей туда тащат. Но дело не в этом. Я имею в виду следующее. Если увольнять всех моих людей, попавших в вытрезвитель – я через пару месяцев один останусь. С кем работать прикажете? К нам идут те, кого, простите, в городе уже на г… возку работать не берут. Это пьяницы, забулдыги. Многие водительских прав лишены за это, – шеф энергично ударил себя по горлу тыльной стороной ладони. – А мы их вынуждены на работу принимать. Правда, без права выезда с территории.

– Непорядок это, – покачал головой Агеев.