Капкан. Спасет только любовь…

– Ты чего несешь, старый хрыч, помирать пора, а ты все туда же.

Улька замахнулась кнутом на деда, тот еле увернулся, подставив свой костыль.

– Ну и дура же ты, баба, дети- то здесь причем?

Прошка сплюнул в сторону и стал медленно подниматься с завалинки:

– Вот был бы я чуток помоложе, проучил бы тебя, змея ты гремучая.

Но последних слов Улька уже не слышала. А причина не любить Валечку у нее была. Полтора года назад муж Татьяны, матери Валечки, попал под гусеницы своего же трактора и погиб, оставив жену с двумя детьми на руках. Вот ее- то и присмотрел Николай, муж Ульки, по натуре робкий застенчивый мужчина, работящий, немногословный. Стал захаживать, но всякий раз получал от ворот поворот. Татьяна была, симпатичной и спокойной женщиной, и Николай ей нравился, но он был женат, да и его взбалмошный жены она побаивалась.

Но каким- то образом до Ульки дошли слухи, что ее муж захаживает к соседке. Ну, конечно же, она устроила дома скандал, побив супруга скалкой и опозорив на всю улицу, да и Татьяне досталось. После этого случая Николай даже запил, сетуя на свою семейную жизнь с женой- мегерой, но ничего не поделаешь, трое детей надо растить, смирился, но иногда украдкой продолжал поглядывать в сторону дома соседки, тяжело вздыхая.

А вот Ванюшка, его младший сынишка, и Валентина, Татьянина дочь, подружились, чем сильно раздражали Ульяну. Но несмотря на угрозы матери Ванюшка продолжал играть с соседской девочкой. Их часто видели вместе. Соседи с умилением смотрели на этих двух ребятишек, похожих на двух ангелов, только один -белокурый, а другая- темноволосая. И в сердцах ругали грозную Ульяну, которая мешала дружбе двух юных созданий.

Время шло, дети росли, и дружба между ними плавно переросла в любовь, из детской в юношескую. Они мечтали, что никогда не расстанутся. Но Ульяна думала по-другому. Она так и не смирилась с тем, что ее сын против ее воли дружит с дочерью Татьяны. Да и супруга можно было бы простить, но не тут – то было, она еще больше увеличила контроль за своим мужем, так как он частенько, вечером, управляясь по хозяйству, таинственно исчезал, а потом появлялся навеселе и при нападении на него супруги молчал, стараясь уйти подальше с глаз.

Ульяна все- таки выследила своего мужа, куда это он исчезает, и как оказалось, оседает он у деда Прошки. Дед Прошка год назад похоронил свою жену и теперь слыл бобылем. Взрослые дети и внуки его проведовали часто, помогали по хозяйству: то дрова кололи, то воду приносили, убирались в доме, но в основном Прошка был один, вот Николай к нему и стал захаживать, чтобы с ним выпить да душу излить о своей житухе нескладной. А главное, рассказать о своей несостоявшейся любви к соседке Татьяне.

Однажды Ульяна и застала их за очередным распитием бутылки самогона и откровенной беседой. Николай, увидев жену на пороге, чуть стакан не выронил, но пока жена двигалась, как танк на амбразуру, он успел выпить содержимое и быстро встать. Николай только и успевал уворачиваться от оплеух, потому что руку на женщину никогда не поднимал. И когда дело дошло до Прошкиного костыля, стоявшего возле Прошки, то дед не выдержал и поднялся, чтобы встать между Николаем и Улькой, угрожая ей, что он вызовет милицию по поводу ее дебоша в его доме. Улька повернула голову в его сторону и с размаху так толкнула Прошку, что он отлетел в угол комнаты, ударившись о кровать и падая на пол. Прошка застонал, Николай подбежал к нему, поднял его и положил на кровать. С нее уже Прохор Иннокентьевич больше не встал. Как оказалось, он сломал бедро, так через полгода он и помер, придав забвению тайну своей болезни.

Ульяна в глубине души понимала, что виновата в смерти деда, но себя она оправдывала.

– Не спаивал бы мужа старый пень, ничего бы и не было, туда тебе и дорога, – думала Ульяна всякий раз, когда вспоминала деда Прошку.

– Ну вот, с одной бедой покончено, но что делать со второй? – думала она всякий раз, когда видела своего младшенького Ванюшку с Татьяниной дочкой. Ульяна поставила себе цель, во что бы то ни стало разлучить их, только наступил бы нужный момент, и он наступил.

Близился июнь, Ивана должны были забрать в армию. Его задержали на год, пока училище механизаторов закончит, а Валентина готовилась к выпускным экзаменам, заканчивая десятый класс средней сельской школы. Им предстояло расставание на два года. Вот этим- то и хотела воспользоваться Ульяна, видя, какой красавицей стала Валентина.

Иван и Валентина сидели на берегу, прижавшись друг к другу. Иван уезжал утром от сельсовета. Июньские ночи так коротки, а надо столько успеть сказать, Иван сильнее прижал Валентину к себе и стал нежно целовать. Эта ночь была для них ночью любви и страсти, счастья и слез, она дала импульс новой жизни, но об этом они узнают позже, а сейчас слова любви и обещаний ждать, любить надеяться и верить звучали, как клятва, которую они дали друг другу. Только вот судьба – то уже расставила свои невидимые сети.

Шло время, Иван служил. Друг другу они писали нежные и трогательные письма. Валентина ждала ребенка, их с Иваном ребенка, поэтому она отложила поступление в медицинское училище на год. Круг замкнулся, и все было бы хорошо, если бы Ульяна не питала столько ненависти к Татьяне, матери Валентины, и к самой Валентине. Да здесь еще после ухода Ивана в армию, Николай, муж Ульяны, как взбесился, встал на колени перед ней и стал упрашивать, чтобы она отпустила его, бедолагу, с Богом к Татьяне. Ульяна расплакалась от обиды, таская Николая за волнистый чуб, приговаривая: «Ишь, чего задумал, а обо мне ты подумал? Неужто, я хуже твоей Таньки? Сейчас, жди, я ей сделаю такой подарок! Не бывать этому никогда!» Николай стоял на коленях перед женой, закрыв глаза, и молчал. После этого случая Ульяна замкнулась сама в себе и стала усиленно думать, как избавиться от Татьяны и ее дочери. И что ей приходило в голову, так это магические отвороты, которыми владела тетка Груня, местная колдунья, живущая на соседней улице в самом конце. Ее дом находился почти возле леса, поэтому солнце редко посещало его, делая тем самым это место таинственным и тёмным. Вот туда- то и собралась идти одним из вечеров Ульяна со своими проблемами. Дойдя до калитки дома колдуньи, она тихонько приоткрыла ее. Во дворе никого не было, посередине двора стоял большой чан, а под ним горело небольшое пламя, вода уже закипала, вокруг чана стояли разные мешки с травами разных мастей и наименований. Тетка Груня варила новое зелье, травяной запах терпко бил в нос, вызывая легкое покалывание. Ульяна зашла в калитку, оглядываясь по сторонам:

Тетя Груня, вы дома?

Со стороны бани заскрипела дверь, в нее высунулась голова тетки Груни:

Дома, дома. Проходи, Ульяна, в дом. Я тебя уже давно поджидаю.

Ульяна удивленно посмотрела на тетку Груню, но спрашивать ничего не стала. Она зашла в дом, закрывая за собой двери. Дом колдуньи, тетки Груни, был небольшим, ставни в нем были закрыты, поэтому в комнате было темно и прохладно. Дом разделяла на две половины русская печь, всего было три окна – два в комнате, они выходили во двор, и одно окно- в кухоньке, оно смотрело на лес. Скарб тетки Груни был весьма скромным, кровать, самодельный стол, комод да большой старинный сундук, стоявший возле кровати в углу. На столе стояла небольшая керосиновая лампа, освещая висящую икону Божьей Матери.

Ну что случилось, Ульяна? – скрипучим голосом громко спросила тетка Груня. Ульяна вздрогнула. Она не видела, как вошла хозяйка.

Да, вот…, – Ульяна прошла к столу и села на лавку напротив стоящей на столе лампы так, чтобы свет на нее не падал. И Ульяна рассказала все о своей жизни невеселой. Тетка Груня ее выслушала внимательно, а затем сказала:

Николая я верну тебе, а вот детей-то зачем разлучать, ведь у них-то дитя будет. Грех.

Тут- то Улька и разошлась, рисуя картину, какая Валька плохая, ведь и ребенок не Ивана, гуляет она, и, вообще, сын ее заслуживает другого счастья.

Ну ладно, приходи завтра, ровно в половине двенадцатого ночи, я все приготовлю, поняла?

Ульяна кивнула головой, а сама быстро достала из сумки узел с продуктами, расчет. «Забери свой узел, принесешь завтра. А сейчас иди и не оглядывайся».

Ульяна встала с лавки, положила узел в сумку и быстро направилась к двери.

На другой день она все сделала, как говорила ей тетка Груня. И уже в половине двенадцатого была дома у колдуньи.

Слушай меня внимательно, – тетка Груня взяла мел и очертила большой круг возле русской печи, – Я встану в круг и буду читать заклинания, ты сидишь тихо и держишь вот этот крест на веревке. Я буду читать долго, то, что ты увидишь, не бойся и ничего не говори, как только закукарекает петух, сразу войдешь в круг и оденешь мне этот крест на шею, возьмешь меня за руку и сведешь с круга. Ты все поняла?

Да, – Ульяна взяла крест и села на лавку под икону. Тетка Груня сняла свой дневной наряд, одела холщовую белёную рубаху, распустила свои волосы и ровно в двенадцать вошла в круг, становясь лицом к трубе русской печи, по центру круга. Она открыла широко глаза и, глядя, не мигая, в одну точку, стала произносить очень быстро заклинания. Ульяна урывками всё только слышала и ничего не могла понять. Ближе к двум часам ночи Ульяна увидела, как над кирпичной трубой, доходящей до потолка, появилось вначале белое пятно, затем оно росло, и, наконец, она увидела живой прозрачный силуэт своего мужа Николая, он был на расстоянии от пола и постоянно вибрировал, при этом глаза его были закрыты. Колдунья стала громко его спрашивать: «Ты любишь свою жену Ульяну?» Николай или то, что было похоже на Николая, чуть слышно ответил: «Нет», – и стал снова исчезать. Ульяна поняла, что колдунья вызывает душу Николая. Тетка Груня снова начала произносить заклинания, и по мере увеличения интонации голоса силуэт Николая снова стал появляться, колеблясь, как горящая свеча. Ульяна смотрела и боялась даже шелохнуться. Колдунья снова стала спрашивать Николая, любит ли он свою жену, но он молчал, затем стал исчезать. Колдунья подняла руки вверх и снова стала повторять заклинания, четко выделяя слово «приди». Рассвет забрезжил за кухонным окном. Ульяна обратила внимание, что ставни на этом окне были открыты. Тетка Груня читала заклинания, держа руки в направлении трубы. Ульяна заметила, что силуэт Николая снова стал высвечиваться, сначала чуть заметно, затем все ярче и ярче и, наконец, он появился, зависая над трубой. Колдунья снова спросила:

Ты любишь свою жену, Ульяну?

Силуэт молчал и только на третий раз, когда его спросила колдунья, ответил дрожащим голосом: «Да». Колдунья опустила руки, но заклинания продолжала читать. Образ Николая стал таять. Через некоторое время Ульяна услышала кукареканье петуха, она встрепенулась, как ото сна, и ничего не могла понять, ей казалось, что она спала, только тетка Груня стояла в кругу, опустив голову, длинные седые волосы спадали на лицо. Ульяна быстро встала, взяла крест, что ей дала колдунья и, зайдя в круг, быстро накинула ей на шею, затем взяла за руку и вывела за круг. Еще постояв немного молча с опущенной головой, тетка Груня стала потихоньку приходить в себя. Затем она медленными движениями сняла рубаху, надела свое платье, волосы собрала в пучок и уложила аккуратно на голове.

Ну, вот и все. Сейчас ты пойдешь домой, не оглядываясь и не говоря ни с кем, возле дома тебя будет ждать твой муж. Я тебе дам зелье, ты его добавишь в еду или в вино. Слушай меня внимательно, вот эти иголки, – она достала несколько штук иголок, открыв створку висячего ящика возле стола на кухне, – ты постарайся отослать своему сыну, главное, чтобы он их взял руками и сам положил в определенное место, и вот эту землю ты высыплешь незаметно, возле ворот подруги своего сына. Ты все поняла?

Да, – сказала Ульяна. Она открыла свою сумку и достала большой узел с продуктами для колдуньи.

Ульяна все сделала, как говорила ей тетка Груня. Возле ворот своего домаона встретила мужа, он схватил ее за руки:

– Ты где была? Я всю ночь не спал и себе места не находил.

Ульяна молчала, она видела, как переменился ее муж. И это было только начало ее грязного дела. Затем она сделала все, как говорила ей колдунья, в отношении своего сына. Она даже нашла одного из бывших друзей своего сына, спившегося Василия, сына кухарки из местной столовой, напоив, она убедила его, чтобы он тут же, написал письмо Ивану о том, что его подруга, Валентина, гуляла без него и что ребенок это не его. Ульяна быстро выхватила письмо из рук опьяневшего друга, спрятав его в карман фартука. На следующий день она отправила это письмо своему сыну отдельным конвертом, подделав почерк.

Валентина зашла домой, неся в руках очередное письмо от Ивана. Глаза ее светились радостью и счастьем. Она тихо прошла в комнату и села на край кровати, рядом в детской кроватке посапывала их с Иваном дочь Светлана, ей было почти четыре месяца, светлые кудри раскинулись по подушке, она улыбалась во сне. Валентина быстро открыла конверт и стала читать письмо. По мере углубления в текст письма, ее лицо стало меняться, она побледнела, и ее синие глаза наполнились слезами, письмо выпало из рук, не помня себя, Валентина упала на кровать и разрыдалась, разбудив дочь.

В этот день с утра на сердце у Татьяны, матери Валентины, было неспокойно, предчувствие каких- то событий тяжестью ложилось на него. Отпросившись у бригадира, Татьяна решила сбегать домой, посмотреть все ли в порядке. Она быстро добежала до дома; забежав во двор, услышала плачь внучки Светланы, бросилась в дом. Татьяна быстро вошла в комнату, на кровати она увидела плачущую дочь, а рядом плакала внучка, на полу валялись конверт и письмо. Татьяна подняла письмо и стала медленно читать, беря на руки плачущую Светлану. Она села на кровать рядом с дочерью, держа в одной руке успокоившуюся внучку, а в другой письмо. Еще его не прочитав, Татьяна поняла, что случилось. Она знала, что рано или поздно это должно было произойти. Ульяна не оставит детей в покое, она постарается их разлучить.

Иван в своем письме обвинял ее дочь в неверности, отказывался от Светланы и пожелал, чтобы она свою жизнь устраивала без него, предупредил, что ответа не ждет, потому что даже читать ее письмо не будет. Круг замкнулся, не оставив пространства для раздумий и шанса все вернуть. Судьба черной полосой коснулась ее, Татьяну, она с горечью в душе осознавала, что и ее дочь страдает от этой черной полосы, и всему виной ненависть Ульяны к ней. А самое главное – все понимаешь, но исправить-то ничего не можешь. Татьяна встала с кровати, положив внучку в кроватку. Затем она подошла к рыдающей дочери, присела возле нее на кровать и стала гладить Валентину по разбросанным до пояса вьющимся волосам, давая ей возможность выплакаться. Она с грустью смотрела на вздрагивающие плечи дочери и вспоминала свою жизнь. Муж ушел из жизни рано, оставив ее с двумя малолетними детьми, а Николай, муж Ульяны, оказался, при всех своих достоинствах, слабым и бесхарактерным. Да, они любили друг друга, но что может женщина, если мужчина ничего не может решить?

Ничего. Зато злая и ненавистная Ульяна все решила за них. Татьяна вспомнила, что в последнее время Николая не узнает. Он сильно постарел, волосы – сплошной снег, осунулся. А глаза? Когда – то красивые, голубые глаза, стали тусклыми, а главное, в ее сторону больше не смотрят. При случайной встрече он отводит взгляд и бежит, едва кивнув головой. «Странно, что- то здесь не так. Но моя-то жизнь в большей ее части прожита, а вот жизнь дочери я не дам загубить», – думала Татьяна. До прихода Ивана оставалось девять месяцев, и за это время надо съехать отсюда подальше, чтобы все забыть. А вот куда, надо порешать. Но съезжать Татьяне не пришлось, сама судьба распорядилась по-другому. Близилась уборочная пора, из города нагнали грузового транспорта с молодыми ребятами. Вот и влюбился в Валентину один из приезжих водителей, молодой неженатый Алексей, высокий широкоплечий парень. Валентина долго не отвечала ему взаимностью, но Татьяна стала ее уговаривать, чтобы та обратила на Алексея внимание. По окончании уборочной Алексей приехал на такси за Валентиной и ее дочерью Светланой, прося руку и сердце и обещая любить обеих. Татьяна с радостью их благословила, при этом она видела холодность своей дочери, но вопрос был решен. Может быть, слюбится – стерпится, она не знала, как лучше.

Шел дождь вперемешку со снегом, Валентина еще немного постояла возле машины, затем открыла дверь и села в нее. «Волга» резко тронулась с места, оставляя позади себя две размытых дождем колеи.

***

Иван сидел за столом. Прошло два дня, как он возвратился домой возмужавший, совсем взрослый, молодой мужчина. Ульяна, мать Ивана, суетилась, старалась угодить сыну, подавая разные яства. Приход Ивана из армии отмечала почти вся улица, гостей было много. Молодые девчонки так и крутились рядом, заставляя обращать на себя внимание. Не было только одной Валентины, и поэтому Ивану было горестно на душе и пусто. Сидевший рядом отец подставлял разные тарелки с закуской, приговаривая: «Ты, сынок, закусывай, мать так все вкусно приготовила». Иван не узнавал отца, за два года он стал седым не по – возрасту, сильно постаревшим, да и мать что- то сдала, больше гнуться книзу стала. Иван еще немного посидел, а затем не выдержал и спросил отца:

А как наши соседи поживают?

Ты о Валентине? – переспросил отец.

Да, – Иван взял стопку водки и залпом выпил ее.

Да, Валентина, я слышал, вышла замуж за приезжего и уехала с ним, забрав дочь.

Далеко?