Девять Жизней. Пятница тринадцатое

Я прервал ее на полуслове, вскочив на ноги и выхватив пирожки.

– Спасибо, Крисси! Вот, держи деньги. Рад был знакомству, Лу, бывай. Побегу я.

– Еще увидимся! – донеслось мне вслед.

Дорога назад много времени не заняла: я несся вперед, не обращая внимания ни на кивки знакомых, ни на в очередной раз сменившиеся улицы. Оказалось, в моменты тревоги я нахожу дорогу не хуже Брома.

Случайная встреча, сплетни Толстяка – все это смешалось воедино, превратившись в невероятную историю. Мог ли Лу быть пиратом? А его интерес? Он ищет Брома? Того самого, о прошлом которого никто не знает правды, ведь каждому любопытствующему он рассказывает новую историю? Брома, что любит поучать меня по поводу и без; ворчит и ругается беззлобно при каждом моём промахе; не прячет от взглядов рассеченные, разорванные, изуродованные ноздри и уши?

Чем ближе я подходил к нашей лавке, чем дольше вспоминал Лу, его татуировку, слова и образ, тем больше убеждался в своей правоте.

– Ты где был столько времени? Сам пирожки пек? – встретил меня Бром.

Я выложил на стол промасленный сверток, из которого выглядывала румяная теплая выпечка, и спросил прямо:

– Бром, ты был пиратом?

Пикси вздернул брови, достал пирожок и впился в него зубами. Ел он так аппетитно, что я и сам потянулся за пирожком.

– Конечно, – наконец ответил Бром. Он вспорхнул вверх и достал с верхней полки бутылку вина. Налил стаканчик, не заметив моего жаждущего взгляда, и сказал: – Ходил по южным морям, искал сокровища. Эх, молодость.

Вот и пойми его: врет или правду говорит? Я вытер руку о штаны и потянулся за стаканом. Бром шлепнул меня по пальцам.

– А грабил кого-нибудь?

– Грабил?.. Ну какой же ты тогда пират, если никого не грабишь? Так, путешественник. Морской пикси, не умеющий ни летать, ни плавать. Совершенно бесполезная животинка, если б не магия.