История средних веков

12. Культура Западной Европы

Еще в поздней античности христианство стало той объединяющей оболочкой, в которую могли вселиться самые разные взгляды, представления и настроения – от тонких теологических доктрин до языческих суеверий и варварских обрядов. В сущности, христианство времени перехода от античности к Средневековью являлось весьма восприимчивой формой, отвечающей потребностям массового сознания эпохи. Это было одной из важнейших причин его постепенно усиления, поглощения им других идеологических и культурных явлений и соединения их в относительно унифицированную структуру.

В этом отношении огромное значение имела деятельность отца церкви, крупнейшего теолога, епископа Гиппонского Аврелия Августина, многоплановое творчество которого очертило границы духовного пространства Средних веков вплоть до XIII в., когда была создана теологическая система Фомы Аквинского. Августину принадлежит наиболее последовательное обоснование догмы о роли церкви, ставшей основой средневекового католицизма, христианской философии истории, развитой и в сочинении «О граде Божием», в христианской психологии. До августиновской «Исповеди» греческая и латинская литературы не знали такого глубокого самоанализа и столь глубокого проникновения во внутренний мир человека.

Для понимания генезиса Средневековой культуры важно учитывать, что она прежде всего формировалась в регионе, где еще недавно находился центр мощной, универсальной римской цивилизации, которая не могла исчезнуть исторически одномоментно, в то время как продолжали еще существовать социальные отношения и институты культуры. Даже в самое тяжелое для Западной Европы время не пресекалась римская школьная традиция. Средневековье восприняло такой важнейший ее элемент, как система семи свободных искусств, делившихся на два уровня: нижний, начальный – тривиум, включавший грамматику, диалектику, риторику, и высший – квадривиум, в который входили арифметика, геометрия, музыка и астрономия. Один из самых распространенных в Средние века учебников был создан африканским неоплатоником V в. Марцианом Капеллой. Это было его сочинение «О браке Филологии и Меркурия». Важнейшим средством культурной преемственности между античностью и Средневековьем был латинский язык, сохранивший свое значение как язык церкви и государственного делопроизводства, международного общения и культуры и послуживший основой сложившихся впоследствии романских языков. Наиболее яркие явления в культуре конца V – первой половины VII вв. связаны с усвоением античного наследия, которое стало питательной средой для оживления культурной жизни в остготской Италии и вестготской Испании. Магистр Оффиций (первый министр) остготского короля Теодриха Северин Боэцкий входит в число наиболее почитаемых учителей Средневековья. Его трактаты об арифметике и музыке, сочинения по логике и теологии, переводы логических сочинений Аристотеля стали фундаментом средневековой системы образования и философии. Боэция нередко называют «отцом схоластики». Блестящая карьера Боэция внезапно прервалась. По ложному доносу он был брошен в тюрьму, а потом казнен. Перед смертью он написал небольшое стихотворение в стихах «Об утешении философией», которое стало одним из самых читаемых произведений Средних веков и Возрождения. Идея соединения христианской теологии и риторической культуры определила направление деятельности квестора (секретаря) и магистра Оффиция остготского короля Флавия Кассиодора. Его перу принадлежат «Варии», уникальный сборник документов, деловой и дипломатической переписки, ставший на много веков образцом латинской стилистики. На юге Италии в своем поместье Кассиодор основал обитель Виварий – культурный центр, объединивший школу, мастерскую по переписке книг (скрипторий), библиотеку. Виварий стал образцом для бенедиктинских монастырей, которые начиная со второй половины VI в. превращаются в хранителей культурных традиций на Западе вплоть до эпохи развитого Средневековья. Среди них наибольшей известностью пользовался монастырь Монтекассино в Италии.

Вестготская Испания выдвинула одного из крупнейших просветителей раннего Средневековья – Исидора Севильского, за которым закрепилась слава первого средневекового энциклопедиста. Его главное произведение – «Этимологии» в 20 книгах – свод того, что сохранилось от античного знания. Не надо думать, однако, что усвоение античного наследия осуществлялось беспрепятственно и в широких масштабах. Преемственность в культуре того времени не была и не могла быть полной преемственностью достижений классической античности. Борьба шла за то, чтобы сберечь лишь незначительную уцелевшую часть культурных ценностей и знаний предшествующей эпохи. Но и это было чрезвычайно важно для становления культуры, ибо сохраненное составило важную часть ее фундамента и таило в себе возможности творческого развития, которые и были реализованы позднее. В конце VI – начале VII вв. против идей допущения языческой мудрости в мир христианской духовности резко выступил папа Григорий I, осуждавший суетное мирское знание. Его позиция на несколько веков восторжествовала в духовной жизни Европы, да и впоследствии находила приверженцев среди деятелей церкви до конца Средневековья. С именем папы Григория связано развитие агиографической литературы, как нельзя лучше отвечавшей запросам массового сознания людей раннего средневековья. Жития святых надолго становятся излюбленным жанром в эти столетия социальных потрясений, голода, бедствий и войн. Святой становится новым героем человека, стремящимся к чуду, измученным страшной реальностью.

Со второй половины VII в. культурная жизнь в Западной Европе приходит в полный упадок, она едва теплится в монастырях, несколько интенсивнее – в Ирландии, откуда на континент исходили учителя-монахи. Крайне скудные источники не позволяют воссоздать сколько-нибудь полную картину культурной жизни варварских племен, стоявших у истоков средневековой цивилизации в Европе. Однако общепризнанно, что ко времени Великого переселения народов, к первым векам Средневековья, относится начало складывания героического эпоса народов Западной и Северной Европы (древненемецкого, скандинавского, англосаксонского, ирландского), который заменял им историю. Варвары раннего средневековья принесли своеобразное видение и ощущение мира, исполненное еще первобытной мощи, питаемой родовыми связями человека и общности, к которой он принадлежал, воинственной энергии, характерного для родового чувства неотделенности от природы, нерасчлененности мира людей и богов.

В X в. импульс, приданный культурной жизни Европы Каролингским возрождением, иссякает из-за непрекращающихся войн и усобиц, политического упадка государства, наступает период «культурного безмолвия», продлившийся почти до конца X в. и сменившийся кратким периодом подъема, так называемым Оттоновым возрождением, после которого в культурной жизни Европы уже не будет периодов столь глубокого упадка, как с середины VII до начала IX вв. и на протяжении нескольких десятилетий в X в. XI–XIV вв. станут временем, когда средневековая культура обретет свои классические формы.

13. Англия в период раннего Средневековья

На территории Британии, завоеванной англосаксами в период со второй половины V до начала VII в. образовалось несколько варварских англосаксонских королевств: Кент – на крайнем юго-востоке, основанный ютами; Уэссекс и Суссекс – в южной и юго-восточной части острова, основанные саксами; Восточная Англия – на востоке; Нортумбрия – на севере и Мерсия – в центре страны, основанные главным образом англами. Некоторая часть кельтского населения Британии, избежавшая истребления, слилась с завоевателями – германцами. Так кельтский элемент вошел в этнический состав английского народа.

Основную массу населения вплоть до IX в. составляли свободные крестьяне-общинники – кэрлы, владевшие довольно крупными участками земли – гайдами, что тоже предполагало наличие больших патриархальных семей. Последнее обстоятельство задерживало возникновение в Англии свободно отчуждаемой земельной собственности типа франкского аллода. Распоряжение наделом ограничивалось правами всех членов большой семьи. Позднее такое большесемейное владение, основанное на обычном общинном праве, стало называться фольклендом (народная земля). Такую землю нельзя было завещать, продавать, передавать по женской линии. Кэрлы VI–VII вв. обладали полноправием, имели право участвовать в народных собраниях, самоуправлении, иметь оружие и составляли основу военного ополчения англосаксонских королевств.

Однако уже ранние англосакские правды свидетельствуют о наличии в обществе социального расслоения. Кроме основной массы кэрлов в них упоминаются родовая знать – эрлы, позднее королевские дружинники – «гезиты», жизнь которых была защищена более высоким вергельдом, а также рабы и полусвободные люди – лэты и уили (так назывались завоеванные англосаксами кельты-уэльсцы). Эти низшие категории населения сидели уже на чужой земле, платили своим господам натуральный оброк, а иногда и работали на них.

С конца VII в. в англосаксонских государствах начинается процесс феодализации. Происходит рост имущественного неравенства среди кэрлов, заставляющих тех, кто обеднел, брать землю у более богатых людей, искать их покровительства. Однако главным средством феодализации в Англии этих столетий было зарождение феодальной собственности в результате массовых королевских жалований дружинникам и церковным учреждениям земли или чаще права собирать с определенных участков королевских владений поборы, т. е. держать ее в качестве «кормления». Такие пожалования оформлялись грамотами, а земля, доходы от которой передавались кому-либо, назывались «бокленд». С появлением бокленда в Англии возникает крупное феодальное землевладение, т. к. обычно право получения доходов с пожалованной земли вскоре превращалось в право свободно отчуждаемой собственности на нее, а люди, жившие на этой земле, постепенно становились зависимыми от владельца бокленда, хотя и сохраняли еще долго личную свободу. Крупные землевладельцы, в зависимости от которых втягивались обедневшие и разорившиеся кэрлы, назывались глафордами (более поздняя форма – «лорд», что соответствовало понятию «сеньор», «господин»).

Главную роль в этом процессе до IX–X вв. играла королевская власть. Всемерно содействовала процессу феодализации и церковь. Христианизация англосаксов началась в 597 г. в Кенте и затянулась до конца VII в. в силу неоднократных проявлений язычества, особенно в Мерсии и Нортумбрии. Христианская церковь укрепляла свои позиции, а также королевскую власть и группировавшуюся вокруг нее землевладельческую знать. Короли в свою очередь щедро одаривали епископов и монастыри боклендами, подчиняли их власти крестьянское население. Поэтому распространение христианства долго вызывало протест свободного англосаксонского крестьянства. В момент образования в ходе завоевания Англии англосаксонские королевства отличались большой архаичностью и долгое время сохраняли пережитки политического строя военной демократии. Король выступал в них в VI–VII вв. скорее как племенной вождь, чем как носитель государственности. Большую роль играли органы местного, уже в основном территориального управления – народные собрания округов, состоявших из нескольких поселений. Позднее эти округа стали объединяться в сотни, в которых собирались сотные собрания всех свободных жителей этих территорий. Еще более крупные территориальные единицы с начала IX в. составляли графства – скиры или шайры в каждом королевстве, которые тоже имели свои народные собрания – моты и гемоты.

Однако с развитием феодальных отношений, в частности глафордата, в народных собраниях на уровне общинных сходов, сотен и графств решающая роль переходила к крупным землевладельцам, глафордам и их приказчикам, простые же кэрлы постепенно теряли свое влияние.

С конца VIII в., особенно же с начала IX в. начались опустошительные норманнские набеги на Англию, датские – на Восточную Англию и норвежские – на ее северо-западные области. Для борьбы с опасным врагом приходилось объединять усилия всех королевств, и Уэссекс, который менее других подвергался нападениям извне, стал естественным центром сопротивления завоевателям. В объединенном государстве заметную политическую роль стал играть новый орган – «совет мудрых» («уитенагемот»), состоявший из наиболее могущественных крупных землевладельцев королевства.

Продвижение датчан было приостановлено в правление Альфреда Великого, который начал укреплять военные силы англосаксов, опираясь, с одной стороны, на пешее крестьянское ополчение (фрид), с другой – на созданное им конное тяжеловооруженное войско мелкопоместных землевладельцев. Альфред построил также большой флот и сильные пограничные укрепления. Он вынудил датчан заключить договор о разделе Англии на две части: юго-западную в центре с Уэссексом и северо-восточную «область датского права» (Дэнло), оставшуюся в руках датчан. Альфред собрал и издал все старые англосаксонские законы в виде единого свода, дополнив их новыми королевскими постановлениями. Эта «Правда короля Альфреда» отражала уже развитие в стране феодальных порядков и закрепила их к выгоде складывающегося господствующего класса. Во второй половине X в. король Эдгар ликвидировал самостоятельность области Дэнло и вновь объединил всю территорию Англии в единое государство.

К середине XI в. Англия была в значительной мере феодализирована. Однако процесс феодализации не был еще завершен: наряду с феодальными вотчинами сохранялось еще много свободных общин и даже свободных крестьян-собственников, игравших заметную роль в органах самоуправления и в войске. В конце X в. датские короли, объединявшие к этому времени под своей властью не только Данию, но и южную часть Скандинавского полуострова, возобновили набеги на Англию ив 1016 г. установили там свою власть. Король Кнут был одновременно королем Англии, Дании и Норвегии. Стремясь найти опору в лице крупных англосаксонских землевладельцев, он подтверждал многие из присвоенных им прав и привилегий. Датское владычество в Англии не было прочным. После смерти Кнута Датского держава распалась, и на английский престол вступил представитель старой англосаксонской династии Эдуард по прозвищу Исповедник.

14. Франция в IX–XI вв.

Начало французскому королевству положил Верденский договор 843 г., по которому Франкское государство было поделено между сыновьями Людовика Благочестивого. После его смерти королевство распалось: старшему из его сыновей, Людовику, унаследовавшему императорский титул, досталось королевство Италия, второму, Карлу, – Юго-Восточная Галлия, составившая королевство Прованс (в дальнейшем Бургундия, или Арелат), младшему, Лотару, – области между Северным морем и Вогезами – так называемая Лотарингия (впоследствии это название закрепилось лишь за землями верховья Мааса и Мозеля). Территория бывшего Франкского государства продолжала мыслиться как общее достояние потомков Карла Великого, поэтому смерть кого-то из них, как правило, влекла перекройку границ, временные объединения и новые разделы. Западно-Франкское королевство, или как оно стало со временем называться, Франция, оставалось в пределах границ, определенных по Верденскому договору, до конца XIII в.

Центр политической жизни королевства традиционно находится на северо-востоке страны. Постоянной столицы еще не было, королевский двор переезжал с места на место, чаще всего задерживаясь в Лане, а с конца X в. – в Париже. Управление удельными областями было возложено на графов и их заместителей – виконтов. До середины IX в. они оставались государственными чиновниками, борясь с сепаратизмом и местничеством. Король старался назначать их наместниками в те районы, где у них не было имений, и при этом чаще менять их местами, но иногда были вынуждены привлекать к управлению и старую местную аристократию. Отправляясь в 877 г. в поход за Альпы, Карл Лысый был вынужден согласиться на то, чтобы должности и другие бенефиции тех его вассалов, которые не вернуться с похода, наследовали его сыновья. Закрепивший это решение Кьерсийский капитулярий оказался важным шагом на пути признания наследственного характера государственных должностей и других государевых пожалований. Принцип наследственности бенефициев, принятие которого знаменовало превращение их в феоды, утверждался постепенно и стал само собой разумеющимся лишь к концу X в.

С конца IX в. династия Каролингов правила лишь номинально. Реальная власть находилась в этот период в руках кого-либо из наиболее влиятельных северофранцузских феодалов, обычно графа Парижского из рода Робертинов, отличившихся в борьбе с норманнами. С пресечением в 987 г. династии Каролингов магнаты возвели на трон представителя этого рода, к тому времени несколько утратившего свое было могущество, – Гуго Капета (такое прозвище было ему дано по названию излюбленного головного убора). Его потомки – Капетинги – правили страной до 1848 г. (с перерывами в конце XVIII – начале XIX вв.). Политическая чехарда, вызывавшая помимо всего прочего нарушение вассально-ленных обязанностей, слабость и нерадивость большинства преемников Карла Лысого (умер в 877 г.) немало содействовали падению авторитета королевской власти. Смена династии нанесла ему новый удар; особенно на юге во многих районах Капетинги были признаны далеко не сразу, а главное, формально.

В истории Франции на IX–XI вв. приходится заключительный этап процесса феодализации. В начале этого периода в стране имелось еще много крестьян, не находившихся в какой-либо зависимости от частных лиц и подчинявшихся непосредственно короне. Не менее важно, что значительная часть крестьян, уже оказавшихся в положении держателей, еще не попала в полную зависимость к своим сеньорам и в политическом, судебном, административном отношении продолжала оставаться свободной. Вместе с тем возрастало число крестьян, находившихся в лично-наследственной зависимости вервов и колонов. Не завершен был и процесс складывания господствующего класса, который еще не обособился окончательно от других социальных групп и не до конца обрел характерную для феодализма иерархическую структуру. К исходу XI в. на фоне прогрессирующего ослабления королевской власти крупные сеньоры уже утрачивали способность управлять своими обширными владениями централизованно. На местах стал возникать своего рода вакуум власти; в этих условиях значительная часть публичных прав и полномочий перешла к сеньорам – владельцам нескольких, а то и одного замка. Не случайно именно со второй половины IX в. и особенно X–XI вв. в обстановке непрекращающихся междоусобиц и периодических вторжение норманнов, арабов и венгров во Франции возникает множество хорошо укрепленных замков. Этот процесс, более или менее общий для всей Юго-Западной Европы, получил в специальной литературе последних лет наименование инкастелламенто (буквально – «ознакомление»). Владельцы замков – шателены – понемногу сосредоточили в своих руках судебно-административную власть над окрестным сельским населением, жившим как бы «в тени» их господствовавших над округой замков. В результате все жители округи, будь они в личной, либо поземельной зависимости от данного или какого-нибудь другого феодала или нет, становились его «людьми» в судебно-административном отношении. Поскольку это подчинение выражалось, прежде всего, в определенных поборах и службах (постойной, посыльной, строительной и т. д.), по форме мало или вовсе не отличающихся от обычных феодальных повинностей, несшие их крестьяне постепенно оказывались фактически на положении плательщиков ренты, правда, не очень обременительной. Для поземельно– и лично-зависимых крестьян установление судебно-административной зависимости обернулось утратой всех или почти всех оставшихся у них гражданских прав и ощутимым усилением феодальной эксплуатации.

Таким образом, к концу данного периода практически все французское крестьянство стало феодально-зависимым. Несмотря на это, и в социально-экономическом, и в социально-правовом отношении оно не представляло собой чего-то единого. Общественное положение и уровень эксплуатации конкретного крестьянина определялись целым рядом факторов: размерами, состоянием и юридическим статусом той земли, на которой этот крестьянин сидел, его происхождением, формой (или формами) зависимости, связывавшей его с господином, договорными обязательствами, если таковые имели место, локальными обычаями и пр.

В условиях феодальной раздробленности унификация правового статуса крестьян всей страны и даже отдельного герцогства или графства была невозможна. Не существовало и такой политической силы, которая была бы способна надолго и на деле закрепить статус даже сравнительно небольших групп крестьянского населения, обнаруживших тенденцию к расслоению и социальной трансформации. И все же можно говорить о явном усилении феодальной зависимости и уровня эксплуатации французского крестьянства в IX–XI вв. Наиболее драматично этот процесс протекал на севере страны, где на рубеже Х-XI вв. происходят два крупных крестьянских восстания (в 997 г. в Нормандии, в 1024 г. в Бретани), направленных против установления сеньориальных порядков в их классической, предусматривающей сочетание различных видов зависимости, форме.

15. Германия в X–XI вв. Оттоновское возрождение

Объективные предпосылки для усиления королевской власти в Германии были использованы королями Саксонской династии, при первых представителях которой – Генрихе I и Оттоне I – фактически сложилось Германское раннефеодальное государство. Гер них I искусной политикой добился признания своей власти всеми герцогами племен, в т. ч. и Арнульфом Баварским. Используя феодальные распри во Франции, ослабившие ее власть в Лотарингии, и опираясь на поддержку части местных феодалов, он присоединил Лотарингию к Германии. Большое значение имело строительство замков и создание тяжеловооруженной конницы рыцарей, способной эффективно бороться с подвижными венгерскими отрядами. Несмотря на успехи в борьбе с внешними врагами, положение королевской власти в стране по-прежнему оставалось неустойчивым. Централизаторской политике королевской власти оказывали упорное противодействие племенные герцоги. Они признали за Генрихом I королевский титул после того, как он отказался от всякого вмешательства в их внутренние дела, но когда его сын Оттон I сделал попытку ограничить самостоятельность герцогов, началось восстание. Чтобы обуздать сепаратистские устремления и укрепить авторитет центральной власти, Оттон I решил прибегнуть к помощи церкви, которую он стремился поставить на службу государству. Материальной базой для этого союза явились обильные земельные пожалования короля церковным учреждениям.

Все епископские и аббатские должности находились в фактическом распоряжении короля. Духовенство лишь выдвигало кандидатов на эти должности, но утверждал их и вводил во владение землей король, производя так называемую инвеституру. Когда должности архиепископа, епископа и аббата оставались вакантными, все доходы с их земель шли королю. Высшие церковные сановники привлекались королем для несения административной, дипломатической, военной, государственной службы. Вассалы епископов и имперских аббатов составляли большую часть оттоновского войска; нередко во главе его подразделений стоял сам верховный иерарх. Эта церковная организация, поставленная на службу королевской власти и являвшаяся ее главной опорой, получила в литературе название имперской церкви. Церковная политика Оттона I нашла свое логическое завершение в стремлении королевской власти установить контроль над папством, стоявшим во главе римско-католической церкви. В этом стремлении Оттона I поддерживало большинство немецких феодалов, видевших в итальянской политике королевской власти удобное средство для своего обогащения за счет грабежа богатых итальянских земель.

Политически раздробленная Италия, не способная объединиться для отпора завоевателям, переживавшее период упадка папство, борьба различных феодальных клик – все это облегчало Оттону выполнение его планов. После двух успешных походов на Италию (в 951 и 962 гг.) его честолюбивые замыслы осуществились: в 962 г. папа короновал Отгона I в Риме императорской короной. Перед этим Оттон I по специальному договору признал притязания папы на светские владения в Италии, но верховным сеньором этих владений провозглашался император. Вводилась специальная присяга папы императору, что и являлось выражением подчинения папства империи. Так в 962 г. возникла средневековая «Римская» империя с германским королем во главе (с конца XII в. она стала именоваться Священной Римской империей), претендовавшая на преемственность от империи Карла Великого и даже от Западной Римской империи.

Создание германскими королями новой империи было реализацией тех же тенденций, которые ранее привели к возникновению Каролингской монархии. Как и империя Карла Великого, она была аморфным и в какой-то степени искусственным образование, но в отличие от нее, новая империя, постоянно видоизменяясь, просуществовала более 10 столетий.

В течение X в. в Германии ускоряется процесс феодализации общества, втягивания в феодальную зависимость подавляющего большинства ранее свободных крестьян. Особо важная роль в этом процессе принадлежала раннефеодальному государству, вся внутренняя политика которого способствовала торжеству нового строя. Королевские замки являлись не только опорными пунктами для отражения венгерских набегов, но и центрами феодальной эксплуатации окрестного населения. В экономике Германии в тот период происходили глубокие внутренние социально-экономические сдвиги, обусловленные развитием производственных сил общества: распространением трехполья, увеличением площади пахотных земель, особенно путем внутренней колонизации – освоение пустошей и расчистки лесов, – расширением виноградарства в южных областях страны, развитием деревенского ремесла.

В VIII–IX вв. на территории Восточно-Франкского королевства появились уже довольно многочисленные пригородные поселения, в которых осуществлялись более или менее постоянные торговые связи. Они возникали на берегах удобных морских бухт, у речных переправ, около замков (бугров) и епископских резиденций. Кроме того, в районах бывшей римско-германской границы сохранялись еще старые римские города: Трир, Уельн, Майнц, Аугсбург и др. Сильно сократившиеся в размерах и аграризированные, они все же сохраняли традиции античного ремесла и римской материальной и духовной культуры. Развивалось ремесло и внутри вотчин. В 1073 г. начались массовые выступления крестьян, разрушавших королевские крепости и хозяйственно-административные центры королевских вотчин. Стремясь использовать в своих интересах успехи крестьян, к восстанию примкнула враждебная королю группа саксонской знати во главе с Отгоном Нортгеймским. Однако размах антифеодального движения крестьян напугал местных феодалов. В переговорах с королем их вожаки пошли на уступки за счет крестьян, которые не прекращали сопротивляться. В решающей битве на реке Унштрут возле Хомбурга феодальная саксонская конница бежала с поля боя, оставив на погибель пешее крестьянское ополчение.

Подавив Саксонское восстание, Генрих IV решительно выступил против стремления папы Григория VII подчинить себе немецкое духовенство и ослабить его связь с королевской властью. В 1076 г. на собрании высшего немецкого духовенства в Вормсе он объявил Григория VII низложенным. В ответ на это папа отлучил Генриха от церкви и лишил его королевского сана, а поданных короля освободил от присяги своему государю. На действия Григория VII тотчас откликнулись в Германии крупные немецкие феодалы, не только светские, но и многие духовные, найдя в них удобный повод для сепаратистских выступлений. Южнонемецкая феодальная знать начала против короля настоящую войну, вновь восстали саксонские феодалы. Генрих IV был вынужден капитулировать перед Григорем VII. В январе 1077 г. с небольшой свитой он отправился на свидание с папой в Италию. После трудного перехода через Альпы Генрих стал добиваться встречи с папой, находившемся в замке Каносса. Босой и голодный он стоял три дня с утра до вечера перед замком. Наконец он был допущен к папе и на коленях вымаливал у него прощение.

16. Образование государств в северной Европе

В походах викингов можно видеть вторую последнюю волну Великого переселения народов. Подобно тому, как германские и другие племена и союзы племен в V–VI вв. не ограничивались нападениями на богатую Римскую империю, но переселялись в отвоеванные у нее страны, создав там новые государства, так и скандинавы в IX–XI вв., переживавшие распад родоплеменного строя и испытывавшие потребность в земле и добыче, вторгались в страны Европы и во многом изменили ее социальную, политическую и демографическую структуру.

Однако вторая, заключительная, волна переселения отличалась от первой. В V–VI вв. варвары способствовали разрушению уже изжившей себя рабовладельческой системы, тогда как северные варвары в IX–XI вв. пришли в столкновении с новым, еще только формировавшимся социальным строем, разрушить который они были не в состоянии, и в конечном итоге включились в процесс феодализации. Процессы феодализации в Скандинавских странах начались под воздействием импульсов, шедших из более передовых стран Запада, но привели к ощутимым результатам уже после завершения «эпохи викингов».

В Дании, Швеции и Норвегии, развивавшихся вне сферы античного мира, долго сохранялись пережитки родовых отношений и патриархального рабства. Раннефеодальный период длился в скандинавских странах до XII–XIII вв. Сложившийся в этих условиях феодализм отличался значительным своеобразием: здесь не получали большого распространения личная зависимость крестьян и барщина, права феодалов на лены были ограничены, а вассальные отношения (феодальная иерархия) были менее развиты, чем в странах Западной Европы. Что касается Исландии, колонизированной преимущественно норвежцами, то в ней феодализм вообще не развивался и она оставалась страной свободных самоуправляющихся хуторян до 60-х гг. XIII в., когда Исландия попала под власть норвежского короля.

Замедленное развитие Скандинавских стран в немалой степени объясняется естественно-географическими условиями: относительно суровым климатом, преобладанием моренного, горного ландшафта с малым количеством удобных для хлебопашества земель. В горных районах Норвегии и Швеции земледелие было возможно лишь на ограниченных пространствах и велось весьма примитивно. Большую роль играло скотоводство; в лесных областях и на севере – в тундре – были распространены охота на пушного зверя и оленеводство, на побережье занимались рыболовством. Скандинавы издавна были искусными кораблестроителями и мореходами.

Основную массу населения Скандинавии составляли свободные – бонды. Это были земледельцы, скотоводы, охотники и рыбаки, имевшие собственное хозяйство и жившие на обособленных хуторах (в Норвегии и в некоторых районах Швеции, а также в Исландии), либо небольшими деревушками (в Дании и большей части Швеции). В датских общинах практиковались переделы земли. Большая семья являлась собственницей пахотной земли, которую нельзя было отчуждать; такое владение называлось одалем. Даже после того как начались разделы больших семей, выделявшаяся из их состава индивидуальная семья не получала права свободного распоряжения участками: сородичи сохраняли в течение длительного времени право преимущественного приобретения и выкупа одаля. Леса, луга и прочие угодья оставались в общей собственности жителей всего округа и считались «общими владениями» (альменнингами).

Складывание классового общества в условия Скандинавии шло медленно. Большую роль играли органы местного самоуправления – тинги, областные и окружные собрания бондов. На них вершили суд, решались споры, заключались различные сделки. У каждой области существовали собственные обычаи. В более позднее время, когда появилась письменность, областные правовые уложения были записаны.

Постепенно усиливалось общественное влияние знати. Источником ее могущества были прежде всего стада скота, торговля и особенно богатства, захваченные в морских походах и набегах викингов в IX – первой половине XI в. Там, где родовая знать имела земельные владения, она эксплуатировала рабов из пленных, отчасти из числа обедневших свободных, которых наделяли земельными участками. На Ютландском полуострове, в Сконе и на равнинных пространствах Швеции, где земледелие играло важную роль, возникали поместья с барской запашкой.

По мере могущества знати, с одной стороны, и подчинения ей части свободных – с другой, углублялся процесс классообразования и возникали предпосылки для складывания государства. Походы викингов ускорили этот процесс. Первые скандинавские короли (конунги), выделившиеся из родовой знати, в течение длительного времени в значительной степени оставались предводителями племен и племенных союзов. Тем не менее постепенно закладывались основы политического объединения. В Дании этот процесс начался еще в VIII в., а во второй половине X в. Харальд Синезубый значительно упрочил королевскую власть. Конунгу Харальду Прекрасноволосому в конце IX в. удалось подчинить себе многие племенные округа Норвегии, и в начале XI в. объединение Норвегии было в основном завершено.

Но королевская власть в Норвегии не была достаточно прочной. Король Олав Харальдссон был изгнан из страны и погиб в борьбе против восставших крестьян и знати. Затем Норвегия была временно включена в состав обширной, но непрочной державы датского короля Кнута.

В Швеции долгое время существовало два королевства: к северу – область свеев с центром в Упсале и южнее – область племен етов. Объединение их под властью королей Упсалы произошло к началу XI в. при короле Олафе Скетконунге. Однако еще и в XII в. власть шведского короля оставалась ограниченной.

Феодальный строй в Дании сформировался довольно быстро в связи с ранним развитием земледелия и частной земельной собственностью, контактами с Каролингской империей и огромными захватами в Европе. Первое на рубеже VIII и IX вв. возникло раннефеодальное государство Дании, объединившее под властью короля-викинга Готфреда Ютландию, Зеландию, мелкие острова, юг Скандинавского полуострова и Шлезвиг. Значительно упрочилось Древне датское государство в X в. при королях-викингах Горме Старом и его сыне Харальде Синезубом.

Но знать Исландии, где первый норвежец высадился в 874 г., сохранила независимость. Исландия оставалась политически самостоятельной аристократической республикой. Она управлялась сходом (впервые был собран в 930 г.) во главе со знатным «законоохранителем».

Для политической организации своего положения королевская власть стремилась опереться на христианскую церковь. Но христианизация наталкивалась на упорное противодействие крестьян и родовой знати, связывавших сохранение язычества с защитой своей независимости. Поэтому борьба против усиления королевской власти принимала подчас форму борьбы за сохранение язычества. Христианская церковь укрепилась в Скандинавии в конце X – начале XI вв., однако язычество окончательно не исчезло еще и в XII в. Тем не менее с успехами феодализации влияние церкви росло. Около 1103 г. было учреждено общескандинавское архиепископство с центром в Лунде.

17. Восточная Римская империя (Византия) в раннее Средневековье

Как самостоятельное государство, Византия (Восточная римская империя) возникла в IV в. в результате распада Римской империи как таковой на две части – Восточную и Западную (395 г.). Это произошло после того, как император Константин I перенес столицу римской империи на восток, на место Византии, древней греческой колонии на Босфоре. По имени основателя новый город и был назван Константинополем. Чем же объяснялась необходимость смены «прописки» столицы из великого Рима в мало кому тогда известную провинцию империи? Прежде всего – благоприятным месторасположением нового города: он находился на пересечении важнейших торговых путей из Европы в Азию и из Черного моря в Эгейское. Поэтому Константинополь стал военно-стратегическим центром новой империи, превосходно укрепленным как с моря, так и с суши.

Город был построен с невиданной быстротой, после чего окончательно оформилось обособление восточной провинции. При этом в Византии не наблюдалось такого упадка экономики, культуры, государственной власти и самих городов, который был тогда характерен для западноевропейского раннего Средневековья. Так что Византия (Восточная Римская империя) стала прямой наследницей своей «матери» – Римской империи и просуществовала почти тысячу лет, успешно обороняясь от вторжения варваров и оставаясь на протяжении всего этого времени самой сильной христианской державой. На землях империи жили самые разнообразные народности и племена: греки, фракийцы, иллирийцы, эллинизированные малоазиатские племена, сирийцы, армяне, грузины, евреи, германцы (готы) и др. Господствующее положение среди этого многонационального населения занимали греки – естественно, греческий язык стал, как говорится, средством международного общения. «Романизация» носила больше формальный, поверхностный характер, тем не менее жители Византии именовали себя римлянами (ромеями), а сама империя официально называлась Ромейской.

Главная особенность новой могущественной державы состояла в том, что она впитала в себя как лучшие качества греко-римского античного мира, так и наследие цивилизаций Передней Азии (Междуречье, Египта, Сирии и др.), что, безусловно, сказалось на культуре и государственном устройстве. Государственная власть в Византийской империи совмещала в себе особенности, которые были присущи как античному, так и древневосточному образу жизни.