Грехи не смоешь даже океаном…

– Родной мой, когда я решаюсь на отчаянный шаг, то беру быка за рога! – и целует мужа жадно неистово в губы.

Он не заставил себя долго ждать и подыграл ей, и теперь уже в поцелуе они соревновались друг с другом. Растопыренная ладонь Алекса держит любимую за попку и прижимает к бёдрам; другая рука тянет за волосы и запрокидывает ей голову, открывает снова себе доступ к её шее. Марии ничего не остаётся делать как запустить свои пальцы в его шевелюру и крепко тем самым держать и не отпускать от себя. Он трётся об неё всем своим огромным телом и Мария слышит его прерывистое дыхание, которое учащается с каждой минутой всё больше и больше и вот уже они оба задыхаются от долгого поцелуя растворяясь в нём.

– Мариш, я хочу тебя снова и снова и от этого у меня кружится голова! – Он быстро и умело расстёгивает её молнию на платье, и оно спадает на пол.

Елизавета кусает до крови губу, чтобы хоть как – то унять свои нахлынувшие чувства и не дать вырваться рвущемуся из горла крику и слышит уже лишь биение своего пульса и разрывающие спазмы оргазма, которые исторгают из горла стон за стоном её родители.

Мамуль, как же ты красива в свои сорок, да и фигура у тебя как у восемнадцатилетней девочки. Ты умеешь манипулировать отцом и довести его до нужной тебе кондиции, а потом увлечь за собой в мир блаженства и наслаждения, – и переводит свой взгляд на отца. – Папуль, почему на меня до сих пор ни один парень не произвёл такого впечатления как ты, почему?

Алекс проводит губами по коже любимой женщины мягко покусывая и из неё вырывается стон. Он сглотнул в себя больше воздуха и посмотрел на неё.

– Детка, твоё тело моментально отзывается на мои ласки и руки, и я люблю наблюдать за тобой во время секса, так как ты создана для того, чтобы наблюдать за тобой и твоим удовольствием, за тем, как твоё тело движется под моим телом. Мариш, ты растворяешься и преображаешься в постели меняясь, так как отдаёшься вся и без остатка и тем самым ещё больше притягиваешь меня к себе. С тобой я преображаюсь и расту не только в твоих глазах, но и в своих собственных глазах.

Ты, как омут, которое всасывает и тянет на самое дно. Хоть я и осознаю то, что ты моя погибель, я всё равно снова бросаюсь головой в этот самый омут. Твой взгляд буквально сводит меня сума, ведь в твои сети так легко попасть, но так трудно из них выпутаться.

Машунь, я тебя люблю, но также и боюсь. Ты, роковая женщина и это от таких женщин как ты, как обычно рушатся семьи и разбиваются карьеры, но мужчины вновь и вновь оказываются у их ног, потому что познав все прелести и наслаждения их ласк не могут оторваться от неё!

– Вот за это тебя должны поблагодарить много мужчин, что ты так рано женился на мне и тем самым помог сохранить так много семей и карьер!

– Детка, твоими устами глаголет истина! – подыграл он любимой женщине, как выражение его лица вновь резко изменилось. – О, Всевышний, я благодарю тебя за мою женщину, что она досталась исключительно мне одному и только я эгоистично владею всем этим богатством и красотой! – кричит он громко на всю спальню и Мария, не выдержав смеётся в голос. – Родная, помоги мне, чтобы я помог тебе! – стаскивает с себя футболку и бросает на пол. Схватившись за низ штанов, резко дёргает и стаскивает их одним движением вместе с боксерами.

Мария облизывает свои пересохшие от волнения губы.

– Милый, ты у меня интересный мужчина восточной внешности, с чёрными как смоль волосами и пронзительными чёрными глазами. Алекс, ну что мне поделать если мне нравится всё красивое, чтобы оно ни было? Ты, красив и интересен, а красивая внешность – это как правило дополнительный бонус ко всем остальным качествам: уму, силе, порядочности, доброте и чувству юмора! – и позволила своему пристальному взору блуждать по обнажённому мужскому торсу. – Твои мускулы точёные искусной лепки напоминают мне схему, по которой я в своё время изучала анатомию. – Она попробовала успокоить себя и своё дыхание, которое учащалось каждый раз, когда смотрела на его тело и грудные мышцы. – Они у тебя такие крупные и твёрдые, а мышцы живота, все твои шесть кубиков рельефно выделяются на твоём столь прекрасном теле, – и начинает его трогать и щупать со всех сторон. – А чего стоят только твои соблазнительные мягкие округлости? Обожаю их! – сжимает крепко Алекса за ягодицы и на её лице отражается довольная улыбка. – Твои губы даже при своей полноте мягкости казавшиеся очень мужественными созданы для удовольствия, – и её взгляд то и дело останавливался на его лице, груди, которая медленно поднималась и опускалась. – А ещё мне в тебе так сильно нравится, и я так сильно люблю так это то, что у тебя там внизу, – и её глаза медленно, но уверенно опускаются вниз на его мужское достоинство. – Оно такое соблазнительно манящее… – облизывает свои пухлые губы и на её глазах появляются озорные огоньки. – Алекс, как хорошо что ты только мой!

– Мариш, признаться удивлён и немного сбит с толку, так как ревности от тебя никак не ожидал.

– Алекс, я тебя не ревную, но со своим добром я никогда и ни с кем не делюсь! – и выдержав его взгляд добавила. – Чужого мне не надо, но своё я возьму, чьё бы оно ни было!

– Нужно запомнить, красивые слова и мне они жуть как понравились!

– Я каждый день спрашиваю у Господа за что он дал мне этот шанс, подарив в награду тебя, за какие мои такие дела, но не могу найти на этот вопрос ответа.

– Любимая, за твоё доброе сердце, которое полно любви, за твою нежность и ласку, за твою преданность, которая в наше время отсутствует, и это Аллах не тебе меня подарил, а тебя подарил мне! – делает он поправку в словах супруги.

– Алекс, я хочу оказаться под твоим восхитительным телом, быть заключённой в кольцо твоих сильных рук, положить голову тебе на грудь и слушать ровный ритм твоего сердца. Я целый месяц только и мечтала о том, как мои пальцы будут скользить по твоему телу повсюду оставляя следы ласк будто клеймо лишая воли. Я жаждала ощущать чувственные прикосновения твоих рук, тела, твоё тёплое дыхание на своей коже.

– Малыш, твои слова меня сводят сума, – наклоняется и нежными движениями стаскивает с неё трусики и чулки и лишь затем расстёгивает её бюстик. – Девочка моя – вот так вот ты мне нравишься гораздо больше! – и в его чёрных глазах заиграли озорные огоньки.

Сейчас внутри у Елизаветы боролись две женщины, и каждая из них двоих боролась одержать над ней вверх. Одна шептала ей на ушко: Елизавета, как же ты низко пала, что следишь за родителями, которые намереваются заняться любовью, а другая нашёптывала на ушко: стой, не уходи, учись, познавай все азы, может быть другого такого шанса у тебя не будет больше никогда! Всё – таки чёрт одержал вверх над ней и её совестью, и она повиновалась второй.

Алекс лежал, широко раскинув свои ноги, закрыв глаза и стиснув зубы.

– Любимый, как жаль, что художник отсутствует, чтобы всё это запечатлеть!

Он на её слова блаженно улыбнулся, но так и не открыл своих глаз. Его пальцы ухватились за своё мужское достоинство и начали работать, передвигаясь при этом вверх – вниз сначала медленно и нежно, а затем всё резче и быстрее и Мария никак не смогла удержать себя от такого соблазна и опустила свою руку на его руку сверху. Алекс моментально убрал свою руку предоставив своё наследство и себя целиком в полную власть любимой женщине.

Едва её пальцы оказались на его стволе, как он моментально отреагировал на её столь умелые ручки и ласки стремительным рывком вверх, и Алексу ничего не оставалось делать, как просто лежать и смаковать это восхитительное ощущение, которая вызывала её рука, лежавшая на его раздувшем стволе.

Лиза сколько бы себя не ругала и не одёргивала так, и не смогла отойти от дверей и продолжила открыто наблюдать за порочными, но такими желанными для неё самой действиями родителей.

Она горящими глазами смотрела на точку, в которой пересекаются ладони родителей, обёрнутые вокруг достоинства отца и её, уже не смущало даже то, что она открыто и не стыдясь гуляла глазами по их обнажённым телам.

В этот момент его достоинство был настолько твёрдым, что ещё больше возбудило Марию и всё внутри у неё опять сжалось в судороге. Её руки скользнули по телу Алекса, и он выгнулся к ней на встречу к её столь желанным и опытным ласкам.

– Любимый, тсс… – и успокаивающим жестом провела кончиком пальца по губам заставив его вздрогнуть, почувствовать мимолётное прикосновение желанной плоти. Она потянулась к нему, поднесла его разбухшего красавца ко рту и принялась безудержно то ласкать, то сосать, заставляя его вскрикивать от наслаждения.

Родители, всё это для меня новое и в диковинку, но это самая прекрасная вещь, которую я когда – либо видела в свои восемнадцать лет, ведь звуки вашего дыхания заставляют меня трепетать, замерев на месте и уже не в состоянии отвезти своих любопытных глаз от этого зрелища и от этих прекрасных тел, от которых столько всего исходит!

Глаза Алекса медленно открылись и остановились на Марии. Он едва не задохнулся от волнения, возбуждённости, но на данный момент в его глазах читалась решимость, и он ближе привлёк любимую к своему достоинству, отступил перед ней и с готовностью принял игру, её предложение желая, чтобы она его любила, и она снова припала к его раздувшему наконечнику продолжив свои чувственные ласки.

Елизавета затаив дыхание наблюдает, как снова и снова частичка отца становится невообразимо большой, отвечая на мамины прикосновения полные любви и желания.

Как же красиво, как же сексуально. Отец просто стонет и отдаётся тому блаженству, которое ему дарит мама, да он и сам наблюдая за всем этим сладострастным действом чувствует, как возбуждение набирает силу.

Алекс продолжает стонать и смотрит на огненные рыжие волосы Марии, которые раскинулись на его бёдрах, пока она дюйм за дюймом вбирала его в себя, для равновесия держась за его ноги. Ей нравилось то, что она может подчинить мужа к себе и манипулировать им. Его хриплый стон послужил ей вознаграждением, так же, как и то, как он шептал или выкрикивал её имя гладя её волосы. Она полностью вобрала в себя целиком его достоинство и её губы достигли его живота, а затем снова выпустила этого красавца на волю задерживаясь лишь на головке и немного его ещё пососав. Затем снова и снова, медленно и нежно всасывая его в себя сконцентрировалась на том, чтобы не пропустить ни одной выпуклости и впадинки по всей его длине. Ей хотелось слышать, как учащается дыхание Алекса и чувствовать, как снова напрягаются и подёргиваются мышцы его бёдер под её ладонями.

– Маш, прекрати! – крикнул Алекс, но во взгляде Марии он видит расплавленный свинец и ничего больше, уж слишком она была одержима своим желанием. Он вполне понимает в какую игру она играет и снова выгибает свои бёдра ей на встречу. Его глаза широко раскрыты и в них она читает настороженность и вожделение. Она заглатывает его достоинство глубже и глубже и это окончательно его добивает. – Мариш! – выкрикивает Алекс её имя и тает буквально от блаженства.

Мария садится напротив него с довольной торжествующей улыбкой.

– Всё, что лежит ниже от моей талии заходится в сладкой истоме. Меня совращает твой голос, а ещё к этому если добавить и твой взгляд, такой голодный и жадный, хочу тебя сразу и немедленно, то я даже и подумать не смею!

Алекс с трудом её дослушав опрокинул на кровать и уже сам очутился сверху неё. Она ощущает исходящее от него тепло, такое странное, пульсирующее электричество и это одновременно её как зажигает то, так и успокаивает. Он упёрся руками по её бокам, затем провёл носом по её бедрам и зарылся, глубже найдя её малышку губами и языком.

Мария стала раскачиваться вперёд – назад в такт каждому его движению. Его язык снова и снова коснулся её малышки, прижался к нему ощутив тем самым пульсацию всего её тела и она вновь начала извиваться под градом столь желанных и любимых ею ласк, и Алекс неистово задвигался у неё внутри заставляя её биться в судорогах приближающегося оргазма.

Мария закрыла глаза отдавшись страсти, но распахнула их спустя несколько минут блаженства. Это было слишком хорошо. Она видела только его губы и глаза, он был объектом лишь её лица, и она уже открыто извивалась под его откровенными ласками. Алекс двигался теперь медленно и не спеша словно желая посмаковать её вкус, и она прижалась к нему стараясь попасть с ним в один ритм с его прикосновениями, чтобы ещё раз испытать это восхитительное чувство блаженства. Ей даже показалось на тот момент, что он специально не замечает её усилий прикасаясь своенравно к её влажному бутону и тем самым поглаживая его своим языком.

Мария напряжённо выгнулась под его телом, но он лишь прижался к ней своим бедром заставив её лежать неподвижно.

Алекс скатился ниже и его крепкие руки взяли её за ягодицы повернув тем самым её верхушку бёдер к себе. В следующее мгновение он жадно прильнул к её сердцевине, и она смогла наблюдать за ним, как он занимается любовью с её самой сокровенной частичкой тела.

Его язык медленно скользит внутри её тела и из неё вырывается тихий стон, но Алекс даже и не думает останавливаться. Его рот волшебно ласкает её там внизу. Глаза закрыты. Губы распахнуты. Он прижимается к ней всем своим могучим телом и бормочет какие – то приятные бессвязные слова страсти, как она невольно зажмурилась, ощутив неумолимое приближение оргазма. Оргазм ослепил Марию настолько сильно, что на тот момент ей показалось, что наслаждение взорвалось у неё внутри и вокруг неё.

Алекс, дав любимой отойти от порции наслаждения наконец – то встал и посмотрел на неё.

– Мариш, мы с тобой женаты больше двадцати с лишним лет, а я тебя люблю всё также сильно, а ещё говорят, что любовь с годами увядает и чувства исчезают и не остаётся той прежней пылкости и влюблённости!

– Алекс, если что – то случится с тобой, я всего этого просто не переживу. В своей любви и глубокой преданности к тебе я нисколечко не сомневаюсь и смогу пронести любовь до самой смерти трепетно и нежно любя и заботясь о тебе.

– Вот поэтому ты и стала моей второй половинкой! – и притянув её к себе целует в шею, где учащённо бьётся её пульс.

Все эти ласки до сегодняшнего вечера мне казались греховными, ведь я в свои восемнадцать лет до сих пор остаюсь целомудренной девушкой, но не скрою, и не буду лукавить хотя бы самой себе, что мне хочется всего этого испытать и весь этот покой что был у меня до сих пор внутри смогли нарушить некто иные, как мои родители. Они помогли открыть мне саму себя, всколыхнуть огонь, и страсть, которая как оказывается бурлит у меня внутри самой, но я об этом даже не догадывалась и не подозревала.

– Мариш, ты неповторима и непредсказуема как сама весна, но при этом ясна как грёзы.

– Милый, сейчас выражение твоего лица стало таким забавным, ты превратился в дикаря, губы плотно сжаты, взгляд тяжёлый, а ты такой сильный и быстрый, голодный, как и я! Меня всегда разрывают противоречивые желания, ведь есть желания, а между животными нет места осуждению, там нет правильного и неправильного, там есть только страсть и ничего больше! У нас с тобой даже взгляд бычий, ведь недаром мы с тобой принадлежим оба к году быка.