Вставало солнце над Русью

– Что значит не простая? А какая?

– Это варяжская лодья, и добра на ней не видно. Когда к нам приезжали купцы, то лодьи у них доверху добром нагружены были, а эти почти пустые.

Но князья, помотав головами, только хохотнули над страхом своих спутников.

– Чего вы испугались? Сколько у нас гостей уже перебывало – и ничего! – удивлялись они.

– За вас, князья, боимся!

– За нас не бойтесь! Мы же никому зла не делаем, поэтому нам нечего бояться!

Они подошли к самой лодье.

– Вернитесь, пока не поздно! – просили их сопровождающие. Но Аскольд и Дир только посмеялись.

В лодье не видно было никого, но только князья собрались позвать купцов, как вдруг перед ними во весь рост поднялся человек, у которого из-под купеческой одежды видна была кольчуга. Аскольд и Дир с ужасом отпрянули. Перед ними стоял Олег Новгородский.

– Вы князьями себя зовёте? – загремел он. – Нет! Вы не князья! Вот он – князь, сын Рюрика. – И он высоко над головой поднял мальчика двух лет.

Это было знаком для воинов: они выскочили из лодьи и кинулись на князей. Берег Днепра огласился криками. Струги, стоявшие в отдалении, быстро приблизились, и засвистели стрелы. Воины стали выскакивать из стругов, врезались в ряды отступающих, зазвенели мечи. Встречающие киевляне немедленно схватились за топоры и попытались защититься. В ход шло не только оружие, но и палки, вёсла – всё, что попадалось под руку. Стоял сплошной крик, часть Подола и тропа кипели, людские водовороты бурлили, когда здесь и там дружинники Олега и Аскольда бились не до первой руды, а насмерть. Княгиня Ирина от дворовых баб узнала, что произошло на берегу Днепра, и, взяв приближённых боярынь, пошла туда. Когда она пришла на берег, всё было закончено: дружина перебита, князья и воевода мертвы. Олег впервые увидел Ирину, стоял и не мог отвести от неё глаз – приглянулась она Олегу, сильно приглянулась. Он подошёл к ней.

– Теперь ты не княжна, а моя наложница.

– Я же на сносях!

– Я это переживу. Или ты хочешь, чтобы я тебя продал в рабство половцам или хазарам?

– Нет. Я хочу остаться с тобой, князь.

Олег хохотнул и отвернулся. Махнув рукой дружине, он по тропинке направился к городским воротам. Олег без сопротивления вступил в Киев и объявил его присоединённым к владениям князя Рюрика. Киевляне покорились Олегу. Он утвердился в Киеве.

С момента вокняжения Олега в Киеве славянские племена активнее стали объединяться в одно государство. Скоро дань Киеву начали платить словене, кривичи, меря, древляне, северяне, радимичи. За время княжения Олег подчинил себе почти все славянские племена, обложив их лёгкой данью и избавив тем самым от дани хазарам.

Олег объединил под своей рукой два государства, развивавшихся самостоятельно и почти не зависящих друг от друга, – Новгородскую Северную Русь и Киевское государство. Соединение Севера и Юга и положило начало существованию Древнерусского государства, называемого нами Киевской Русью.

* * *

Игорь подрастал, во всем слушаясь Олега. Он был высоким, светловолосым и голубоглазым, внешностью и характером пошёл в свою мать, мало чего взяв у отважного и воинственного Рюрика. Игоря уже перевели с женской половины. Очень много сил прилагал Олег, чтобы вырастить из него смелого и мужественного человека, заставляя скакать на коне, сражаться на мечах со сверстниками, участвовать в военных играх. Игорю, с его мягким характером, военные игры не нравились: не любил он проявлений жестокости ни в играх, ни в жизни.

Олег с огорчением смотрел на племянника и думал: «Не таким должен быть правитель огромной державы. Руководство страной – это постоянная борьба за сохранение власти, борьба напряжённая, жестокая, безжалостная». Олег ни минуты не колебался, истребляя врагов Рюрика и своих личных. Именно он помог властительному родичу расправиться с любимцем новгородской вольницы Вадимом, а затем и его соратниками. У него не дрогнула рука, когда надо было умертвить князей Аскольда и Дира, чтобы наказать предателей и овладеть Киевом. А сколько врагов устранил он за время своего княжения!

«Игорю такая власть не по плечу, – думал Олег, – такой правитель не сможет удержать власть и укрепить созданное государство».

Олег назначил Игорю наставника. Олаф был воином в дружине Олега и прославился своими подвигами. Наставником он оказался жестоким. В тренировках и военных играх требовал от Игоря неукоснительного выполнения своих указаний – бывало, даже сёк княжича. Более того, Олаф требовал, чтобы Игорь дружил только с варяжскими детьми, но тому не нравились их жестокие игры, и он старался держаться от них подальше. Он часто убегал со славянскими сверстниками в ночное стеречь коней, всю ночь сидел у костра, слушая страшные истории… Любил посидеть в тишине на утренней зорьке на берегу реки с удочкой.

Когда Игорь подрос, то настоял, чтобы Олег назначил другого наставника. Олег дал ему славянина Верещагу. Живой, подвижный дружинник с лёгким характером и весёлыми хитроватыми глазками понравился Игорю. Верещага часто рассказывал ему про древнюю славянскую жизнь. Игорю интересно было его слушать, никто к нему не был так внимателен и ласков, и он привязался к своему наставнику. Иногда он прибегал к Верещаге с жалобами на обидчиков. Тот успокаивал Игоря:

– Терпи, княжич! Скоро станешь великим князем Киевским, тогда тебя никто пальцем не посмеет тронуть, а с обидчиками посчитаешься.

– Почему ты думаешь, что я стану великим князем?

– Потому что ты наследник князя Рюрика. А Олег временно правит вместо тебя, пока не наступит твоё совершеннолетие.

– А когда оно наступит? – интересовался Игорь. Очень уж ему хотелось наказать Олафа за то, что тот сёк его безжалостно, как простого челядинца.

– В пятнадцать лет, – говорил Верещага, – таков обычай наш славянский. С пятнадцати лет юноша призывается в вооружённое ополчение на защиту родной земли. С пятнадцати лет он входит во владение своим имением, если отец умер или погиб в сражении. А также может жениться, если того пожелает.

– Скорее бы!

– Не торопи время, княжич! Станешь взрослым, дядя отдаст тебе управление державой, а это тяжкий труд!

Шли годы. Игорю исполнилось пятнадцать лет. Но Олег не только не отдал ему бразды правления Русью, но даже не пришёл на день рождения. Игорь обиделся на дядю и целый день не выходил из своих покоев. Когда к нему зашёл Верещага, он зло посмотрел на него и крикнул:

– Ты меня обманул!

– Прости, княжич! Пятнадцатилетие всё-таки не настоящее совершеннолетие, молод ты ещё править огромной державой, – повинился наставник. – Если не можешь меня простить, попроси дядю, пусть он тебе другого наставника пришлёт.

– Не нужен мне другой наставник! Просто я тебе поверил и ждал, когда мне исполнится пятнадцать лет, Верещага! А когда же наступает настоящее совершеннолетие? – возмутился Игорь. – Дядя Олег о моём дне рождения даже не вспомнил. Мне кажется, что он уже и забыл, что я наследник престола.

– Прости его, княжич! Слишком много у него забот. А вот когда тебе исполнится двадцать лет, тогда ты станешь полноправным хозяином и великим князем Киевским.

– Ты мне об этом не говорил…

– Прости меня, старого дурака. Мне так хотелось увидеть тебя правителем державы, что я немного переборщил. Ты ещё мальчик… и пока не готов вести войско на защиту своих границ.

– Я не мальчик! Я – парубок!

– Хорошо, парубок.

– А в двадцать лет, ты думаешь, я готов буду руководить державой?

– Обязательно! Но вначале только под присмотром дяди твоего!

Игорь стал ждать своего двадцатилетия. Он всё больше вживался в роль будущего властителя огромного государства. Распределял должности, жаловал звания, наказывал обидчиков – особенно Олафа. Но вот наступило его двадцатилетие. Олег даже и не думал о передаче власти. Наоборот, старался отодвинуть Игоря от великокняжеского престола. Игорю всё чаще передавали высказывания Олега о том, что княжич, мол, слаб характером, а настоящими качествами правителя обладает его, Олега, сын – Рогволод.

С этого времени Игорю стало казаться, что его хотят отравить или ещё каким-то другим способом лишить жизни. На пирах он ел и пил только то, что подавалось всем из общего котла, и не дотрагивался до еды и питья из особых, только ему предназначенных подношений; дома он доверял только своему наставнику, Верещаге. По природе добрый ребёнок, полный великодушных порывов, с открытым сердцем, он с течением времени становился всё более недоверчивым, молчаливым и замкнутым. Он осуждал жестокие поступки Олега и намечал своё правление провести разумно и мягко.

– Верещага! Ты мне обещал, что наступит моё двадцатилетие и дядя Олег передаст мне державу. Ты меня обманул?! – возмущённо восклицал Игорь. – Он не собирается мне ничего передавать! Я боюсь, что меня отравят, а его сын сядет вместо меня на престол!

– Княжич! Прости меня, я всего лишь твой наставник, откуда я могу знать, что думает твой дядя! Только ты, княжич, знай, что я тебя никогда не предам и всегда буду рядом! Я никому не позволю тебя отравить или убить!

– Спасибо, Верещага! Я хочу набрать свою дружину, но чтобы мои воины были все русичами. Ты поможешь мне?

– Княжич! Только прикажи!

Игорь решил, что опорой князя должна быть дружина из русичей. Верещага набрал сотню славянских отчаянных и смелых воинов, но Олегу эта дружина была не по душе, и он выказал неудовольствие дружинниками?славянами, на что Игорь сказал:

– Моего отца пригласили править из варяго-россов, он рус. Я тоже рус!