Последний день, чтобы отпустить

– Значит, им и не нужно являться к нам во снах… А что, если об умершем забуду даже близкие, или все исчезнут?

– Ничего не произойдет. Просто у умершего будет чуть меньше тепла, которое исходит от воспоминаний, – она немного помолчала, и добавила, – есть ангелы снов, и работа их заключается в том числе и в напоминании о нас. Но об этом нам мало известно, да и не стоит знать.

– Наверное, Кайлу и вовсе ни разу не приснилась? – На это бабушка промолчала, не зная ответа, а Рита продолжала, – с другой стороны, если он не думает обо мне, ему не так больно, и это хорошо.

Сделав такой вывод, Рита отпустила эти мысли. Она понятия не имела, что все это время Кайла мучали кошмары с ее смертью.

Глава 4

Дефи бодро шагала чуть впереди Кайла, не переставая неустанно вещать о своих успехах в изобразительном искусстве. Картины ее были абстрактными, как она сама заявила, и зачастую передавали ее настроение и самые яркие эмоции, так как писала она в порывах радости, тоски или гнева.

Кайл слушал вполуха, успев уже порядком устать от такой энергичности. Для одного утра это было слишком много. Было сложно не размышлять о том, насколько эта девушка удивительна. Еще час назад детектив думал о том, как ее настрой отвлекает от черных мыслей, а сейчас готов был отдать все деньги из своего бумажника, лишь бы она замолчала. Он задался вопросом, почему он вообще идет за ней.

Достав из кармана телефон и проверив почту и наличие вызовов, Бернс убедился, что все вновь пусто.

Максимально странно, сколько еще его будут жалеть? Это уже выходило за всякие рамки. Суббота без рабочей деятельности была редкостью, и Кайл надеялся, что по прошествии двух месяцев снисхождение начальства иссякнет. Он прекрасно понимал, что сотрудников, переживших травму, не сразу допускают к работе из-за психической нестабильности, но ему казалось, что он давно доказал умение держать себя в руках.

Мысли Бернса вновь вернулись к Рите.

На миг ему показалось, что даже с такого расстояния он чувствует запах ее волос и аромат тонкой кожи, покрытой россыпью веснушек. Это вновь натолкнуло на мысли, что она выбивалась из всего «неживого» вокруг него.

– О чем ты думаешь? – Строго спросила Дефи, резко остановившись у него перед носом.

– Не твое дело, – Кайл тут же пожалел о резком ответе, потому что осознал, что строгость была на самом деле участием и искренней тревогой, – прости, я думаю о личном.

– Ты можешь рассказать, что тебя беспокоит. Может, что-нибудь поймешь для себя? – Ее слова прозвучало убедительно. Они, уже медленно, продолжили пешую прогулку по направлению к тому месту, где находилась ее студия.

– Если честно, я и сам не знаю. В последние недели все словно наперекосяк. Точнее, все до банальности обычно. Ну вот, я же говорил, я даже не могу сформулировать проблему, – он двинул рукой, словно бы отмахиваясь от чего-то.

– С чего все началось? – Кайлу показалось, что он на приеме у психотерапевта.

– Моя… моя дев… То есть, невеста, она… Её… – Кайл замолчал, и прибавил шагу. Он вновь разозлился на себя. Сказать слово "убили" он не смог не потому, что было больно, а потому, что вновь его сердце уколола лишь тихая тоска. Как можно было так просто переживать смерть возлюбленной, он не понимал, его это все так же пугало и загоняло в угол. Можно было только гадать, почему все, от чего он страдал, это жуткие сны с повторяющимся убийством Риты.

Теперь уже неожиданно остановился Кайл, и Дефи едва не врезалась в него.

– Слушай, я думаю ты и сама понимаешь, что это как минимум странно, что мы едва познакомились, я уже изливаю тебе душу и разгуливаю с тобой, – детектив надеялся, что это не прозвучало грубо.

– Ах, да прости, я забыла, что в XXI веке принято слать друг другу письма голубиной почтой за 3 месяца до личного знакомства, и потом еще полгода отводить глаза и смущенно улыбаться, когда мы случайно оказываемся на одном приеме в имении ***овских.

– Сарказм не уместен, ты прекрасно знаешь, что я не это имею в виду.

– Как раз–таки тут он более, чем в тему, – она потянула его за руку, – хватит стоять столбом, мы так никогда не придём. И буду с тобой откровенна, не понимаю, чего тебя так волнует наше общение? В этом мире вроде только девушек судят за поспешные решения в плане общения с мужчиной, тебе же ничего не грозит, – на этот раз в ее тоне не было и доли сарказма. Кайл не нашелся, что ответить.

Она посмотрела на него исподлобья.

– Ладно, хочешь, я прямо сейчас уйду и не будем общаться, раз это так тебя тяготит?

– Боже, Дефи, я совсем не хотел…

– А что ты хотел? Ты всю дорогу ноешь о том, как это странно, что я вот тут такая сякая тебя вытащила, и вообще кто я такая, и не надо мне говорить, что ты такого не говорил. Я просто хотела подружиться, потому что ты мне помог, и мне показалось, что ты классный и добрый, и я думала просто отблагодарить тебя за помощь и за завтрак чашкой кофе и поделиться своими работами, – к Дефи вернулась манера тараторить, которая так удачно обезоруживала собеседника, – ну извини, пожалуйста, что я не просто воспользовалась твоим гостеприимством и не свалила, едва проснувшись, и не сказав спасибо, прости, пожалуйста, что я такая вот нехорошая, всего доброго!

На этих словах она резко ускорилась, явно намереваясь оставить Кайла далеко позади. Ему ничего не оставалось, как догнать ее и схватить за руку.

– Дефи! Ну извини, ладно, я веду себя немного, как осел, я не знал, что это так тебя заденет, – отнюдь оправдываться ему не хотелось, но в душе он частично понимал ее обиду и знал, что спорить будет бесполезно, – ты тоже не знаешь моей ситуации, и мне довольно сложно сейчас, особенно в плане общения с девушками. Я очень не хочу прозвучать как-то неправильно, и я точно не хочу изливать прошлое первым делом с утра, даже если ты искренне хочешь помочь.

Она вновь бросила обиженный взгляд, но Кайлу показалось, что он видит в нем облегчение от того, что он не дал ей уйти.

– Хорошо, давай на время забудем об этом маленьком конфликте. Между прочим, мы уже почти пришли, – она ткнула пальцем в девятиэтажное здание, находящееся чуть поодаль на другой стороне дороги. – Там я временно снимаю студию.

Кайл призадумался, ему смутно казалось, что он знает это здание, при чем не потому, что просто ходил мимо, а потому что посещал его раньше или, возможно, там жил кто-то из его знакомых. Поразительно было то, что из цепкой памяти словно вырвали эпизод, и он никак не мог понять, что его связывало с этим местом.

Тем временем Дефи уже перебежала через дорогу и направлялась ко входу, не останавливаясь, чтобы подождать своего спутника. Уже через минуту она скрылась за вращающимися дверями.

Когда Кайл наконец нагнал ее, зайдя в здание, она уже вызывала лифт.

– Тут… мрачновато, – поежился детектив, отводя взгляд от пустой стойки консьержа. Ему почудилось, что в здании попахивает гарью.

– Да? – Дефи наклонила голову вбок, в глазах загорелся огонек надежды, – вот и я говорю! А почему тебе так кажется? Навевает какие-то воспоминания?

– Да нет, не совсем, – Кайл вновь поразился проницательности девушки. Они зашли в лифт, из которого будто бы веяло холодом. Мужчина не решился комментировать это, понимая, что и так сказался нытиком за сегодняшний день, что было ему совсем несвойственно.

Он старался отогнать все чуждые мысли, так и норовившие забраться ему в голову. Сначала ему показалось, что Дефи отвлекает его от плохого, но теперь все чаще ему приходила на ум идея, что ее присутствие наоборот вгоняет его в это странное состояние, заставляющее задумываться обо всем происходящем.

Спутники поднялись на 9 этаж. Здесь Кайл начал чувствовать себя совсем оторванным от реальности. Не было никаких звуков, казалось, здесь никто больше не живет. Давящая атмосфера нагнала еще больше мрачных дум, и Кайл вдруг осознал, что он, 29-летний детектив с богатым опытом работы, только что пришел в подозрительное здание с девушкой, якобы случайно встретившей его после работы на улице, где нет баров, которая теперь задавала подозрительного много вопросов о его прошлом. Тревога нарастала, и Кайл уже думал о том, что можно предпринять, как Дефи, отомкнув дверь и открыв ее нараспашку, заскочила в студию с криком: "Смотри! Вот моя любимая!"

Она показывала пальцем на яркую картину, которая пестрила салатовым, розовым и голубыми цветами, и их оттенками. С первого взгляда, могло показаться, что художница просто случайно выдавила краску на полотно, но присмотревшись, он понял, что видит абстрактные формы растений вырисовывавшиеся на фоне поля и неба. Судить её работу он не решался, и только вежливо кивнул. В конце концов, у каждого свой вкус, а он далеко не эксперт.

Через большие окна без занавесок в квартиру попадал мягкий солнечный свет. Она была маленькой, но в ней преобладали бежевые и белые тона, делая ее визуально шире. Здесь атмосфера разительно отличалась от наружной, и Кайл почувствовал, что успокаивается. Дефи действительно была художницей, о чем говорили сложенные у стены холсты, два мольберта и десятки тюбиков с краской. Кажется, Дефи перетаскивала мольберты по всей комнате и рисовала, где вздумается. Об этом свидетельствовали царапины и следы на полу, и разбросанные повсюду кисти: на кухонном столе, на подоконнике, на журнальном столике и даже на полу в одном из углов.

Кайл мысленно пристыдил себя за подозрения в сторону Дефи. В конце концов она была простой и, наверное, наивной девчонкой, пытавшейся дружить со всеми встречными, рассматривая это, как абсолютно нормальную черту. Что ж, у каждого свои странности, подумал Бернс. Он вот, например, гуляет с новой знакомой, меньше, чем через два месяца со дня смерти возлюбленной.

Эта мысль, как и прежде не вызвала острой боли, и Кайл постарался отвлечься на картины, чтобы вновь не увлечься самоанализом и самобичеванием.

Почти все те полотна, что были на виду пестрели яркими красками.

– Ты, кажется, говорила, что ты пишешь и под влиянием гнева и тоски?

– Да, обычно в таких моих работах преобладают черные, красные и фиолетовые цвета, – голос Дефи доносился из-за дверцы открытого шкафа, в котором она, как показалось Кайлу, что-то искала. Он оглядел отложенные холсты. Один из них привлек его внимание именно черным цветом, но что-то в рисунке показалось ему смутно знакомым. Он с некоторым трепетом потянул картину за край и воззрился на силуэтный портрет пары. Мужская фигура стояла на переднем плане вытянув руку, а девушка тянула его назад.

Наверное, подумал Кайл, Дефи могла написать ее после расставания или ссоры. Он окликнул её.

На самом деле, в этот момент Дефи не искала что-то, а пыталась хоть как-то остудить часы, словно горевшие огнем. Ей ясно дали понять, что задержки больше неприемлемы. Не хватало еще, чтобы детектив заметил красные пятна и начал задавать вопросы.

Она выпрямилась, затягивая хвосты на голове.

Прости, пыталась найти… О, я и забыла про эту картину! Точно! Что думаешь?

Наверное, тебе было грустно? – Неловко пожал плечами Кайл. Он боялся задеть трепетную тему, зная по себе, что о потерях вспоминать хочется меньше всего, – это напоминает мне что-то, какую-то картину, но я слаб в искусстве, прости. Не вспомню.